Реальные случаи армейской службы.
Место: Станция Бада, Читинская область, курсы младших командиров, февраль-март 1987.
Морозы стояли жуткие, да ещё и с ветром… Так, чтоб было понятно: теперь, в наши дни, в пятнадцать градусов мороза, в Москве, объявляют оранжевый уровень опасности…
Жуткие морозы в Баде —это тридцать-тридцать пять и ниже с ветром. Сразу обмораживало любой участок открытой кожи. Как бы ни хотелось потрогать или потереть — терпели… Но, это было потом, а в начале «отметились» все. У многих страдали уши. Кто кожу сверху уха снимал, кто с мочек… У кого страдал нос. Я был не исключение...
После очередного путешествия из столовой, которая находилась в полутора километров от казармы, да ещё против ветра, да вроде и мороз был не такой жгучий, ну вот бывает же такое — зачесался нос. Прям таки нестерпимо, самый кончик носа — естественно, рукавицей провёл… И… снял кожу с носа… И пару недель ходил с бурым пятачком… Вообщем, сообразив, чем ходьба на морозе может обернуться мы начали друг друга осматривать, помогать снимать шинели, ремни, которые лопались, и даже сапоги, которые покрывались толстым слоем инея…
Нам очень повезло, что мы располагались особняком, поэтому немного хитрили — ходили в столовую отдельно ото всех и накладывая полотенце на лицо, закрывая нос и рот. Приходилось хоть этим согреваться, а как иначе, нам всякие согревающие штуки «не положены». В виде свитеров, меховых рукавиц и полушубков с валенками. Это было для тех кто там служил, а мы пришлые, на два месяца. Приходилось и газетами обёртываться и упаковочной бумагой, если её удавалось достать.
На ужин ходить было совсем мучительно. Иногда искали причину, чтоб не ходить. Дорога к столовой пролегала по полю, не так далеко от взлётно-посадочной полосы, конечно, без какого-либо освещения. Да и дорогой эту «дорогу» назвать нельзя, если только по-японски: «то-яма-то-канава». Порой было даже опасно, если кто-нибудь спотыкался, а на него налетал сзади идущий… Строй распадался, расползался, а если ещё ветер, или метель, то вообще кто куда. Промерзали — жуть… Но, в эти морозы… В эти морозы мы кое-что придумали (может кому и пригодится…).
Представьте строй из колонны по трое. Впереди три человека становились рядом, сгибали руки и соединялись в локтях. Следующие, за ними также соединялись в локтях, но при этом обхватывая впереди стоящих за живот. Также следующие и так далее. Получался полностью переплетённый между собой строй. Главное, чтобы при команде «шагом марш» — все одновременно начинали движение. После нескольких тренировок в тёплой казарме, решились испробовать на морозе.
Выбежали, построились, переплелись, я скомандовал: «Шагооооом...», ожидая и наблюдая, чтобы все чуть наклонились вперёд для одновременного шага с левой ноги...
«Первый блин» оказался «комом»… Второй… А вот с четвёртого получилось как надо. Даже прошагали немного…
Вскоре прозвучала команда «СТРОЙСЯ…!». Мы заранее кинули жребий — кто будет впереди идти туда и, кто будет обратно. Мы засобирались: «первых передних» обложили грудь газетами, чтоб потеплее было и в рукавицы напихали. Выбежали из расположения. Мгновенно заплелись друг за друга. И …
И это получилось! «Гусеница», как потом мы её называли, двигалась напролом, куда бы я не скомандовал. Со стороны смотрелось мощно и надёжно. В этом строю никто не мог упасть, так как он повисал на руках других держась, при этом, за впередиидущего. Не мог я не похулиганить, руководя «голосовым управлением» живой гусеницей. Я испытывал настоящий восторг, судя по радостным вскрикам гусеничным «звеньев» —она тоже…
Ледяная столовая и туда-сюда дорога были нам теперь не страшны. Мы заряжались от «гусеницы» какой-то живой энергией, чувствуя себя единым целым — волшебные ощущения… Жаль, что я не ходил в той «гусенице», меня не пускали, ведь надо было кому-то командовать…
Через несколько дней стало тепло, чуть за двадцать, и ходить «гусеницей» было жарко…