Усталое зимнее солнце медленно опускалось над тайгой. Его тусклые лучи лишь немного освещали склоны заснеженных сопок, образуя на них причудливые едва видимые глазом белые пятна. Зимняя тайга готовилась к ночной жизни. Вокруг было тихо. Давно смолкли дневные звуки. Григорий Иваныч как раз собирался покормить своих собак, когда вдруг услышал злобный лай Загри и Векши. Собаки кого-то явно почуяли и это был человек, на зверя лайки реагировали совершенно по - другому.
Старик быстро накинул старенький бараний полушубок, на ходу нахлобучил шапку, взял ружьё и вышел посмотреть, кого это нелегкая принесла. Увидев хозяина, собаки замолкли, но продолжали злобно ворчать. Иваныч не ошибся. Из-за густых заснеженных елей показался темный силуэт человека и, увидев вышедшего из избушки охотника, сразу поднял в приветствии руку. Иваныч узнал его. Это был Пашка, сын Иннокентия Звягинцева. Их с отцом охотничий участок был по соседству, граница проходила как-раз по речке Тихой.
- Здорова, дядя Гриша! -И тебе Паша не хворать,- ответил на приветствие Григорий Иваныч. -С чем пожаловал? - Дядь Гриша, дело у меня к тебе, серьезное дело! -Дело говоришь серьёзное, ну что ж, тогда пойдем в избушку, чего на морозе-то стоять, там и поговорим.
Пашка быстро скинул широкие охотничьи лыжи, прислонил их к стенке избушки, снял с плеча винтовку и, наклонившись, протиснулся в небольшую дверь избушки, вслед за Иванычем.
- Ну, что, давай, выкладывай, чего у тебя за дело такое, да ещё серьёзное? - спросил Иваныч, присев на лежак и вопросительно посмотрел на охотника.
Парень, не раздеваясь, присел на соседний лежак, снял с головы свою меховую шапку, рукавицы и чуть запинаясь, начал рассказывать.
- Я дядь Гриша сегодня утром по нижнему пути шел, а когда дошел до сухой сопки, там возле ручья неожиданно на медвежий след наткнулся, а отпечатки такие здоровенные, я таких ещё ни разу не видел, шатун, дядя Гриша объявился, не иначе. -Шатун, говоришь, объявился! Плохо дело, а что, Иннокентий отец твой говорит, это он тебя послал? - Так в том-то и дело, дядя Гриша, батя мой три дня назад, как в поселок уехал и собак забрал, сказал, что по такому глубокому снегу от них проку нет, а он только через неделю обещал вернуться. А у меня даже ружья нет, только вот одна тозовка. Вот я к вам сразу и направился, если честно, струхнул я сильно, я ведь никогда на медведей-то не ходил, а тем более, никогда с такими шатунами не доводилось встречаться. - Надо же. - А ты парень правильно сделал, что пришел. Такой косолапый очень опасный зверь. -так что делать то будем, дядя Гриша? -Что делать, что делать? Прибирать надо будет этого косолапого, других вариантов я просто не вижу, лучше мы его в копченом виде съедим, чем он нас сырыми сожрёт! - ответил шуткой Григорий Иваныч и уже серьёзно продолжил. - Ты вот что, парень, раздевайся пока, отдохни с дороги, на плите вон лосятина вареная, вроде не остыла ещё, поешь, небось проголодался с дороги то, а я пойду пока собак покормлю, ну а потом уж кумекать будем, что с этим косолапым то делать.
Взяв плошки с приготовленным кормом для собак, Григорий Иваныч вышел из избушки, и вскоре Пашка услышал радостный лай проголодавшихся собак и едва слышный приглушенный голос Иваныча. -Ну что ребятки, проголодались? Сейчас, сейчас, накормлю вас, не торопитесь! Немного погодя, вернувшись, Иваныч вновь присел на лежак, и внимательно посмотрев на парня, спросил.
- А ты Паша не обратил внимания, откуда и куда следы уходили? В какую сторону? - Так вроде шел он со стороны хребта, немного у ручья потоптался и пошел в сторону Тихой, но я не пошел по следу, забоялся, а так вроде в сторону реки уходили. -Я вот пока собак кормил, всё думал, что ты мне рассказал. Сдаётся мне Паша, что не шатун это вовсе, не похоже поведением на бродягу. Там у ручья, он тебя раньше учуял и сразу в сторону ушел, а так себя шатуны не ведут. Скорее всего, подняли этого косолапого из его берлоги и совсем недавно подняли. Да ты вот сам посуди. Нынче год был особенно урожайным, все ягодники полные, грибов было много, в кедраче шишка уродилась, вон соболь даже на приманку идет неохотно, тоже видать сытый. Может, конечно, сслучиться, что старый или больной мишка, ну или пришел, откуда, но это тоже маловероятно. Сегодня у нас какой день? Пятнадцатое декабря. Вот я и думаю, если бы это был шатун, то он обязательно за это время где-нибудь бы да наследил, а тайга, хоть и большая, но скрыться в ней незамеченным не так просто.
Так вот, я и говорю, что не шатун это. Хотя нам-то от этого, конечно не легче. Можно будет надеяться, что он походит, походит и снова заляжет, такое порой тоже случается, ну, а если не заляжет? Так что выбора у нас Паша с тобой нет, надо идти и прибирать этого косолапого, пока он бед не натворил. Его сейчас будет проще взять, пока он ещё не обезумел от холода и голода. Думаю, что далеко он не уйдёт, будет тут ходить и лежки искать. Пока у него сало есть, он не так будет страдать от голода и холода. А мороз с каждым днем усиливается, к рождеству придавит так, что носа не высунешь, а там и крещенские подойдут, если он не заляжет до сильных морозов, то это уже будет точно шатун, а тогда его взять будет намного труднее. -Так что дядя Гриша! Когда пойдём? - Завтра утром, медлить нельзя, иначе, косолапый, может далеко уйти. Только Паша мне придётся одному идти, а ты тут в избушке останешься. Ты же сам мне сказал, что никогда на медведей не ходил. Ну а мне тебя учить некогда, да и с твоей малопулькой на такого серьезного зверя идти, это просто безрассудство, кто знает, что этот мишка выкинет. Я уж на месте сам разберусь, что да как, а ты мне только обузой будешь.
Подождешь меня тут, за избой присмотришь, собак моих покормишь, ну а я дня за три-четыре, надеюсь, управлюсь, раньше то думаю, не получится. - А ты что, дядя Гриша без собак, что ли пойдешь? - Один Паша пойду, мне не впервой, а вот собачек моих мне жалко. Молодые они ещё у меня, на такого зверя никогда не ходили, да и по такому снегу они просто запурхаются, мишка их в раз порвет, а они мне дороги. А по следу я его и без собак найду, некуда ему деваться. Рано утром, собираясь в дорогу, Иваныч вновь стал напутствовать Павла. - Ты Паша вот, что. Будь начеку, далеко от избушки не отходи. Собак с привязи не спускай, а то они за мной уйдут, а с ними тебе будет намного спокойнее. Если что, зверя они сразу учуют, хотя сюда, косолапый вряд ли придёт. Но всё-равно, будь настороже. Если Ермолай вернётся из поселка, то обскажи ему всё и сразу в западное зимовье направляйтесь, я там буду ждать. Хотя думаю, что к тому времени я уж и сам возвернусь. И вот наступил четвертый день томительного ожидания Григория Ивановича.
Помня наказ старого охотника, Пашка был все время настороже, от избушки далеко не отходил. Но чтобы как-то занять себя и отвлечься от тяжелых мыслей, все дни занимался колкой сосновых чурок, приготовленных на зиму, и аккуратно слаживал их в поленницу, рядом с избушкой. И вот, на исходе четвертого дня, парень услышал радостный лай собак и сразу понял, что вернулся Григорий Иванович.
-Ну что ты встал как столб? Помоги снять панягу. Увидев вышедшего из избушки Павла, произнес Григорий Иванович. - Видать старею, паря, по дороге двух глухарей снял, да что-то тяжелой ноша показалась, упарился сильно, еле дошел. Ты давай займись глухарями и ужин сваргань. А я в избушку пойду, отдохну малость, что-то подустал я за эти дни, ну а потом всё тебе расскажу. Вижу, что про медведя спросить хочешь, но всё потом. Скажу только одно, повезло этому косолапому, да и нам забот меньше, вроде залег наш мишка в новую берлогу. Вот так-то вот. Ну а опосля расскажу подробнее, а пока пойду, прилягу.
Уже поздним вечером, разомлевший от сытного ужина из приготовленного глухаря, старый охотник, наконец, начал свой рассказ. Я в западной избушке переночевал. А с утра пошел к тому самому месту, где ты указал. След был хорошо виден, и я пошел по нему. Как я и предполагал, косолапый далеко не ушел. Я его лежку нашел в ельнике, где он отдыхал. Ну а дальше он пошел вдоль Тихой и направился к Чернашке, в том месте лет пять назад, много деревьев повалило, сплошные завалы, не пролезть, а косолапый в эти завалы и ушел, ну а я вокруг большой круг сделал, но выходного следа не нашел, значит там мишка. Залег и не стал бродягой. Ну и хорошо! А я ведь узнал его по следу. Мой давний знакомый. Он с нами уже лет восемь бок о бок живет. Матерый зверь. Очень скрытный. Следы его часто встречались, а вот его самого, за всё это время я всего несколько раз издали видел. Ну, даст Бог пусть живет, это самое главное. А теперь Паша, давай отдыхать, поздно уже. Завтра должен Ермолай приехать, работы еще много предстоит. Все, гаси свечу, будем отдыхать.