Я боялась нарушить тишину, нелегко даются откровения. Каждый день видела соседку, общалась, не подозревая, через что ей пришлось пройти. Ирина подняла голову, будто решившись: «Начался настоящий кошмар. Сизову Любовь Петровну знаешь? Без нее не решалось ничего ни в городе, ни в области. Официально она была заместителем мэра по социальным вопросам, а реально - не она мэра замещала, а скорее он ее. Все инвестиции через эту даму. Она решала кому и сколько. Когда в школу, где я работаю, пришло официальное уведомление из городского отдела образования с описанием всех тяжких моего морального падения, "несовместимого с образом учителя" меня вызвал к себе директор школы. Я благодарна ему, он не выгнал, не устраивал разборок, но слухи по школе ползли...
Что я тогда выдержала. Травля продолжалась. Когда беременность стала очевидной, мне пришлось уйти из школы много раньше, чем наступил мой декретный отпуск. Моя мать звонила мне трижды в день, обвиняя в распутстве, погубленной жизни. За месяц до рождения Дашки меня посетила мадам Сизова. Вот уж кто в выражениях не стеснялся. Если опустить ненормативную лексику смысл выступления сводился к следующему: если буду и в дальнейшем упоминать ее сына в связи с моим интересным положением, растиражирует эти фотографии. Она бросила мне в лицо снимки, где я и Григорий в недвусмысленных позах. Григория узнать было невозможно, а вот я... Этот поганец снимал все наши интимные встречи. С тех пор я запретила даже в своих мыслях связывать Дашутку и этого человека. У нее нет отца. О его существовании и существовании мадам Сизовой я не вспоминала. Настенька, откуда он взялся, в моем холодильнике?»
- Давай-ка ты отдохнешь, а я пока съезжу в одно место, а там будем решать, что со всем этим делать.
Я уложила Иришку на диван, а сама отправилась к своей подруге Алевтине, надеясь получить необходимую информацию. Алевтина - жена владельца нашей городской газеты "Взор", а так же, ведущий журналист. С Алькой мы ходили в один детский сад и в одну школу. С Алькой я могла быть откровенной, зная, что эти откровения никогда нигде не всплывут. Договорились встретиться в ближайшем к редакции кафе. Подруга уже поджидала меня, потягивая кофе.
- Настенка, как дела? Твое затворничество не обсуждал только ленивый. Чем ты занимаешься, закрывшись в четырех стенах?
- Алька, цветешь!
- Не льсти, корыстная ты наша. Не хочешь рассказывать, не надо. Напишешь, дашь почитать?
- ?
- Да, ладно, ладно.
- Откуда дровишки?
- Из леса, вестимо. Как ты хочешь в городишке, где обитают несколько десятков тысяч дальних родственников скрыть появление нового автора?
- Мне нужна информация, без вопросов и без утечки.
- Спрашивай.
- Кто такая Сизова Любовь Петровна? Чем занимается в настоящее время? Что ты знаешь о ее сыне Григории?
- Если бы не обещала не спрашивать... Не нравится твой интерес. Еще недавно без ведома этой мадам в городе даже птички не гадили. А пару лет назад она внезапно исчезла. Не поверишь, даже упоминание имени - табу. А Гришка, ее бездумный сынок, мажористый парень, с ним много скандалов и скандальчиков связано, придушенных на корню. Здесь у него была доля на трикотажной фабрике, какие-то дела в области, поговаривали, что и в Москве. Но он также внезапно пропал вместе с мамашей. Есть у меня, правда, кое-какие догадки, не уговаривай - делиться не буду.
- У тебя знакомые в органах есть?
- Не нравятся мне твои вопросы, подруга. А что надо?
- Да так я...
- У тебя неприятности?
-Да не у меня, ладно, ты пока не поднимай связи, определюсь - сообщу.
По дороге домой я размышляла о том, что узнала от Альки. Яснее не становилось, только тревожнее.
Квартира встретила тишиной, Ирки на диване не было. Ломая голову над исчезновением соседки, поплелась в ванную. Воду отключили! Налила себе чашку чая, включила телевизор, бездумно щелкая пультом.
Фантасмагория. Разруха в соседской квартире, непонятно откуда взявшаяся голова в холодильнике, жуткая исповедь соседки. Загадочные Сизовы. Куда делась Ирка? Я нашла запасные ключи от ее квартиры, надеюсь, она простит мне вторжение.
