То, что причиной системного кризиса Запада является вторжение позитивизма в область политики, утверждают не только философы Франкфуртской школы, но и мыслитель, которого ну никак нельзя отнести к её последователям (впрочем, как и к последователям любой другой школы), один из самых ярких мыслителей XX века Мишель Фуко.
Причем, если Адорно и Хоркхаймер задают себе труд предъявить доказательства указанного тезиса, то для Фуко это уже аксиома:
«Связь между рационализацией и избытком политической власти очевидна. И мы не должны дожидаться торжества бюрократии или возникновения концентрационных лагерей, чтобы признать существование связей такого типа. Существует лишь одна проблема: что нам делать с этой очевидностью?»
Недостаточно просто констатировать замену философского поиска и объективного разума логикой финансовой ведомости, надо понять в чем конкретно проявляется рационализация человеческого бытия - надо добраться до гораздо более отдалённых процессов, если мы хотим понять, посредством каких механизмов мы оказались пленниками собственной истории (психология личности - вот в чем кстати слаба Франкфуртская школа, имеющая в своём основании «западный» марксизм)
Чтобы определить «корень зла» и главный беспокоящий фактор, Фуко идет от обратного – он выявляет наиболее явно проявляющиеся сегодня области человеческого сопротивления современному общественному устройству. Т.н. точки противодействия - противодействие власти мужчин над женщинами, власти родителей над их детьми, власти психиатрии над душевнобольными, власти администрации над тем, как живут люди – и выявляет что у них общее.
«Основная цель этих выступлений — борьба не столько с тем или иным институтом власти, той или иной группой, тем или иным классом, той или иной элитой, — сколько с конкретной техникой или формой власти.
Эта форма власти распространяется непосредственно на повседневную жизнь, что классифицирует индивидов по категориям, характеризует их через их собственную индивидуальность, навязывает им закон истины, которую им следует признать и которую другие должны признать для них. Эта форма власти трансформирует индивидов в субъектов»
Фуко считает современное государство гораздо более эффективной и продуманной формой господства, чем любая из существовавших ранее, поскольку постмодернизм подразумевает не презрение к индивидуальности и жесткие меры подчинения уже сформировавшейся личности, а «премодерирование» человека, накладывание на личность определенной поведенческой матрицы, которая и объявляется его индивидуальностью.
«Я считаю, что «современное государство» необходимо рассматривать не как сущностное понятие, развившееся за счёт презрения к индивидам, при игнорировании того, чем они являются — вплоть до их жизни, но, напротив, как чрезвычайно продуманную структуру, куда индивиды могут интегрироваться при одном условии — если такой индивидуальности придадут новую форму и если её подчинят совокупности специфических механизмов. В каком-то смысле в государстве можно усматривать некую матрицу индивидуальности или новую форму пастырской власти»
Новые формы господства на уровне подсознания вызывают неприятие, что приводит к череде стихийных бунтов, потрясающих Европу (в широком смысле). Но «сон политического» не позволяет осмыслить происходящее и все протестные выступления вместо недопущения тотального контроля и извращения всех оснований европейской цивилизации, заложенных философами Ренессанса, приводят лишь к ослаблению европейской цивилизации в целом.
Задачу философии Фуко видит в интеллектуальном обслуживании «противодействия», в нахождении путей некатастрофического выхода из тупика либерализма:
«Политическая, этическая, социальная и философская проблема, поставленная перед нами сегодня — попытаться освободить не индивида от государства и его институтов, но нас от государства и от связанного с ним типа индивидуализации. Нам следует выдвигать новые формы субъективности, отвергая тип индивидуальности, навязывавшийся нам в течение последнего столетия»