Строго говоря, у Мышеловки Старый новый год – это не просто песня, это – целый альбом экспериментальной музыки с увертюрой, эпилогом, с разными инструментальными и вокально-инструментальными фрагментами. Это большущая работа группы и великолепной Юнны Мориц.
Если не ошибаюсь, этот альбом был сделан в 90-е, хотя команда Мышеловка в самых разных составах существовала аж с 78 года. Но Старый новый год – это 90-е. Если ошибаюсь (а проверять не хочу принципиально), то уж для меня-то во всяком случае – это точно 90-е. Со всеми тогдашними противоречиями. И ужас от того, что натворили, и с ощущением какой-то безумной свободы и вседозволенности. А еще пора, когда все возможно, все доступно, но безумно жаль того, что закончилось навсегда. И поэтому Старый Новый год Мышеловки для меня навсегда осталась песней о вчерашней гибели родной страны.
Нужно пару слов сказать о самой Мышеловке, конечно. Тут далеко не все знают, что это такое и с чем это едят. В те времена подобные команды было принято называть синкрет-группы. Имелось в виду, что это – неизвестно что, но обязательно про все сразу: про музыку, про поэзию, про театр и про авторскую песню непременно. Тогда такие были не только в Москве. Свердловское ЗЕРКАЛО – практически то же самое, но уральского разлива. Что-то подобное у себя в Тольятти в драмтеатре тогда делал Игорь Гольдин, детский вариант того же самого – челябинские МУЛЬТИКИ, ну а великолепный Последний шанс даже мелькал на ТВ, и не редко. Этих ребят любили безумно, и уже в те времена за ними по фестивальным полянам ходила толпа, а на Грушинском фанаты перебегали с площадки на площадку, как сейчас перебегают за Уриевским или Фахртдиновым. Да ведь и было из-за чего бегать! Уникальный голос Льва Степанова, невероятные составы, которые, похоже, неизвестны самим участникам до самого выхода на сцену, море импровизации и совершенно непредсказуемая театрализация каждой песни.
В общем, найти песню лучше подходящую для странного, чисто российского праздника Старый новый год невозможно. Тем более, что как по волшебству на меня выскочила видеозапись… Ну, я бы даже ее так не назвал. Скорее, это какая-то странная съемка еще советских времен репетиции этой команды в каком-то подвале, наложенная на концертную запись этой песни. Скорее всего, это и снято-то было на какую-то бытовую кинокамеру, как бы не 8-милиметровую, но, друзья, это безумно интересно, и до боли соответствует именно моему личному ощущению этой песни. Что-то от раннего Феллини и по музыке, и по хулиганству, и по гениальности тоже, и настолько же щемяще грустно и ностальгически. Как, собственно, и сам этот праздник.
Когда я пишу этот текст, в моем огромном, засыпанном снегом по уши доме нет никого, кроме меня, но когда вы будете это читать, мой дом наполнится шумом, музыкой и толпой молодых ребят – студентов и работников Студенческого дворца культуры. Я их всех очень люблю, и безумно рад, что они приезжают, но… Для них наступит веселый Старый Новый год, да еще и первый человеческий выходной в этом году, а для меня… Для меня этот праздник все равно грустный и ностальгический, как эта потрясающая песня Мышеловки на стихи еще более потрясающей Юнны Петровны Мориц.
