Объективно говоря, последней точкой в эвакуации можно считать взрыв 35-й батареи. Почему? Да, потому, что была оборвана последняя линия связи. Куда идти, где ждут катера, как им подходить? Все эту информацию уже не получить. Есть еще один фактор, о котором никто не пишет. Мины. Их никто никуда не убрал. Свои мины. Ширина фарватера №3 очень небольшая. Навигационное оборудование (даже то, что было, подвижное) сброшено в море. Один ориентир - остов маяка, но ночью его разглядеть трудно. А. подходить нужно ночью. Большое везение, что никто не погиб на своих минах. Правда "ушла в бессмертие" подводная лодка С-32 (причина гибели неизвестна, а высказанные гипотезы - сомнительны). Ладно, вернемся к рассказу.
Как указывалось ранее, из четырех тральщиков до Севастополя дошло всего два. Из боевого донесения командира БТЩ «Защитник» (борт. № 26) капитан-лейтенанта В. Н. Михайлова и военкома старшего политрука Ф. С. Рубана от 3.07.42 г.: «ТЩ 26 и 25, приняв по 45 тонн боезапаса и продовольствия каждый, снялись в 04.00 1.07.42 г. из Новороссийска. В 09.20 РДО за № 063, во исполнение которого выбросили за борт на ТЩ-26–27 тонн на ТЩ-25–50 тн. Море ухудшилось, ветер норд-ост 7 баллов, море 5–6 баллов, в 23.00 по счислению подошли к подходной точке фарватера ФВК № 3. Створных огней не было, поиск которых продолжался до 00.43. Определились по Херсонесскому маяку. Легли на 1 колено ФВК № 3. Идя по второму колену ФВК, увидели взрыв и пламя колоссальной силы. Это была взорвана 35-я береговая батарея, как было уточнено позже в 01.12 2.07.42 г. На траверзе мыса Фиолент корабли подверглись пулеметному обстрелу, который продолжался до поворота к рейдовому порту. В 01.15 подошли к рейдпорту близко. К этому моменту подошли 7 сторожевых катеров. С пристани передали семафор: «ТЩ к пристани не подходить» (Пристань разрушена, сильный накат). На катера с пристани передали: «Подходить к пристани и перебрасывать людей на тральщики».
В 2.50 катерами СКА №046 и СКА №028. на борт тральщиков было доставлено около 500 человек. БТЩ «Защитник» принял на борт 320 человек, БТЩ «Взрыв» 132 человека. Учитывая нормы погрузки, «Взрыв» мог принять на борт еще около 120 человек, без потери боеспособности. Скорее всего, он ушел с недогрузом, из-за нехватки времени: погрузка двумя катерами «МО» шла медленно.
Командир 79 ОМСБр полковник Потапов был доставлен на борт специально направленной для этого шлюпкой. Н.В.Благовещенский так же был доставлен на борт одного из морских охотников на шлюпке. Он утверждает, что это был «МО-140», но такого катера в списке кораблей нет. Возможно, имеется в виду «СКА №014», прибывший на м. Херсонес на следующий день. Военком бригады Покачалов на катер не попал, и остался на м. Херсонес.
Флагманский катер отряда к-н л-та Глухова СКА №029 зашел в бухту Казачья к сходням в районе современного дельфинария, для приема на борт городского партактива.
СКА 071 (командир лейтенант С.Т. Еремин) подходил к стационарной части причала кормой уже после взрыва батареи. На катере Севастополь покинуло командование 35 батареи и командир 8 бригады полковник П.Ф.Горпищенко. Всего, катер взял 119 человек, при норме 50.
Катера и тральщики уходили из Севастополя несколькими отрядами. Первым отрядом сторожевых катеров, ушедшим после 2-х часов ночи с рейда 35-й батареи, был отряд капитан-лейтенанта Захарова в составе СКА №0124, на котором шел он сам, СКА №0112 с генералом Новиковым и его штабом и СКА №028 из группы к-н л-та Глухова.
Катера СКА №021 и СКА №101 около 2 часов ночи, взяли курс на Кавказ. Третья группа в составе СКА №071, №088 и №046 уходила около 2 часов 30 минут. Последним покинул рейд 35-й береговой батареи отряд тральщиков (в 2–50).
Как указывает П.А.Моргунов: «В ночь на 2 июля в районе батареи № 35 оказалась группа в 20 человек из состава отошедших сюда остатков 9-й бригады морской пехоты и 79-й стрелковой бригады во главе с капитаном 3-го ранга В. В. Никульшиным. Видя, что организованная эвакуация невозможна, Никульшин разделил людей на две группы, которые направились на поиски плавсредств. Одна из этих групп состояла из бойцов 79-й бригады. Их было пятеро — главный старшина А. Медведев, краснофлотцы Н. Ершов, И. Нечипуро, Ф. Некрасов и М. Скакуненко. Им удалось найти в Камышовой бухте рыбацкую лодку с двумя парами весел. Днем 2 июля они отплыли, несмотря па вражеский огонь. С большим трудом морякам удалось выйти из-под артиллерийского обстрела с берега и пулеметного — с самолетов, причем один из них, Скакуненко, был ранен. Запас воды и продовольствия был ничтожен (примерно на сутки) и вскоре начались мучения от жажды и голода. Люди обессилели и гребли с большим трудом, но не падали духом. Так продолжалось 12 долгих суток, пока, наконец не показался берег. Подошедший эсминец взял их на буксир и доставил в Батуми» [1].
Судьба кораблей сложилась по разному. Около 24 часов 02.07.42г. отряд тральщиков прибыл в Новороссийск. Чуть позже подошел отряд из трех катеров СКА №071, №088 и №046. В ходе следования из Севастополя, катера СКА №021 и СКА 101 были атакованы авиацией противника. Катер СКА 021 из-за повреждения двигателя отстал и был потоплен, а его командир ст. л-т С.М.Гладышев погиб. СКА №101 вернувшийся к месту боя, подобрал из воды всего 16 человек. СКА №029 следовал самостоятельно, но ушел он недалеко. Катер был перехвачен авиацией противника и получил повреждения, лишившись хода. Экипаж катера понес тяжелые потери, сам Глухов был тяжело ранен, много раненых было и среди пассажиров. Катер был взят на буксир группой морских охотников из отряда, вышедшего в Севастополь на следующий день.
Вышедшие из Новороссийска в Севастополь в 03.00 2 июля СКА №014 и СКА №0105 на переходе морем в 15.00 в районе между мысом Сарыч и маяком Ай-Тодор в расстоянии примерно в 25 милях от берега обнаружили СКА №029, который бомбили самолеты противника и обстреливали его с бреющего полета. На катере висел флаг «Терплю бедствие, окажите помощь». СКА №014 встал в боевое охранение и вместе со СКА №0105, который взял на буксир 029-й и перегрузил на себя всех раненых, до темноты отбивали атаки самолетов противника.
Группа в составе СКА №0112, №0124 и №028 столкнулась с авиацией противника. В донесении штаба «Fligerfuhrer Sud» указывается, что разведчиком было обнаружено соединение из трех катеров, которое было атаковано истребителями JG77. В указанный район было направлено три звена немецких торпедных катеров (6 единиц), незадолго до этого появившихся на Черном море
Из воспоминаний Трофименко, адъютанта П.Г.Новикова: «Хочу остановиться на последнем пути нашей дивизии после 1-3 июля 1942 года, когда корабли у Херсонеса тонули и у руля встал генерал Новиков. Вместе с боевыми соратниками старшими командирами и младшим комсоставом, со своим непосредственным помощником А.Д. Хацкевичем а также полковником Мегробяном, которые оставались здесь, не сумев сесть на последние две подлодки, они выполняли морскую традицию когда корабль тонет, командир сходит последним. Так поступили Новиков и многие другие офицеры. Генерал Новиков и маленькие группы людей сели на один из катеров №112. Этот катер, весь израненный в бою, фактически был уже не боеспособен.
Выходил катер ночью, 8 июля мы встретили гидросамолет противника. На протяжении трах часов длилось сражение. У нас была одна кормовая пушка 45-мм, которой мы отбивались от их огня, но враг вое наседал.
Нас оставалось небольшая группа в 5-9 человек, в их составе полковник Мегробян с оторванной ногой, истекая кровью, помогал подавать снаряды и стрелять по катерам противника, которые потом подошли. Один катер нам удалось подбить. Новиков, весь израненный, также вел упорное сопротивление. Как я уже сказал, у нас не было орудий, кроме 45-мм пушки. На рубке все были убиты, некоторые бросались вплавь, но противник расстреливал плававших людей. Когда нам стрелять стало нечем, к нам подошел катер противника и нас сняли».
СКА №028 увеличив ход, смог оторваться, преследовавший его катер успеха не имел. СКА №0124 в результате часового боя был потоплен. СКА №0112 имел тяжелые повреждения, и, после того, как с его борта сняли П.Г.Новикова и его спутников, катер затонул.
Защитники Севастополя достаточно долго не верили в то, что П.Г.Новиков оставил Севастополь. К примеру, участница обороны Севастополя Ш.Абибулаева подробно описывала, как Новиков был пленен на м. Херсонес. М.Хомутецкий на военно-научной конференции 1961 года категорически отрицал эвакуацию генерал-майора Новикова, и называл эту информацию выдумкой. Очень многие утверждали, что П.Г.Новиков не ушел на картере, а был пленен на мысе Херсонес, о том, что под его руководством части организованно сражались до 3 июля, а отдельные группы до 9.07.42г. Достаточно много интересных фактов нашлось и в документах. К примеру, в ОБД «Мемориал» содержится документ в соответствии с которым, генерал-майор Новиков был пленен в районе «35 батальона». Если не считать опечатки (батальон вместо батареи) то место указано четко: 35-я батарея.
В учетной карточке пленного Новикова указано, что он пленен в Севастополе, в то время, как у остальных указано, что они пленены «…на катере перед Ялтой».
Никто не верил и в то, что попытался «эвакуироваться» и военком 109-й сд А.Д.Хацкевич. По данным Д.И.Пискунова, А.Д.Хацкевич остался со своим личным составом.
Сохранился немецкий допрос Хацкевича, который датирован 4-м июля: «Дивизионный комиссар Хацкевич Арон, родился в феврале 1898 года (дата не ясна) в д. Корсовка недалеко от Витебска. Отец, Давид Хацкевич, по профессии сапожник, имел двух детей. … В школе не обучался, работал подмастерьем сапожника в Туле и Пскове. В 1917году по «Керенскому призыву» попал в солдаты, после этого попал в Красную армию в кавалерийский полк. Воевал против Колчака в Сибири. В 1920 году поступил в школу младших командиров и, одновременно вступил в коммунистическую партию. Начал политическую карьеру. В 1921 году обучался в кавалерийской школе в Москве. В 1924 году командир взвода, в 1926-м командир эскадрона во Владивостоке, затем в Хабаровске. С 1929 по 1931 году обучался в школе полковых командиров. В 1931 году назначен комиссаром 74-го кавполка в Даурии. В 1940-м году назначен комиссаром ветеринарной службы военного округа. С началом войны назначен комиссаром 1-й кавалерийской дивизии…» Однако текст допроса не содержит четкого указания, о том, где был пленен дивизионный комиссар (полковник) А.Д.Хацкевич. Допрос не содержит информации о том, где был пленен Хацкевич, но содержит достаточно интересную заключительную фразу: «Из-за многолетней работы в советских органах он имел пределенные взгляды, однако, с падением Севастополя, его мнение изменилось, и он уверен в немецкой победе». Возможно, допрашивавший его офицер добавил эту фразу от себя.
Большая часть партийного и советского актива эвакуироваться ни 30-го июня, ни 1-го июля не смогла. В Севастополе остались 1-й секретарь комсомола А.Багрий, первый секретарь Крымского обкома т. Меньшиков Ф.Д., всего около 200 человек.
Достаточно интересны воспоминания бывшего начальника МПВО Корабельной стороны Лубянова: «Я и Петросян наблюдали за выходом из 35-й батареи, т.к. ждали, что выйдут т.Борисов или тов. Сарина и скажут как мы будем эвакуироваться. В 23 часа или в 23.30 из КП 35 батареи они вышли в сопровождении ЧВС тов. Н.М.Кулакова[2]. Нам удалось прорваться к Борисову, он заявил:
- Идите в район Казачьей бухты, там есть деревянный, мост. Завтра, т.е. в ночь о 1 на 2 июля будут катера. т. Октябрьский выделил 70 мест для гражданского актива.
Мы опросили:
-А где же посадочные талоны? Он ответил:
-У вас эвакуационные билеты о красной чертой. Вас возьмут в первую очередь. В это время Кулаков сказал:
-Товарищ Борисов, давайте быстрее, время очень дорого. Борисов и Сарина вместе с другими ушли, а мы остались в степи. Несмотря на ночь немцы вели минометный огонь и артобстрел. Квадрат за квадратом ими обстреливался. Нам ничего не оставалось делать, как идти и искать, где же этот временно сооруженный деревянный мост. После расспроса встречных мы пошли по направлению к мосту. Мост охранялся тремя рядами автоматчиков. Ночь провели вблизи моста. Ночью группа командиров старалась организовать защиту подступов к Камышевой и Казачьей бухтам. После группировок частей удалось создать линию обороны между Стрелецкой и Камышевой через балки и до мыса Феолент. День 1 июля провели в пещерах на берегу. В ночь с 1 на 2 июля были взорваны нашими частями 35-я батарея и ложная 35-я» [3].
На том организованная оборона была завершена. Началась «неорганизованная».
[1] Моргунов П.А. Героический Севастополь– М. «Наука» 1985г.
[2] Во втором экземпляре воспоминаний сделана любопытная приписка: «Они были уже почему-то перевязаны». Т.е. их эвакуация велась так же под видом раненых.
[3] Архив автора. Лубянов (инициалы в оригинале отсутствуют) Воспоминания. Фотокопия.
