1 июля 1879 г.
Сегодня, по дороге домой, я повстречал некого человека, от которого так и веяло смертью. Казалось, что это обычный работяга, бредущий со смены в порту до ближайшего кабака. Его лицо…его лицо будет сниться мне до конца жизни – бледное, безжизненное, на нем отсутствовал всякий румянец, отсутствовали и эмоции. Казалось, что даже у статуи лицо более выразительное. Несмотря на все это мужчина продолжал целенаправленно куда-то идти.
Как сейчас помню – я был крайне напуган этим человеком, скорее не им самим, а исходившей от него аурой смерти. Сначала я планировал идти по своим делам. Но меня овеяла непоколебимая тяга следовать за ним. Невзирая на потуги инстинкта самосохранения, я пошел за ним попятам.
Мужчина не замечал, что его преследуют, продолжал идти, минуя все питейные заведения. Как оказалось, мое первоначальное предположение оказалось ошибочным.
В один момент он куда-то пропал. На меня сначала нахлынуло чувство облегчения – ведь больше не было этой манящей, мрачной ауры, но, увы, похоже теперь она заинтересовалась мной. Голова загудела, боль стала нарастать и, как только мой взгляд упал на еле заметный вход в переулок, боль отступила. Да, наверняка, теперь я был во власти чего-то потустороннего, чего-то, что мой мозг не способен осознать.
Оказавшись возле переулка, я не спешил вступать в него, а лишь заглянул. Лучше бы я этого не делал, лучше, если бы я тогда не последовал за этим бедолагой. Лучше…Увы, я не поступил так, как было бы лучше.
В переулке я увидел, как высокая, темная фигура склонилась над тем бледным мужчиной и протянула к его лицу руку. Фигура походила на человеческую, вот только выше на 3, а то и 4 головы! Она что-то шептала, положив руку на лицо бедолаги. От увиденного, я испытал настоящий, первобытный страх, но боялся я не за свою жизнь, а за свою душу. Ведь это нечто могло поглотить и меня.
Оцепенение спало ровно в тот момент, когда нечто посмотрело на меня. Хоть лица я не увидел, но клянусь, почувствовал ухмылку и противный, рычащий голос в своей голове.
«Беги!»
Я побежал. Побежал, так быстро, насколько мог. Я раскидывал людей, огибал бродячих собак. Страх придавал сил. Но даже оказавшись дома, с иконой в руках, я так и не почувствовал себя в безопасности.
Возможно, это моя последняя запись. Но, если так, то люди должны знать правду – в этом мире есть такая чертовщина, от которой лучше держаться подальше.
С уважением, Никольский