Звездное небо над головой и подземные глубины под нами всегда притягивали человека. Космические тела и геологические пласты хранят не только ответы на вечные вопросы о происхождении планеты, но и огромные запасы энергии. Мы живем в эпоху, когда обычная нефть заканчивается. Человечеству предстоит научиться добывать трудноизвлекаемые углеводороды, и для этого нужны технологии по-настоящему космического уровня. Космонавт Андрей Борисенко и нефтяник Александр Угрюмов помогли нам разобраться, что общего между полетом космического корабля и бурением скважины и почему современную нефтедобывающую отрасль все чаще сравнивают с космической.
В новом спецпроекте Naked Science попробовал ответить на вопросы: как люди попадают в профессию космонавта и нефтяника? Насколько сложен путь туда, сколько лет он может длиться? Какая работа там самая сложная и почему?
Выяснилось, что в этих двух отраслях, как ни странно, порой используют похожие технологии. И там, и там работа отличается большим своеобразием и весьма далека от привычного для представителей других специальностей.
Глазами наших собеседников — космонавта Андрея Борисенко и нефтяника Александра Угрюмова — мы взглянули и на перспективы их профессий. Хотя будущее выглядит весьма насыщенным в обеих сферах, оно, как легко убедиться из текста спецпроекта, заметно отличается от наиболее распространенных среди массовой аудитории идей о том, как будут развиваться эти отрасли. Рассказ космонавта о перспективах орбитальных станций и сроках подготовки людей в космической отрасли может стать неожиданностью для многих читателей.
Дискуссия о том, какой будет космонавтика в ближайшие десятки лет, началась, в том числе среди космонавтов, далеко не вчера. Еще полтора десятка лет назад космонавт Георгий Гречко высказывал сомнения в целесообразности поддержания на орбите пилотируемых, постоянно обитаемых станций, мотивируя это тем, что их КПД «как у паровоза». Из нового спецпроекта станет ясно, почему сегодня видение этой же ситуации среди космонавтов заметно отличается и в чем нюансы, породившие эти различия. Все оказывается немного не так просто и линейно, как многим казалось до сих пор.
Во многом неожиданным стал и рассказ нефтяника Александра Угрюмова из «Газпром нефти» о его работе. Давно известно, что добыча нефти по всему миру и в России двигается к тому, чтобы получать основную часть из «трудных» месторождений, то есть пластов с малой проницаемостью (в СМИ это не всегда точно называют сланцевой нефтью). Но вот то, что сама нефтедобыча технологически настолько сложна и напоминает скорее полет в космос, нежели традиционные представления об этой отрасли, в полной мере начинаешь понимать только после беседы с тем, кто знает «трудную» нефть не понаслышке.