В 3:00 ночи проснулась от дикого мужского крика. Долго соображала что происходит, и нужно ли что-то предпринимать. В итоге стало любопытно. Прислушавшись, поняла, что крики доносятся с улицы, со стороны подъезда. У входа валялось тело хомо сапиенса, громко и невнятно оповещая всех о том, как ему холодно.
На мои советы подняться и валить подобру-поздорову, тело лишь усилило громкость воплей. Хотела лечь спать, но на улице мороз. Отморозит себе привод, передний и задний, а мне с этим жить. Надела шубу, спустилась вниз, открыла дверь подъезда.
Сначала млекопитающее жаловалось на полную беспомощность, но после угрозы оставить его на морозе для продолжения его сольной программы, полувползло, полувкатилось в подъезд.
Телефона при себе не имело, внятно сообщить хоть какую-то полезную информацию о себе было не в состоянии. Или, может, не хотело. Нашла пропуск на наш местный завод в кармане, но там было только полное имя. Штош. Позвонила в 103.
Довольно быстро прислали скорую (когда вызывала себе при температуре 39, ждала более 12 часов). Два медработника, одна лет 40+, вторая 20+ некоторое время погоревали, что тащить его некому. Медпомощь братишке, судя по всему, не требовалась, ибо он сладко посапывал. Девчата поуговаривали его подняться, но он прикинулся ветошью. Однако, после моего обещания выкинуть его обратно на мороз, вдруг пришёл в сознание и даже сумел встать на ноги, правда не без посторонней помощи.
Увезли сердечного. Но это не конец истории. Только я вернулась домой и улеглась, раздался стук в соседнюю со мной дверь. Стук был достаточно громким и настойчивым. Потом начали звать по имени. А имя-то совпало. Ё-моё!
Выхожу. Стоит добрый молодец. Добрый, потому что пьяный. С ходу начинает извиняться. Перебиваю. Докладываю. Мо́лодец звонит в скорую, выясняет адрес дружбана-сожителя (они в квартире вдвоём проживают, оказывается).
Прошло меньше часа. Слышу, за стенкой бубнят. Но быстро смолкли. Подустали, видать.