Год назад в семье 35-летнего Юрия и 32-летней Юлии Никулиных из Симферополя появилась дочка Лизочка. Своих детей пара иметь не может, поэтому малышку забрали из детского дома. Мама девочки умерла, в графе «отец» стоял прочерк, других родственников не нашлось. В январе 2022 года оформили опекунство, 29 апреля суд удовлетворил иск об удочерении. Буквально на следующий день Юлии позвонили с незнакомого номера: «Здравствуйте, я папа вашей дочки. Отдайте мне ее».
Потерявшая голову от ужаса Юлия быстро выяснила: в тот же день, 29 апреля, администрация Симферополя выдала постановление об отцовстве некому Роману, назвавшемуся биологическим папой Лизочки.
ОН ОТЕЦ - ТАК СКАЗАЛИ СОСЕДИ
К семье Никулиных мы приезжаем в многоквартирный дом, дверь двухкомнатной квартиры открывает Юлия. С порога пахнет вкусной выпечкой, навстречу вальяжно выходит серый желтоглазый кот.
- Муж работает технологом, денег хватает, поэтому я сижу дома с Лизочкой, - рассказывает нам женщина. - Вот готовлю обед, пока дочка спит.
В гостиной замечаем фотографию счастливой семьи - мама, папа, девочка, все улыбаются. Аккуратно заглядываем в спальню: тут небольшой манежик с игрушками, в шкафу - полка с детской одеждой.
- Лизе сейчас уже год и два месяца - совсем большая! У нее есть все, даже свои книжки. Ей очень нравятся истории про животных - она уже узнает на картинках кошку, собаку, - с гордостью рассказывает Юлия. - Когда муж с работы приходит, Лиза так оживляется, подпрыгивает. Мне кажется, что он ее любит в десять раз больше, чем меня.
Юлия наливает нам чай и прислушивается, не плачет ли Лиза? Садится и грустно вздыхает. Сейчас все ее семейное благополучие висит на волоске. Спустя чуть больше месяца после того как ей позвонил Роман, администрация Симферополя отозвала разрешение на опекунство и начались бесконечные апелляции и схватки в судах. Последнее заседание было 18 января 2023 года - адвокат Никулиных попытался обжаловать постановление о признании Романа биологическим отцом, но прокуратура и суд решили, что нарушений в действиях опеки нет и Лиза должна поехать к нему.
- Мы не собираемся сдаваться. Конец будет только тогда, когда я юридически стану мамой своей малышки, - эмоционально реагирует Юлия на вопрос «Что дальше?».
Они с мужем намерены доказать, что решение опеки в корне неправильное и с биологическим отцом малышку ждет опасная жизнь: ни обеспечить дочку, ни правильно ухаживать за ней он не сможет.
- Вы не представляете, сколько нам документов пришлось собрать, чтобы удочерить девочку. Нас проверяли под лупой - доходы, характер, все досконально, - Юлия показывает стопку бумаг. - А его знаете, как отцом признали? Он просто справку из больницы принес, что кровь сдавал вместе с мамой девочки. И соседи подтвердили: да, была у него какая-то женщина беременная. Все - этого хватило. А раз родной, другие достоинства не нужны.
Помочь семье хотела уполномоченный по правам ребенка в Республике Крым Ирина Клюева. Но из всех инстанций получила ответ: все по закону, нарушений нет. Если бы у ребенка была родная мать, отец должен был бы сдать анализ ДНК. А так достаточно слов соседей.
- Мы его по большей части видели на судах. В сентябре он приезжал и вместе с нами гулял с дочкой в парке. И это всё. Не очень он рвется с ней общаться, - говорит Юлия.
«ДА, Я ПЬЮ! НО Я ЖЕ СЕЙЧАС ОДИН»
В гостях у 39-летнего Романа в жилом доме на окраине Симферополя мы побывали вместе с работниками соцслужбы. В октябре они решили выяснить, где предстоит жить девочке, когда ее заберет биологический папа. Двухэтажное здание, к которому мы подходим, не обнесено забором и выглядит так, как будто стройка еще не закончена. Вокруг строительный мусор. Вход охраняет рыжий пес, начинает лаять на незнакомцев. Дверь распахивает Роман и улыбается:
- Проходите, разуваться не нужно, у меня тут ремонт.
Внешне все выглядит вполне прилично: кухня, санузел, просторная комната, правда, почти без мебели. Но ощущается стойкий запах перегара - это фиксируют и соцработники.
Хозяин не скрывает, что вечером выпил и сейчас не в лучшем состоянии.
- А что тут такого? Я же сейчас один. А когда буду жить с дочкой, не буду себе такого позволять, - уверенно говорит мужчина и закуривает очередную сигарету.
Свою будущую жизнь с ребенком он ждет не дождется, уверяет, что справляться с уходом и воспитанием обязательно помогут родственники. О работе говорит неуверенно: то бросит туманное «Бог на жизнь дает», то снова вспомнит, что есть добрые родственники.
- Я отцу помогаю, он ремонтирует дома и квартиры, работаю с ним в бригаде. А так я сварщик. Деньги будут, второй этаж буду сдавать в аренду, и вот еще пристрой есть, - показывает свои владения.
- За что были судимы? - спрашивает соцработник.
Роман отвечает неохотно, но признает, да, сидел по статье, связанной с наркотиками (приговорен в 2017-м к 4,5 года лишения свободы, в зачет пошло время, проведенное в СИЗО, освободился к началу 2021-го. - Ред.), шесть лет состоял на учете у нарколога.
- А почему девочка в детдоме оказалась? - интересуемся уже мы.
- Когда моя сожительница была беременна, мы жили тут. Она сначала хотела аборт делать, но я ей сказал: это грех. Ходил с ней в больницу, - говорит мужчина. Но затрудняется объяснить, почему в графе «отец» оказался прочерк.
Родила женщина в ноябре 2021 года, 13 декабря умерла. Роман говорит, что после больницы она с дочкой приехала сюда, в этот дом. А вот что случилось дальше - не ясно. Почему-то в тот момент, когда девочку (сам мужчина зовет ее Настей) забирали в детдом, его рядом не было. Он, по его словам, появился позже, спрашивал, что нужно.
- Но мне ответили: а ты вообще кто? Ты не отец, и сказали больше не приходить. А потом вообще отдали ее в приемную семью, а те меня игнорировали и даже денег предлагали. Мне даже посоветовали записать это на диктофон. Но я не хочу этого делать, зачем я буду подставлять людей, да и я их хорошо понимаю, они и правда относятся к Насте, как к своей дочери, - говорит Роман.
Потом у него появился адвокат, дело сдвинулось с мертвой точки.
- К той семье я отношусь хорошо, они и правда ее любят, тут я не спорю, - говорит теперь Роман. - Но у ребенка все-таки есть родной отец.
Роман провожает соцработников и зовет нас зайти еще попить чаю: видно, что ему хочется с кем-то поговорить. Соседи, впрочем, уверяют, что недостатка в собеседниках у него нет: гулянки в этом доме бывают.
Скоро семья Никулиных получит на руки решение суда - дочь отдать ее настоящему отцу - и будет готовиться к апелляции. Но сам Роман после суда телефон заблокировал: ни мы, ни опекуны связаться с ним до сих пор не смогли.
Пока ребенок остается у Никулиных, но измениться жизнь малышки может в любой момент.
«Комсомолка» продолжит следить за этой историей.
КСТАТИ
Какие выплаты получит отец-одиночка?
- В данном случае мужчина может рассчитывать на статус «отец-одиночка», так как мать ребенка умерла, - объясняет юрист Владимир Уткин. - По закону ему положено единоразовое пособие в размере 17 479,73 рубля, ежемесячная выплата - 5865 рублей. А еще - маткапитал, который часто становится весомой приманкой для родителей, сначала забывших о детях. Сейчас за рождение первого ребенка можно получить 524,5 тыс. рублей и использовать эти деньги на улучшение, например, жилищных условий.
Авторы: Евгений Булгарин, Юлия МАРКИНА