Прошло каких-то шесть лет… Но как все изменилось. Изменился я. Изменилась моя любимая жена. Изменились мои чувства к ней – они стали более глубокими, что ли. Изменилась моя младшая дочь. Когда мы репатриировались ей было всего два с половиной года – теперь это уже третьеклашка. Серьезная дама, со своим внутренним миром. Своими переживаниями. Она уже больше израильтянка, чем россиянка. Точнее сказать израильтянка с российским происхождением. Да и мы уже тоже больше израильтяне, чем россияне. Но от своей Родины мы не отказываемся, как некоторые…
В новом году события развиваются очень быстро. Наконец-то прилетает моя старшая дочь. Она решилась сделать репатриацию. Правда мотивы, конечно, несколько другие. Но меня это устраивает. Наконец-то после шести лет разлуки мы будем вместе.
Конечно, нынешний процесс репатриации совершенно другой. Время ожидания приема у консула в Москве или Питере, говорят около года. Поэтому многие, да чего уж там – большинство едут по ускоренной репатриации. То есть меняют статус уже в Израиле. Честно говоря, у меня нет никаких моральных сил вникать в этот процесс. Уж не знаю почему.
Хотя нет, вру. Знаю почему.
В начале ноября прилетела на ускоренную репатриацию моя двоюродная сестра с семьей. Из Питера. Продали там все, что смогли продать. Приехали сюда. Ехали в Кармиэль, потому как там городской отдел абсорбции помогает с оформлением документов при прохождении консульской проверки.
Вообще сейчас процедура такова: репатриант прилетает в Израиль и в аэропорту при прохождении паспортного контроля заявляет, что желает репатриироваться. После этого он идет в место, где принимает Натив.
Натив, должен проверять имеющиеся документы и дать предварительную оценку – имеет или не имеет право на репатриацию соискатель. И после проверки выдать какую-то бумагу, с которой потом идут в отделение министерства абсорбции в аэропорту. По факту же, если у соискателя есть тут близкие родственники, то представитель Натива находит его в базе и выдает направление без проверки.
Далее, в отделении мин.абсорбции выдают направление на консульскую проверку, сим карту и страховку на месяц. И такси до города. Дальше у же соискатель сам записывается на проверку, в МВД и в мин.абсорбции.
В хороших местах городской отдел абсорбции помогает репатриантам. Как например в Кармиэле или в Акко. Но! В Кармиэле обязывают остаться на год. В Акко тоже. Дают подписать договор на русском языке. Я читал этот договор. Он пустышка. Но многие боятся его нарушить. И это понятно. Другая страна – поди знай, а вдруг лишат гражданства или еще что.
Раньше в Кармиэле цены на квартиры были намного ниже, чем в Хайфе. На сегодняшний день цены одинаковые. Что в Кармиэле, что в Хайфе ниже 3000 шекелей в месяц за трешку в старом доме найти нельзя. А тут еще подвернулась квартира прям у меня во дворе. В общем мы ее сняли. Вернее они. Но молчали об этом до самого конца. Месяц они прожили в квартире об абсорбции – платили за нее 40 шекелей в сутки. Их сыну, шестнадцатилетнему парню, смогли найти школу только в окрестностях Хайфы. В Кармиэле в старших классах с ульпаном уже не было мест.
Естественно, я забрал парня жить к себе. Месяц он прожил у меня. В итоге полтора месяца ушло на оформление документов. И все эти полтора месяца они тянули из меня жилы… А вдруг не дадут, а что делать, а как быть с куратором. Кстати, когда прошел месяц, и сестра сказала куратору, что не смогли тут найти квартиру и платить дальшемне могут и что переедут ко мне в Хайфу на время – куратор сказала, что к ней не обращаться за помощью пока они не вернуться обратно в Кармиэль. В общем тут то и подвернулась нам эта квартира. И дальше уже они доделывали дела из Хайфы.
В общем процесс нудный и долгий.
Я, конечно, поступил по другому. Я заказал телефонный разговор со своим куратором из мин.абсорбции в Хайфе. Он мне дал номер телефона по которому можно заказать очередь на консульскую проверку. Сейчас уже само министерство абсорбции дает очередь в любой город, где ближайшая очередь. В общем буду держать вас в курсе.
А еще, вчера мне позвонил мой племянник, которому 17 лет будет через неделю. Он хочет репатриироваться через год – когда ему исполнится 18 лет…