На дне океана жил осьминог по имени Оклин. Он был маленьким и боялся каждой рыбешки. Кругом плавали зубастые акулы, клыкастые мурены, и все что ему оставалось делать, прятаться в норках. Только ночью он мог немного пощипать водоросли, пока его не заметили в тени камней. Но если вдруг акула обратит внимание, осьминог пугался. А когда он пугался, то сразу заливался яркими красками и становится виден всем хищникам в округе. Бедный Оклин считал это одним из своих проклятий, потому что раз от разу еле успевал спрятаться от острых зубов.
Какие еще у него были проклятья? Оклина окружали разные морские животные и у всех было свое оружие: острые зубы, как у мурены, мощная челюсть, как у акул, огромный размер, как у китов, крепкий панцирь, как у черепах, острые ядовитые иглы, как у медуз. Каждый смело плыл по своим делал и насвистывал по дороге.
Оклин от этих свистов прятался, ведь его тело было абсолютно мягким и уязвимым. Постоянно мешали друг другу 8 щупалец. Для чего ему так много рук, или это были ноги, он совершенно не понимал. Знал осьминожик лишь одно, с хвостом и плавниками ему удавалось бы быстрее уплывать в норку.
Но это еще не все. Иногда, когда он прятался, и, казалось, был в безопасности, из него вырывался клубок чернил. Они заполняли маленькую пещерку, и буквально перекрывали ему кислород. Приходилось бежать к другой норке. К счастью, никто не пытался его поймать. Хищники не могли разглядеть Оклина среди чернил, но приятного все равно мало.
Однажды, отсижываясь в своей норке, Оклин заметил огромную тень, проплывающую над ним, и она показалась ему до боли знакомой.
- Постойте, уважаемый! – вдруг вырвалось само собой. Оклин не ожидал от себя такого, и испугавшись своей же смелости, еще глубже забился в норку и зажмурился.
Когда он открыл глаза, на него смотрели такие же два глаза, только гораздо больше.
- Ты меня звал, малыш? – спросил огромный осьминог. Да-да он был такой же мягкий и восьминогий, только взрослый. И он смело плыл по океану, насвистывая песенку, как остальные.
- Как вы не боитесь акул и мурен, они же вас съедят, вы даже в норку не поместитесь? – спросил Оклин.
Большой осьминог улыбнулся.
- Скоро и ты не будешь помещаться в большинстве норок.
Оклин испугался, ведь тогда его точно съедят.
- Не бойся, - угадал его мысли большой осьминог, - стоит только перестать жить в страхе, как твои способности перестанут быть проклятиями и начнут работать на тебя. Смотри!
Вдалеке показалась зубастая акула. Большой осьминог направился к ней. Хищница заметила это и устремилась навстречу. Но в момент, когда ее зубы почти коснулись мясистой щупольцы, акула погрузилась в черный клубок из чернил. Накашлявшись вдоволь, она проплыла стороной.
Из-за угла появилась мурена. Большой осьминог улегся прямо на ее пути. Но когда зубастая проплывала мимо, взрослый октопус стал один-в-один цвета камня, на котором лежал. Мурена даже не остановилась – это была идеальная маскировка.
Затем осьминог взял в одну щупальцу морскую капусту, другой отщипнул водоросли, третьей поймал рыбку, четвертой ухватился за рачка.
- Ммм, обожаю этот салат, - сказал он, засунув в рот и пережевывая все разом.
- Значит, все, что я считал проклятиями, может стать защитой… - удивился Оклин.
- Да, но только когда перестанешь бояться, ты научишься использовать свои возможности с умом. Это еще одно достоинство. Осьминоги очень умные. Однако разум молчит, когда ты боишься. Перестань бояться. Действуй смело, и пусть страх только предупреждает о рисках, ведь он тоже полезен! Пока! – и осьминог умчался по своим делам.
Оклин помахал вслед своему наставнику. Он долго собирался с мыслями. Но ему и правда стало тесно в его привычной норке, и появилась еще какое-то новое чувство – то была надежда, что он сможет постоять за себя, и он выплыл.
В этот момент его сразу заметила акула. Сначала Оклин по привычке напугался и покраснел, но живо взял себя в руки. Акула летела, как ракета, но неожиданно притормозила.
- Где красный аппетитный осьминожик? – спросила она у прохожих.
Кругом были только серые камни.
Она стала заглядывать под каждый камешек. Вдруг один из камней выпустил едкие чернила и обжег нос зубастой хищницы.
- Победа! – ликовал Оклин. Теперь он не был таким беззащитным и, гордо подняв большую голову, засвистел свою песенку.
Конец