В один из августовских дней мы всей семьей подкатили поездом на перрон вокзала станции Тюмень. Огромный, бело-голубой вокзал, большие окна, красивые лестницы, колонны, лепнина, таким мне запомнился 15-летнему мальчишке Тюменский вокзал – ворота Тюмени. Здесь действительно можно было устраивать концерты в ожидании поезда, слушать вокал, места предостаточно, потолки высокие, диваны удобные, пассажиров немного.
На привокзальной площади был разбит ухоженный сквер: песчаные аллеи, тяжелые, красивые диванного типа садовые скамейки, высокие тополя и множество голубей. В центре сквера фонтан, на возвышении из камней, горделиво стоял олень с красивыми рогами, а рядом лежала самка (важенка). Спустя почти 20 лет, сиреневый сквер (так его тогда называли), вместе со скульптурной группой исчез. Олени были снесены, и не один из участников этого процесса не откликнулся, не рассказал, как это происходило и куда, наконец, исчезли олени?
А.С. Иваненко в своей книге «Новые прогулки по Тюмени» - утверждает, что видел этих оленей в пионерском лагере имени К.Заслонова, находящемся возле ст. Тугулым. Но как же так, эти олени, отлитые из металла, скорее из чугуна, я не утверждаю, вдруг оказались в пионерском лагере МПС Свердловской области? Мне кажется, они принадлежали городу. Неужели, с легкой руки, А.И. Ханжина исчез сквер, и оленей отдали на сторону? Люди поговаривают, что после сноса видели парочку этих оленей в саду при Доме малютки, что на улице Ялуторовской в Тюмени, затем на территории завода медицинского оборудования. А как было на самом деле?
О Первомайской
Когда шел по Первомайской от вокзала по левой стороне, нестерпимый запах продукции завода «Пластмасс» бил в нос с еще более сильным запахом «банного лога». По географии это речка «Тюменка», по правому берегу которой жили люди в своих неказистых избушках, почти совсем незаметных со стороны земляного моста за счет высокой крапивы и огромных деревьев.
Все нечистоты начинали течь по ту сторону железной дороги в районе частного сектора, так называемых «крестьянских мест Андреевского поселка», где располагался всем известный тогда ресторан «Стрела». Затем они текли под железную дорогу, мимо знаменитой ж/д бани, куда ходили многие парильщики Тюмени. Далее под земляной мост по «банному логу» - в те годы, да и сейчас, многие так называют «Тюменку», с выходом в р.Туру возле тогдашнего деревянного моста. В настоящее время речка «Тюменка» местами засыпана, построены гаражи с выходом на стадион и краеведческий музей.
На четной стороне улицы Первомайской, практически на каждом перекрестке на угловых домах висели круглые электрические часы. Интересно когда и куда они исчезли?
О скверах
Мне всегда был интересен сквер Немцова, что на улице Республики. В разные годы он назывался по-разному: «Пищевик», «Буревестник», «Студенческий», «Спортивный», «Спартак», «Шверника», «Фестивальный». Названия этого сквера соответствовали известным событиям в стране. Помню танцплощадку и вечную очередь к дощатой уборной с мухами. Летом, вокруг прекрасно можно было укрыться среди разнотравья и высокой крапивы. С раннего утра и до позднего вечера молодежь училища физического воспитания, физкультуры и спорта зубилась в волейбол, благо учебный корпус находился рядом в церкви Симеона. Ну и конечно по выходным – танцы.
Сквер – слово английское и словари дают определение, что это небольшой сад, разбитый на городской земельной площади.
К примеру, «Загородный сад». Молодежь не случайно выбрало это высокое, красивое место. После строительства моста через Туру от сада осталась узкая полоска. Сад был плохо освещен, поскольку, хулиганствующая молодежь часто разбивала фонари. И в наши дни разбивают красивые светильники, воруют и портят имущество сада.
Это были в основном тогда дети рабочих и служащих заводов, расположенных рядом (судостроительный, АТЭ). Естественно, городские ребята, те, кто постоянно ходил танцевать и общаться в городской сад не могли идти в Загородный сад, поскольку безопасность нахождения в этом саду в вечернее и ночное время отсутствовала. Молодежь, проживающая в этом районе в 50-х годах прошлого столетия, в основном имела 4-5 классов образования, затем обучалась при ФЗО этих заводов, и ее мужская половина не хотела, чтобы их девчонки дружили с ребятами из других районов города. На этой почве часто возникали стычки, поножовщина, в моде были самодельные кастеты, которые они отливали и изготавливали на рабочем месте. Как всегда верховодили ребята, освободившиеся из мест не столь отдаленных. Поэтому этот сад в те времена пользовался дурной славой не только у молодежи.
Сад железнодорожников и ж/д клуб «Ильича»
В нем также была построена танцплощадка. В праздничные и выходные дни играл оркестр, в основном, духовой и радиола на пластинках. Тогда начали любить различные оркестровки, некоторая часть молодежи стала отходить от вальса и танго, это было сложно и непонятно многим, а тренироваться – лень.
Девчонок, как и везде, было больше, несмотря на это, часто вспыхивали драки. Парни на танцы ходили группами. Здесь верховодила молодежь «Андреевская» и учащиеся технического училища железнодорожников № 1, что на улице Герцена (сейчас там медицинские учреждения и престижные жилые дома) и парни с татуировками «Не забуду мать родную», только что откинувшиеся или косившие под них. Наколки отождествляли принадлежность к определенному кругу лиц.
Парни, после окончания училища, становились помощниками машинистов паровозов, надо сказать, что это были дети из богатых в то время семей железнодорожников Андреевского поселка. У них были лучшие дома – пятистенники, красивые с голубыми ставнями и высокими воротами, им завидовали.
Естественно – ЦУМом была «толкучка» - вещевой рынок и поэтому в основном все: стар и млад, одевались по эту сторону железной дороги. Здесь в моде у мужчин были строчёные ватные куртки с глубокими карманами для семечек и папирос «Пушки», «Огонёк», крутые «Беломор», «Шахтёрские», «Казбек» и другие.
Длинный шарф без узла на шее, концы (кисточки) которого обязательно должны были свисать из-под фуфайки-ватника, тогда называли почему-то фуфайкой. На голове в основном кепи, даже зимой, шапка дорого, ходили в будни и на работу в спецовке. Кепи в Тюмени шить не умели. Спекулянты привозили из г.Горький, ныне Нижний Новгород. Шиком считалась кепочка из синего бостона или шевьёта с петелькой на макушке и с маленьким козырьком, над которым расположена плетенка – треньчик. Если придешь в ней на танцы – обязательно снимут и передадут по кругу тому, кто заказал, именно твою кепочку. Или «зевнешь» и расслабишься в туалете – пиши – вещь пропала.
Обувь – помимо валенок, дерматиновые сапоги и зимой и летом, драились до блеска. Брюки в сапоги глаженые со стрелочками, «стоячие», чтобы не походить на деревенского гармониста, брюки поддевались под пятки, плюс синие сатиновые трусы и никаких кальсон или позже синее или черное трико за 3 рубля. И никаких галстуков – основного предмета буржуазных пережитков прошлого. В моде были, правда не у всех, толстовки эстонского производства, шиком считалась вельветовая куртка, чем больше замочков, тем круче. Вельвет понятно, иностранный, желательно коричневый, как шоколад и в мелкий рубчик. Вот так хотели выглядеть молодые люди в 50-е и 60-е годы Андреевского поселка и крестьянских мест, конечно Тюмени.
Зимой билет в клуб «Ильича» стоил 50 копеек. Все приходили пешком, одетые в зимнюю одежду. Девушки, как правило, с «балетками» - небольшие чемоданчики, в них туфельки. Валенки сдавали гардеробщице, которая мелом на обоих валенках писала номер сдаваемой верхней одежды. Мужчины – то же самое, но номер писался на суконных ботах, снимая которые, молодые люди оставались в туфлях. Боты носили не все, стеснялись, в народе их называли «прощай молодость». Студенты их не носили по разным причинам, основная – бедность, да и достать их сложно было. Однотонных носков почему-то не было, все носили разноцветные, старались, чтобы их было видно из-под брюк широких и длинных, и коротких, и узких. В фойе работал буфет. Пиво и водка на разлив. Кружечку, другую ерша и все девчонки твои. Кстати, девчонки одевались прилично. Юбка – колокол из парчи, чулки – капрон на поясе (тогда не было колготок и чулок на резинке, также как и мужских носок на резинке). Пояса женские продавались редко, в основном женщины покупали ленточные резинки шириной 3-4 см, а то и простыми вязками обходились.
Городской сад и тюменские стиляги
В те же далекие годы в горсад можно было пройти купив билет за 30 копеек или перелезть через литую чугунную ограду с улиц Герцена и Первомайской, если конечно не поймает тебя старшина милиции «Аркаша», который взяток не брал, да и давать было нечего. Зато сам он отлично давал под зад своим яловым кованым сапогом. На территории сада была читальня, всегда свежие журналы, газеты, можно было поиграть в шахматы, шашки. Любили ходить в летний кинотеатр, там было всегда прохладно. Рядом всегда стоял А.С. Пушкин весь в цветах, в наше время ему в городе не нашли места. Закрыли его от народа в библиотеке, говорят, памятник ничейный. Нынче у Пушкина 6 июня Юбилей – 210 лет. Его статуя неплохо бы смотрелась в разбитом скверике, возле филиала библиотеки его имени в Заречном микрорайоне, если убрать ржавые гаражи и назвать «Новопушкинский сквер».
В саду всегда было много мороженого в стаканчиках за 20 копеек, газированной воды за 3 коп., с сиропом за 5 коп., с двойным сиропом – 7 копеек, и как всегда «тошнотики» - свежие жареные пирожки с ливером с Тюменского мясокомбината за 5 копеек, рыбные с Рыбокомбината за 4 копейки. Перекусил и на танцы. По выходным и праздникам играл духовой оркестр. Взрослые: мамы и папы с удовольствием вальсировали на асфальте, бабушки и дедушки, слушая музыку, не дремали, а смотрели за внучатами.
На танцплощадку вход платный: в начале – 30 коп., стали жить лучше – 50 коп., но до денежной реформы 1961 года. До 1957 года наша молодежь особо не выделялась в моде. Все началось после всемирного фестиваля молодежи и студентов, который проходил в Москве. Продвинутая молодежь, которая была «побогаче», скинула с себя ватные фуфайки и дерматиновые сапоги. Стали одеваться ярче, стильно, разнообразно. Уже стричься не стали под «бокс» и «полубокс», а подавай «полечку» или «скобочку». Берегли волосы, отращивали, зачесывали назад, делали спереди «кок» при помощи бриолина. Одеколон «Саша» и ряд Рижских мужских одеколонов были в ходу.
В те же времена своих дач и бань практически не было. Ходили мыться в казенные бани на улицы Ленина и Ишимскую. Помоешься и в парикмахерскую стричься. Тогда в парикмахерских – была своя особенность. С мокрыми волосами не стригли. Сидишь, ждешь, когда подсохнут. Нынче все наоборот, сами мастера мочат волосы. Сухой волос забивает носоглотку, ложится на руки и на грудь. Стрижка недорогая. Средняя цена составляла от полутора до трех рублей. А какое было бритье!? Одно наслаждение. Боязнь Спида – запрет на бритье.
В ресторане «Сибирь» можно спокойно пообедать на 3 рубля. Бифштекс с яйцом и картошкой жареной (фри) 1руб. 20 коп., пиво «Жигулевское» - 30 копеек (12 копеек – тара + 18 копеек – содержимое), салат из помидоров и огурцов, еще 30 копеек. Поел, сидишь, ждешь сдачу.
В те времена освобождалось много народу. Некоторые, желающие походить на стиляг, а в Тюмени это в основном 1958-1962 годы одевались, как могли. Молодые люди зимой: полупальто – «москвичка», серого цвета фабричного изготовления с глубокими карманами на груди, с черным цигейковым воротником, двубортное. Именно в таком Н.С. Хрущев отдыхал зимой на даче за городом, охотился, вероятно, грел руки и складывал туда патроны. Тюменцы не все пожелали носить серую «москвичку». Шили себе из синего, голубого, коричневого сукна, обязательно папаху черную из цигейки. В то время папахи и воротники из каракуля носили только члены Политбюро ЦК КПСС.
Для женщин – Тюменская швейная фабрика, что на углу улиц Володарского и Дзержинского выпускала партиями женское пальто из голубого материала с воротником из черно-бурой или обыкновенной лисы либо крашеный песец. Женщины стояли в очередь за прекрасными изделиями фабрики.
Пиджаки из буклированной ткани для парней поставляли из Чехословакии, ГДР, Польши, Венгрии. Отличного качества брюки и обувь. Брюки «дудочки» и обувь на «манке», толстой подошве из каучука, китовом усе. У меня была пара чехов за 360 рублей, коричневого цвета, с большой желтой пряжкой 42 размера. Туфли выглядели с узкими брюками прекрасно: на виду носки разноцветные зеброй и брюки с широкими манжетами. Особо хочется рассказать о головном уборе - «лондонке». Фуражка из серой буклированной ткани, внутри прокладка, строченная с полиэтиленовой хрустящей пленкой непромокаемой, козырек резиновый, обтянутый этой же тканью, все это конечно делало ее теплой, всепогодной, круглогодичной. Мой размер 59. Это значит, что уши я прятал зимой под «лондонку». Каким путем из Англии фуражка оказывалась в Тюмени, вряд ли известно. Неплохо было бы организовать пошив таких фуражек в Тюмени. Продавались цветные, отличного качества кожаные перчатки из Румынии. Входили в моду габардин, бостон, шевьёт – костюмные ткани.
В те времена брюки мужские застегивались на пуговицы, замочков не было. Сегодня у молодых людей джинсы круче, если на пуговицах, хотя в основном используются замочки. Девчата о брюках и не мечтали. В наши дни девушки в брюках и на работе и на гулянке, даже в госучреждениях стараются показать свои анатомические «прелести», и не против завести служебный роман.
Заметно, что молодежь Тюмени активно переходит на узкие брюки, особенно ушивают джинсы, я бы тоже ушил, но позволить себе этого не могу, поскольку мои родители часто ездили верхом на лошади…
О галстуках
У местных стиляг галстуки стали появляться примерно в эти же годы. Первый спутник в Космос, фестиваль студентов, поездки Н.С. Хрущева во Францию, Англию, США.
В Тюмени появились разноцветные длинные и узкие цветные галстуки, а также шляпы фетровые и велюровые. Учились правильно носить шляпы, завязывать галстуки одинарным, двойным узлом сварщики и котельщики судоремонтного завода. Как правильно бриться в отсутствие горячей воды, отпускали бакенбарды. Покупали китайские белые рубашки по 6 рублей и при помощи анилиновых красителей и соли превращали их в прекрасные цветные сорочки, которых в продаже не было. Особенно любили красные, черные, желтые цвета.
Зимой ходили на танцы в актовый зал физического факультета педагогического института (белый зал), что напротив Знаменского Собора, в актовый зал машиностроительного техникума, в спортзал медицинского училища на ул. Ленина. Настоящие паркеты для любых танцев были в фойе драмтеатра и клубе офицеров на ул. Республики. К праздникам полы здесь натирались мастикой, и было легко танцевать. В клубе офицеров, помню, дважды был устроен москвичами подиум для показа моделей одежды из общесоюзного дома моделей столицы. В те годы модельер-мастер В.Зайцев тоже был еще юношей. А театральная красавица – актриса Кордонская блистала на сцене драмтеатра.
У нас в Тюмени стилягами были в основном учащиеся-спортсмены из училища физического воспитания и спорта, который располагался на ул. Республики рядом с трехзальным кинотеатром «Темп», длительное время была здесь музыкальная школа № 1 , а также в церкви Симеона, ул.Республики №60, по всей видимости там был спортзал, где регулярно танцевали вечерами «Твист» и «Буги-Вуги». Они все рослые, симпатичные, стильно одетые. В их одежде тоже были свои изюминки…
После окончания училища уезжали в Омский институт физкультуры и физкультурный факультет УПИ в Свердловске. После окончания возвращались работать в Тюменские вузы и город Тобольск. Некоторые и сейчас живы, работают.
Затем идут ребята из медицинского училища, «машинки». Возвращаясь к городскому саду в летнее время, хочется напомнить людям о произволе тюменских комсомольцев, которые глумились над остальной частью молодежи. Если у тебя прическа стильная, как они говорили стиляжья – ты задерживался БСМ (бригада содействия милиции). С такими повязками они выходили в город на дежурство, подчинялись горкому комсомола. Помимо ДНД, эти дежурили по улицам и тоже задерживали. Если брюки узкие – распарывали прямо на танцплощадке в присутствии партнерши и друзей. Ранее была мода – брюки по-флотски. БСМ выдирали клинья прямо на аллеях парка, а с прической отводили в сторожку на ул. Герцена, где была отдельная калитка и там безо всякого протокола в присутствии милиционера стригли механической машинкой волосы, делали дорожку ото лба до затылка и выгоняли на ул.Герцена с подзатыльниками. Представьте себе, каково идти по родному городу, ведь летом темнеет ближе к 23 часам. Какой позор! Какой произвол!
Сейчас, почти что на этом же месте, удачное совпадение, кто-то построил, вероятно, те же комсомольцы, питейное заведение «Горкомовское», что на улице Герцена.
У тюменских стиляг был и свой «Бродвей». Он начинался по нечетной стороне улицы Республики, от ул.Первомайской, гастронома № 15, где сейчас стоит офис-здание «Лукойл», мимо ресторана «Сибирь», сейчас «Океан» и до перекрестка улиц Челюскинцев и Республики. Здесь всегда собиралось много друзей разного направления, кто после учебы, работы, быстренько переодевались и спешили в «Тэмп», а затем на танцы в горсад. Их всех объединяло одно – общение и танцы.
Вспоминаю, как на втором этаже «Тэмпа» был небольшой зальчик, как поднимаешься справа, там продают сейчас ДВД «Союза», а напротив был «Зеленый» зал, спокойно садишься и наслаждаешься классической музыкой до начала сеанса. По-моему был квинтет щипковых инструментов. Некоторые исполнители живы и я встречаю их на улицах города, они выпускники нашего музыкального училища.
Закончив воспоминания о прошлом, о Тюменских старостях я сходил в Дом кино, купил билет на 21 января на час дня и с замиранием сердца стал смотреть кино «Стиляги».
Не знаю, кто надоумил молодого, кинорежиссера В.Тодоровского поставить именно так, как было в те далекие пятидесятые годы. Фильм мне понравился, я прекрасно отдохнул. Сравнивать с художественным фильмом нашу Тюменскую действительность тех лет просто невозможно.
Самое главное – это дух, который был среди нас, да мы сбивались, кучковались, комсомольцы и несоюзная молодежь, мы искали себе подобных: не вороватых, не курящих, не пьющих, стоящих за справедливостью всегда и везде. Мы сами себя создавали.
Образ Кати, в исполнении Е.Брич, конечно удачный, он соответствовал истинному лицу некоторой части комсомола тех лет.
Образ Мэлса, в исполнении Антона Шагина все так и было, он молодчина. Мэлс из рабочей семьи, симпатичный парень во всех отношениях. В нашем окружении, такие были: чистые внешне и внутренне, не читавшие Зигмунда Фрейда и не знающие каким может быть разочарование при первом половом акте…
Ну и что из того, что мы любили одеваться ярко, пестро, ведь мы были молодыми, и мы любили жизнь во всех ее красках и прелестях.
Николай Трофимов
