Хозяева оставили Сирко присмотреть за лошадьми и Вертухаем. Честно говоря, пес расстроился. Он всегда привык быть в центре событий, в любой момент мог прийти хозяевам на помощь. А тут такое дело - сиди, охраняй. Охранять-то еще было не от кого, Сирко это хорошо чувствовал и конечно знал. Вот такие дела!
Но раз надо было охранять, значит надо. Пес обошел площадку по кругу, принюхался и на всякий случай пометил свою территорию. Так надежней будет. А потом улегся между лошадьми и безумным человеком и замер, прикрыв глаза. Только острые уши его подрагивали, оставаясь на стороже.
И вдруг, шорох послышался с наветренной стороны. Сирко тут же вскочил, шерсть его на загривке вздыбилась, а из пасти раздался тихий, но грозный рык. Лошади тоже забеспокоились, чувствуя волнение собаки. Однако шорох, это могла быть чья-то осторожная поступь по снегу, больше не повторился. И Сирко не чувствовал присутствия живого существа.
- Сидишь?! - Этот возглас из ниоткуда прозвучал в голове пса очень даже неожиданно.
- Охраняю. - Так можно было перевести ответ Сирко на человеческий язык, который он помнил и знал еще с давних времен.
- Приходи на озеро в пещере. - Это был уже приказ, не просьба.
- Не могу... - хотел ответить Сирко, даже успел подумать так. Только мыслей его уже никто не услышал.
Пес еще раз принюхался, рядом никого не было. Лошади стояли, прижавшись друг к другу, дремали. А кобыла вообще положила голову на шею Султана. И человек без ума сидел у ели спокойно, даже закрыл глаза. После последней ночи у костра он научился закрывать глаза и может даже спал.
Поэтому Сирко побежал по следам хозяев и скоро увидел их, пытающихся открыть дверь в пещеру. Пес хорошо знал это место, сам бывал в пещере, но сразу подходить к людям не стал, а дождался, когда открылась дверь, и Маша пролезла внутрь. Вот тогда Сирко и рванул вслед за ней и тут же пропал в багровой темноте.
Он ждал повелительного оклика, и конечно бы не смог противиться ему. Как же, хозяева зовут! Только этого оклика не последовало. Маша и Иван были слишком заняты осмотром пещеры, а потом долго спускались по громадным ступеням лестницы. А Сирко уже миновал горбатый мост над огненной бездной, затаив дыхание, пробежал через темный тоннель с вязким воздухом, тут же плюхнулся в озерко, подсвеченное изнутри странным предметом и с жадностью начал лакать воду. Жар на мосту иссушил бедного пса.
- Напился? - Из-за скалы показался босой дед Матвей, бредущий по воде, а может это был только его туманный образ. Голос в голове пса был тем же, что и там, на площадке. - Если хочешь, можешь уходить. Маша выросла. - Эти слова уже относились не к собаке, а к другой сущности, делящей с псом одно тело на двоих. - Но знай, в каждом щенке останется часть тебя.
- Я растворюсь в них?
- Если уйдешь.
- Это не справедливо!
- Не я устроил этот мир. - Глаза деда Матвея, обычно светящиеся лучезарной добротой, в этот раз были строгими.
- Ты же сохранил свой образ.
- Я тоже не могу уйти из этого мира. И это моя плата... за все надо платить.
- Так что, мне так и оставаться в собачьем теле? Оно не подчиняется мне. Вернее не всегда удается договориться с ним.
- Сирко добрый пес. Что тебе делить с ним?
- А его волчица?
- Она что, помешала тебе?
- Я не хотела ее, не хотела щенков.
- Напрасно... Хотя я не вправе судить тебя. Тебе решать и жить. А зачтется все.
- Иван увидит меня?
- Не знаю.
- Ты никогда так не отвечал.
- Значит пришло время...
__________________________________
- Маша, вставай! - Иван поднялся первым и потрепал сестру по плечу, прикорнувшую у стены.
- И ты здесь, непослушный пес! - Маша хотела отругать собаку, но замолчала, а потом спросила Ивана. - Что делать будем?
- Матвей приходил, - ответил Иван, - он Сирко привел.
- Тогда понятно, почему пес сюда прибежал. Матвей вызвал... Рассказал, как камень найти?
- Нет... - Иван замолчал, а потом продолжил. - Сами найдем.
- Ты найдешь?
- Вместе, один не смогу... как мы дверь сюда открыли, так и камень найдем... Он еще про щенков сказал...
- Вырастить их надо! - Догадалась Маша
- Да. И в каждом щенке часть Сирко будет, та часть, другая.
- А потом что с ними?
- Не сказал, растаял...
- С ним такое бывает... Ну иди сюда, чудо! - Маша подозвала Сирко и любя потрепала пса по голове. Тот был безумно рад и сразу же завилял хвостом.
- Цилиндр надо забрать. - Иван кивнул на светящуюся вещицу на дне озерка.
- Зачем, не сказал?
- Как всегда. - Брат уже привык к своеобразной манере разговора с дедом. - Не дает расслабиться, думать заставляет.
- А иначе нельзя. - Маша достала цилиндр из воды, он перестал светиться, и в гроте стало темно. - Дальше не пойдем, туда, где золото было?
- Нет! - Иван ответил твердо, включил фонарик и первым, стараясь не дышать, направился в тоннель с вязким и тяжелым воздухом. Почему-то не было у него желания находиться дольше в этой пещере.
Преодолели тоннель, мост, взобрались по громадным ступеням, вырубленным в скале видимо для великанов, и вылезли из пещеры. Иван закрыл дверь, она тут же как присосалась и слилась со скалой, стала по-настоящему невидимой.
- Может последний раз сюда? - Спросил Иван.
- Не думаю, - после паузы ответила Маша, а потом спросила и сама. - Про женщину на стене ничего Матвей не говорил?
- Какую женщину? - Удивился Иван. - Дайку, что ли?
- Значит до следующего раза. - Маша улыбнулась второй раз в своей жизни. А Иван не стал переспрашивать, понял, время не пришло.
Между тем, как путешественники выбрались из пещеры, почти стемнело. Зимний короткий день закончился. Надо было определяться на ночевку. Решили развести костер на площадке, где были оставлены лошади и Вертухай. Лошади так и продремали до возвращения хозяев.
А с Вертухаем произошли новые метаморфозы. Брат и сестра, и конечно Сирко, остановились в недоумении, не заходя на каменную площадку. Вертухай, расставив руки в стороны, раскачиваясь, ходил вокруг елки сначала в одну сторону, пока не заканчивалась веревка, обмотавшись вокруг дерева, потом в обратную. Его глаза были закрыты.
И еще, этот человек гудел, гудел не голосом, горлом, в такт покачиваниям тела. И эти звуки вызывали странные вибрации даже у Маши и Ивана. А Сирко вообще прижался к Маше, поджал уши и тихо поскуливал. Пытаться остановить Вертухая было бесполезно, да и ни к чему. Иван развел костер. Маша приготовила поесть. Устроились на ночь.
А Вертухай так и ходил вокруг елки - то в одну сторону, то в другую до самого утра. Только показавшееся солнце остановила этого человека. Маша дала ему в руки кусок хлеба. Изголодавшийся, он начал жадно есть, правда так и не открывая глаз.
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 29