Миниатюрная, хрупкая девочка, которая сбежала из семьи и, не имея ни богатства, ни связей, смогла пробиться в закрытый мир советского шоу-бизнеса. Теперь без её хитов «На теплоходе музыка играет», «Кукла» и «Так не должно быть» не обходится ни один ретро-концерт.
В гостях у «Жизни» певица Ольга Зарубина.
Часть 3
– В Америку Вы уехали из-за ситуации с фонограммой и дальнейшего хейта в Ваш адрес?
– Это была одна из причин, а вторая причина – это застой в творчестве. Мне хотелось петь что-то в стиле рока, а меня заставляли петь другое. Красивые фольклорные песни – это было слишком просто, а я хотела самовыражаться от и до.
– Зачем Вы уезжаете в Америку?
– Я просто убегаю. У меня не было никакого плана, я не хотела там петь. И когда я приехала, то на какое-то время забыла про пение, просто жила без сцены, не страдала, не мучилась, а просто отдыхала.
– Когда Вы уезжали, что у Вас было с собой?
– Денег было где-то две тысячи долларов, небольшое количество вещей. Мы улетели как на Луну. Но с моим мужем это можно было сделать, потому что он человек, у которого есть цель, и он её достигает, никогда не сворачивая с пути. Мы не знали языка, сначала приехали к знакомому, который нам предоставил для жизни подвальное помещение. А потом Вова начал подрабатывать, и мы сняли квартиру. Мы сразу полетели в Нью-Йорк, так как там было много русских.
– Что Вам нравилось в Америке и что было сложнее всего?
– Сложно было найти работу, потому что без денег невозможно было выжить. Во-первых, был маленький ребёнок Кира, я не могла её оставить одну, поэтому не работала. Её нужно было пристроить в школу, а никакой медицинской страховки у нас не было. Мы не ехали как беженцы, которые приезжают на всё готовое. Мы приехали в качестве гостей и остались там. Муж устроился где-то на подработку и торговал кассетами. Это было тяжёлое время, потому что нам очень часто не хватало даже на еду. Мы даже приходили в специальные места, где давали еду бесплатно. Потом Владимир нашёл хорошую работу в компьютерной компании и тогда начал уже нормально зарабатывать.
– А Вы не работали?
– Я закончила в Америке медицинский колледж, ходила на учёбу, но проработала медсестрой недолго, потому что поняла, что недостаточно знаю английский язык. А профессия очень ответственная, и там нужно быстро реагировать. Поэтому я переквалифицировалась в медицинского переводчика. Я ездила по больницам с русскими пациентами и переводила всё, что говорил врач пациентам и пациенты врачу. Работа была свободной, потому что я могла сама выбирать куда и когда мне ехать. Это очень интересная профессия, она мне нравилась. Я была очень ответственной, и меня часто заказывали.
– А где сейчас живёт Ваша дочь Кира?
– В Америке, это её страна. Она там выросла с четырёх лет, и другого она не знает. Сейчас она живёт со своим бойфрендом, который обеспечивает её.
– В Россию Вы вернулись в 2007 году. Это было сложное решение для Вас?
– Сложное только с одной стороны, потому что муж заболел в то время, у него был рак желудка четвёртой стадии. И мы тогда поехали на шоу « Ты – суперстар», где было много стресса, много нагрузки, а для него это было смерти подобно. Но, несмотря на это, мы поехали. Он об этом не жалел, хоть и понимал, на что идёт. Я помню, когда пела песню My Heart Will Go On на репетиции, он стоял и плакал. Настолько ему было тяжело психологически.
– Через сколько его не стало?
– Он умер в 2008 году. Меньше года получается.
– Когда Вы приехали, у Вас здесь было жильё?
– Да, я здесь купила. Но сначала я приехала в никуда. Всё делалось постепенно, но после «Суперстара» был хороший толчок. Потому что продюсер Вадим Анатольевич Такменёв очень помог и вытащил меня. У многих сложилось такое ощущение, что я никуда и не уезжала.
– Как часто Вы видитесь с дочкой?
– В основном переписываемся и разговариваем по телефону. Последний раз она ко мне приезжала в 2019-м.
– Вам знакомо чувство одиночества?
– Мне кажется, что одиночество – это когда человек не может найти себе места. Ему дискомфортно одному, ему хочется с кем-то пообщаться. Мне это чувство незнакомо, потому что я с детства никогда не чувствовала одиночества, даже если находилась одна. Мне кажется, что это связано с тем, что у меня есть внутренняя душевная гармония. У меня есть люди, их немного, которые близки мне по духу и по интеллекту. Я с ними всегда могу поговорить, встретиться, посмеяться, поэтому я не считаю себя одиноким человеком. У меня бывают ситуации, когда мне кажется, что я могу впасть в депрессию, когда меня кто-то обидел сильно и незаслуженно. И в этих ситуациях одиночество мне помогает. Потому что если кто-то рядом, то они мне будут мешать своими вопросами и разговорами. Мне как раз нужно побыть одной.
– Некоторые считают, что у Вас плохая репутация…
– Я давно знаю, что у меня плохая репутация, и даже знаю, как меня характеризуют многие скандальные люди. Но все эти ярлыки не имеют ко мне никакого отношения. Может, я произвела такое впечатление на шоу, но это законы шоу. Значит, я хорошо отыграла.
– Вы долго думали, прежде чем пойти в шоу «Пусть говорят»?
– Нет, я быстро согласилась. Я хотела, чтобы моя дочь познакомилась с отцом, хотя получила в свой адрес много негатива и сильной злобы. Получила вопрос: «Зачем ты это сделала?» Что значит зачем? Это его дочь, его ответственность. Познакомить с отцом свою дочь — это не преступление. И я была в шоке от всех этих вопросов и нападок на меня, причём со стороны женщин. Меня это больше всего поразило. Некоторые говорили мне в лицо, многие писали в комментариях. Вот это мне до сих пор непонятно. Почему именно от женщин, которые сами рожают, сами остаются брошенными мужьями? Они же должны понимать и быть на моей стороне.
КОНЕЦ
Автор: Юлия Ягафарова