XV
В один из торговых вечеров в нашу лавку зашел ОН.
Утонув в самых красивых глазах в Мире, у меня, как всегда, при встрече с ним, закружилась голова и участилось сердцебиение.
«О, чудо! Он нашел меня. Наконец-то сбудется все то, что о чем я мечтала последние годы. Он избавит меня от этой бесконечной тоски. Как же я люблю его».
«Господи, о чем он говорит? Что он мне показывает? Какая жена?! Это я, я (!) должна быть на фотографии в его портмоне».
«Так. Держимся за прилавок. Улыбаемся. Улыбаемся. Улыбаемся! Держим лицо. Жена — это не смертельно».
«Ребенок?! Какой ещё ребенок? Когда? Это должен же быть мой, мой (!) ребенок».
Я не помню, о чем мы говорили ещё. Полученной информации было достаточно, чтобы понять, что чуда не произошло. И моя тоска останется со мной.
Я понимала, что сейчас мне нужно принять, может быть, самое важное решение в своей жизни. Теоретически, можно было еще встретиться, и может быть…
Жена не была мне соперницей, но оставить ребенка без отца я могла.
Собрав все оставшиеся силы, сделав насколько смогла, беззаботное лицо, я сказала, что рада за него, и очень счастлива с мужем.
Ну, вот и все.
Почему я была уверена, что он любит меня, страдает также как я и мечтает о том же, что и я?
В тот вечер я первый и последний раз в жизни напилась в одиночестве, заливаясь пьяными слезами. Супруг мой ничего не понял.
Так или иначе, работа за прилавком принесла мне огромную пользу. Я перестала панически бояться людей. И уже нормально реагировала на комплименты мужчин и с чистой совестью брала у них в качестве презента проданный им же шоколад, который продавала снова. Ну, зачем мне столько шоколада.
Я оживала. Заканчивалась моя «великая депрессия». И однажды, на какой-то вопрос о муже, я ни с того ни с сего ответила: «Осталось до весны потерпеть, а там разведусь».
Как бы там не развивались события в нашей лавке, по вечерам нужно было возвращаться домой. Где меня ждал любящий супруг, с очередной порцией претензий: «Ты жена, ты должна…» Когда я успела что-то задолжать?
Как же он меня раздражал. Как стоял, как сидел, как говорил, как дышал. Когда он спал, я испытывала нестерпимое желание чем-нибудь его стукнуть.
Это наказание Господне, так ненавидеть. Страдать от неразделённой любви все-таки позитивней.
Какой же узник любит своего надзирателя. Я выходила замуж, ища защиты от всего мира, а попала в западню к сумасшедшему ревнивцу, от которого меня защитить было некому.
Все мои отвергнутые вздыхатели могут спать спокойно, мой супруг отомстил за всех, и за себя тоже.
Чтобы на мне жениться он меня три года «вытаптывал», у него не было никаких шансов, просто какое-то стечение обстоятельств.
Ну, напиши мне «Л№1» вовремя хотя бы пару строк, никакой свадьбы бы не было, но, увы…
Продолжение XVI