Диктатоград.
13:15
- Цели поражены. Проводится разведка местности. Израсходованный боезапас - девятнадцать процентов, - докладывал Прометей. - Внимание! Обнаружены места дислокации противника: 84.3751 градуса северной широты, 55.741662 восточной долготы. Восточные окраины деревни Витебск. Оповещаю руководство субсегмента...
- Стоп, - Алферов приблизил карту района. - Что там у нас? Данные по районы.
- Постоянное население - ноль. Отмечены следы пожаров. Район пострадал...Внимание! Замечены тепловые контуры, предположительно - продуценты.
- Еще одна группа? Сколько?!
- Не менее сотни активных особей. Движутся с северо-запада, скорость - шесть километров в час. Через пятнадцать минут будут в зоне поражения группы Е-10.
- Прогнозируемые потери?
- До двух боевых единиц. Необходимо пополнить боезапас или выслать в район подкрепление. Рекомендую...
- Стоп. Никаких вводных. Мы просто ведем зачистку, - Алферов нахмурился. - Сейчас какой-нибудь пузатый комитетчик разнесет вой на всю округу. Надо действовать тихо. Прометей, звену Е-10: продолжать ликвидацию. В случае давления...Вызывайте юргинский ИсОт. Мы с них три шкуры спустим если проигнорируют.
Система ошибалась.
Ошибка носила исключительно локальный и статистический характер. Все дело в том, что западная часть субсегмента Юрга на протяжении тринадцати лет не представляла особого интереса для всех центров силы. Захолустный буфер где пропадали люди - но так бывает, большая часть Сибири вне стокилометровой полосы вокруг Транссиба являлась серой, слепой зоной. Ее старательно расширяли, вытравливая нечисть, но итог сей работы был крайне посредственным.
Так получилось и на этот раз.
Их было четыре неполных десятка. Всеми забытые, проклятые и преданные забвению - солдаты давно разбитых армий, они познали на своем веку все прелести отчуждения. Боевики Баранова* и адепты РТБ, пришлые налетчики из-под Томска...Все они достаточно успешно интегрировались в центре треугольника Кемерово-Томск-Новосибирск, и старательно выживали. Самодельные патроны и дрянная водка, лучевуха и онкология, холод и голод - а что другое остается романтикам с большой дороги, что кочуют по заброшенным деревням почти пятнадцать лет? Да собственно ничего иного.
Это был странный, противоречивый, пестрый коллектив. Грязное рубище, тысячу раз латанные телогрейки и ботинки из автомобильных шин, бороды и засаленные грязные волосы. А еще - обостренное чувство опасности и звериная натура, что напрочь уничтожила гуманизм внутри каждого члена разбойничьей ватаги.
Банда не имела названия. Идеология рассыпалась в прах, а вот традиционный русский менталитет лесного разбойника и незалежного партизана наоборот, органично укрепился в головах. Этому способствовали события роковые - испытания в здешних краях первой крупной партии боевых беспилотников, что увел по собственной прихоти политком из-под носа Тех-Ком за несколько недель до падения Челябинска**.
Что же, история имеет свойство повторяться. Сначала трагедия, а теперь - фарс. Вот только теперь все окончательно перемешалось.
Они возвращались из дальнего рейда к берегам Оби, где у местных комитетчиков удалось отбить несколько грузовиков с мороженой рыбой и бензином. Можно будет удачно сбыть барыгам, или вперед, на большую толкучку под Юргу - менты и БезКом на это торжище смотрят как сквозь пальцы, но иногда, раз в квартал, жестко кошмарят всех особо наглых барыг. Те сливают с потрохами все явки и пароли - и здравствуй, 1937 год. Звонок в три тридцать утра и черный воронок...
Впрочем, всю бизнес-схему только предстояло реализовать - а для начала, оттоптав три десятка верст, лесная ватага стремилась как можно быстрее добраться до полуразрушенной заимки, где у них располагался один из лагерей - и речь шла о западной окраине Витебска.
Едва передовая цепочка вышла из леса, с севера ударила черно-серая волна чудовищ, что жаждали крови и подчинялись первобытным инстинктам.
Именно в этот момент всю обстановку смог засечь Прометей: беспилотник аккуратно прошел над лесными кронами, но перед этим второй термослед, принятый изначально за миграцию живности, с орбиты заметил спутник.
Сравнение с животными было уместным: в традицию лесных братьев органично вошла привычка наряжаться в волчьи и медвежьи шкуры поверх драной формы и ватников.
Через полторы минуты два термических следа сцепились, вызвав кое-где крайне неоднозначную реакцию...
Городской центр Юрга.
13:20
Ми-8 резво раскручивали несущие винты. Поднятый по тревоге штурмовой отряд ИсОт из числа 129-й охранной дивизии внутренних округов, уже спешил в район, где с каждой минутой нарастало кровавое противостояние.
По всей линии Транссиба от Егоровки до станции Юрга-2 напрочь остановилось движение. Наверху похоже полетят погоны: начальство просмотрело откровенную и жуткую угрозу у себя под носом, а разгребать кровавую кашу предстоит обычным военнослужащим.
Два вертолета взмыли со стартовых площадок и помчались на запад. Мимо проплывали ряды бараков и заводских корпусов, деревяшки частного сектора и установленные по периметру города дозорные вышки с автомодулями. Выла сирена: население заблаговременно оповещалось, а милиция вводила традиционный план-перехват, устраивая проверки для всех нарушителей - под разнос попадали как обычные люмпен-хулиганы, так и рыбы фасоном покрупнее, начиная от вороватого начальства местных оптово-розничных магазинов, в обеденный перерыв мутившие всякие левые схемы.
Через десять минут после взлета, вертушки зависли над Витебском, а рассредоточенные по десантному отделению солдаты прильнули к иллюминаторам. Ибо шоу внизу начиналось под стать канувшим в небытие годам всеобщего противостояния всех против всех.
...Алферов четко осознал: попытка локальной зачистки лесополосы от злобных выродков спровоцировала всю орду - или по-научному, кластер продуцентов на непредсказуемую агрессию. Гады явно обладали коллективным сознанием: почуяв психический крик умирающих собратьев, они очертя голову ломанулись вперед, снося на своем пути все живое.
В этой ситуации больше всего досталось лесным братьям: от такого количества черных волосатых бестий на одном отдельно взятом гектаре леса они еще не отбивались.
Побросав награбленное, бородатые самостийные бомжи отчаянно отстреливались. И твари платили огромную цену чтобы дорваться до отчаявшегося, загнанного в угол врага. Под лесными кронами смешалось все: стволы деревьев, алые разодранные в месиво тела, снег и ветер...
Колонна партизан-грабителей распалась на три неравных ватаги примерно по десять рыл. Каждая из них бросилась бежать в разных направлениях - назад, по тропе, к болотам и чащам, вперед - к чернеющим деревяшкам деревни, и наконец, на юг - туда, где стремительно сокращая дистанцию, мчался клин из трех киборгизированных автономных жнецов, что уже получали новые целеуказания.
Заменив расстрелянные коробки гранатометов, БКС-ы открыли огонь на поражение. Старые-добрые ВОГ-и накрыли вонючую, бородатую ватагу, намертво приколотив барановцев-штайновцев к сугробам, но детищам Тех-Кома и этого было мало: громкий визг катушек, гиперзвуковая волна, инверсионный след и дикий, нечеловеческий вопль трех глоток: снаряд рельсотрона пробил древесный ствол и навылет поразил одетых в шкуры одичавших вояк, прописав им персональный билет в Вальгаллу. Залп. С кроны разлапистой сосны сыпется холодное облако из тончайших кристаллов льда, а впереди нарастает вой: гады-продуценты таки прорвались, и начинается бессистемное истребление отступающих бродяг...
Вертолеты снижались. Разворачиваясь, они описывали широкие круги над лесом, давая экипажам пространство для обзора и маневра. С пилонов сорвались огненные НУРС-ы - по грязно-серой орде, по земле и снегу, по срытым до фундамента бревенчатым стенам. Вовсю работали два станковых пулемета в обоих полусферах: ИсОт-ы свою квалификацию и не думали терять, а тут такой прекрасный тир, так что не забываем менять ленту ПКМ-а и брать упреждение. А какая к хренам разница? Бьем по крупным скоплениям врага без брони, без навыков прятаться по команде в складках местности. Таково зверье в своей первобытной дикости - пока спадет психический коллективный угар, и надпочечники перестанут снабжать организм ударными дозами норадреналина, подавляющее большинство атакующих бестий будет лежать в глубоком снегу с разодранными кишками.
Однако и в подобной ситуации бывают свои исключения из правил.
...Его звали Коля.
Простой русский парень, что тащился по славянской атрибутике. Оттрубив срочку, вернулся в родное Кемерово без особых жизненных перспектив. Или работа формата "подай-принеси", или исконный бандитизм, ну или как вариант - маляр-художник, что на фасадах домов баллончиком хреначит трафареты с указанием ссылки на телеграм-канал, где в открытую банчат веществами.
Думать и выбирать не пришлось. Грянула Третья мировая война.
Что было потом? Да как у всех: выживание в бетонной коробке, вонючий дым сырых досок в буржуйке, голод и ненависть. Так продолжалось до прихода Баранова, что быстро сколотил "Сибирский молот" из таких вот отчаянных и резвых гавриков. Положительным образом сыграло знание славянских богов, распевание немецких военных маршей и обильные партаками с коловратами и свастонами на руках.
Стал наш Коля не абы кем, но командиром звена, что в роковую ночь Кемеровского Мятежа атаковала позиции, занятые группой великого и ужасного "номера" по кличке Маузер. Дрались солдаты НТИ отчаянно, но все же против трехкратного превосходства не сдюжили, заперлись внутри своих бетонированных укреплений, уйдя в глухую оборону***...
Потом был прорыв четырех КТБ к кемеровским укрепблокам, адская артиллерийская атака Кассада и не менее жуткий разгром барановцев менее чем за сутки.
А потом на северо-западные окраины Кемерово пожаловали войска РТБ. Так вышло, что еле живой Коля умудрился из фильтровочного подвала НТИ попасть в плен к головорезам Штайна, и быть ему безликим лагерным рабом где-нибудь в Петропавловске, но случился неожиданный ракетный удар, филигранно подстроенный белобрысой стервой Степненко и ее коллегами из осколков Службы Внутренней Безопасности. Спецагент вырвала победу из лап технофашистов и преподнесла ее Внутреннему кругу на блюде...Впрочем, это все давным-давно стало историей.
Коля выжил. Более того: в ватаге лесных бородатых налетчиков он был в авторитете. Сорокалетний мужик был себе на уме и при случае мог изрядных люлей прописать. А еще, что самое главное, у него с собой был милый такой тубус в заплечном мешке. Тубус именовался РПГ-18 "Муха" и надо сказать, находился в исправном состоянии.
Бывший барановский боевик, отмахавшись от наседавшего мутанта (залп из обреза снес половину черепа), присел на корточки - и увидал ветолет. Выкрашенный в белый цвет, Ми-8 нес диктаторатовские опознавательные знаки - вписанную в реверс-дельту красную советскую звезду. Коля яростно зарычал, осознав всю суть момента: сама судьба, а может быть Перун с Велесом, предоставляли ему возможность поквитаться с ненавистным врагом...
Прочитав беззвучно что-то на немецком пополам со старославянским диалектом староверов-инглиингов Хиневича****, Николай сбросил сумку, достал РПГ и аккуратно пристроил тубус на левом плече.
Одноразовый гранатомет взбрыкнул - и прямо в блестящие стекла кабины полетел реактивный кумулятивный подарок, благо пилот не собирался продолжать маневр, предоставляя экипажу вволю попрактиковаться в стрельбе по движущимся внизу мишеням.
Грянул ослепительный, огненно-рыжий взрыв, и Ми-8, под грохот рвущихся на борту боеприпасов, медленно но неуклонно, рухнул на землю - аккурат на скачущих по сугробам жутко-худых продуцентов.
Коля вздохнул и опустил глаза. В этот момент, притаившийся сбоку жилистый черный гад со всего размаху ударил его кошмарными когтями по груди, рвя в клочья шкуру и телогрейку. А еще через секунду, на шее бородатого барановского лесного воина сомкнулись острые желтые клыки. Воистину, смерть воина, вот только с валькириями в лесной глуши - лютая напряженка. Каждому свое, ребята.
Глаза Алферова остекленели. По все каналам сегмента уже шли рапорты о ситуации в Юрге, что уже гарантировало крупный скандал на самом высшем уровне.
Прометей что-то там говорил, но директор департамента его не слышал. Чувствуя, как в ушах набирает обороты реактивный гул, Алферов замер в прострации, цепляясь пальцами в подлокотники кресла...
И тут экран погас. Алферов вышел из столбняка и опешил: картинка тактической карты превратилась в черную бездну без надписей и символов - чтобы через мгновение, смениться на картину, явление которой он менее всего хотел наблюдать:
- Алферов, вашу мать! Что за война у вас там в Юрге?!
Политком Бергер. Суровое лицо, густо изборожденное полосами старых шрамов, черная кепи, уплотнители синтетической плоти - и страшный красный искусственный глаз на тоненьких металлических тягах в темном провале пластиковой глазницы.
- Я...Я не знаю, товарищ...
- Молчать, - хриплый, жесткий голос с металлическими нотками наповал бил из динамика. - В район идут мои чистильщики. Отзывай БКС-ов, Алферов! Через пятнадцать минут там не должно быть никого - ты понял? Отзывай экипажи, отзывай вертушку, отзывай ИсОт!
- Будет сделано.
- Через час жду у себя, - Бергер смерил коллегу взглядом, полным горького сожаления. - Конец связи.
Вот такой неожиданный финал. Бывший шеф ЦСИ в тысячный раз поймал себя на мысли - черт побери, да как, как он мог узнать?
- Прометей, общая команда на отход. Ты слышал приказ?
- Принято, - ответил электронный стратег. - Всем тактгруппам и боевым кибернетическим единицам приказ покинуть зону конфликта. Ожидая подтверждения.
- Отбой.
Продолжение следует...
* Алексей Баранов, неонацист, глава "Сибирского молота". Смотреть Эшелон, Эпизод XI "Революция".
** Смотреть Эшелон, Эпизод XIII, "Сокрушить зверя!"
*** Смотреть Эшелон, Эпизод XI "Революция"
**** Александр Хиневич, поехавший антисемит-неозычник из Омска, шарлатан и мракобес, автор т.н. "славяно-арийских вед".