Валерий был абсолютно уверен, что девочка не его дочь. Проанализировав еще раз свои интимные связи, которых было совсем немного, он пришел к выводу, что этого ребёнка по срокам могла родить только Оксана, но Валерий точно знал, что она не способна так поступить, ведь они прожили вместе три года, и он хорошо знал эту женщину, у неё был добрый, открытый характер, вряд ли она бросила бы своего ребёнка, даже подкинув отцу.
Валерий снова задумывался, почему Оксана так и не забеременела за три года? Он неоднократно отправлял её на обследование, но она всё время находила повод не пойти в клинику. Это казалось тогда странным, но Валера не придавал особого значения и не настаивал, думая, что еще молодые, и всё впереди, но жизнь повернула иначе.
Валерий ещё раз попробовал отыскать Оксану, но тщетно, девушка словно сквозь землю провалилась. Ну не привлекать же милицию!
Через месяц вопрос с опекунством над Алёной был решён. Как и предполагал Валерий, ему отказали в возможности стать приёмным отцом из-за отсутствия жены. Не хотели давать и родителям доктора из-за возраста, Петру Валерьевичу было пятьдесят два года, но когда-то он спас мать руководителя опекунского совета от смерти, и мужчина «закрыл», что называется, глаза на возраст четы. Тем более, супруги его убедили, что их молодой сын будет тоже заботиться о девочке, и это зафиксировали в документах. Валерий стал ещё одним ответственным лицом за воспитание ребенка. Это было нелегко, но ровно через тридцать пять дней малышка официально стала Филимоновой Еленой Петровной.
— Всё-таки Петровна, как я и говорил, — было видно, что отец доволен.
— Так! Мальчики! И особенно ты, Петя. Давайте сразу распределим роли. Валера — ты отец девочки, папой она будет называть тебя! И не возражай мне, — это было адресовано мужу. — Ну чего ты, право слово, в отцы снова метишь?
— Ксюша, я молчу и согласен.
— Вот и хорошо. Внуков нянчить пора, а всё туда же. Понятен тебе твой статус? Всё как полагается. Мы — бабушка и дедушка. Пора уж!
— Мама! Спасибо тебе, я и не знал, как этот тяжелый разговор начать.
— Всё хорошо, Валерка! Все на своих местах. Кстати, как няня? Справляется? — поинтересовалась Ксения Станиславовна.
— Няня просто клад! — Валерий расплылся в широкой улыбке.
Алёнушка жила у Валерия всё это время. Он приобрел все необходимое для ребёнка — кроватку, коляску, и массу других нужных и ненужных вещей. Весь месяц девочку кормили донорским грудным молоком, которое без проблем добывали в родильном отделении клиники. Сначала за девочкой смотрели по очереди, выпросив у главврача такой график, чтобы была возможность нянчиться с ребёнком самим, но экстренные операции никто не отменял, и, в конце концов, пришлось нанимать няню. Подыскать подходящую кандидатуру снова помогли люди, которым когда-то помогла семья Филимоновых.
Девочка росла здоровенькой, упитанной и весёлой, не доставляя каких-то особых проблем. Всё в её развитии происходило согласно возраста.
Алевтина Владимировна оказалась великолепной няней во всех отношениях. Она была доброй, умелой, ответственной, терпеливой. Для Валеры было очень важно, чтобы он и сам чувствовал себя в её присутствии легко и свободно. Она с удовольствием бралась за любую работу, желая помочь молодому доктору не только с дочкой. Конечно же, и бабушка с дедушкой были частыми гостями в доме сына и внучки, и помогали во всём.
Никто и никогда больше не вспоминал, как появилась девочка в семье. Филимоновы не мыслили себя без этой милой, любимой малышки. Каждый момент своей жизни Валерий стремился провести со своей любимицей, ему было неведомо, что чувствует родной отец к своей дочери, но его любовь к Алёнке была безгранична. Его сердце млело, когда он брал её на руки, кормил и укладывал спать. Болела Алёнушка за год лишь однажды, и Валера всполошился так, словно он не был врачом, а простым обывателем. Отложить плановые операции не удалось, но, желая быть с дочкой рядом, он попросил мать заменить его в операционной. Сам давал ребёнку лекарство, ставил горчичники, измерял температуру, не спал ночами, когда Алёнке было совсем плохо, и она подолгу плакала, прижимаясь к отцу.
Первое слово девочки было — Тина, так она назвала няню. Валера расстроился, но добрая женщина быстро научила девчушку говорить «папа».
Алёнка обожала отца, но ему редко удавалось проводить время с ней. Как только малышка научилась ходить, Алевтина Владимировна стала приезжать в клинику, чтобы отец и дочка виделись почаще. Больница располагалась на огромной ухоженной территории, и няня с Алёной прекрасно проводили время: сидели в беседке, гуляли по зеленым аллеям, лежали на траве газонов, играли в мяч, частенько обедали и ужинали в отделении и только на ночь возвращались домой.
Счастье было беспредельно, если и Валерий Петрович уезжал вместе с ними, но чаще доктор был занят. Экстренные и плановые операции — это и есть жизнь талантливого хирурга во все времена.
Как-то Валерий Петрович как всегда нёсся по своим многочисленным делам, не разбирая дороги, и налетел на санитарку. Та упала, вода из её ведра разлилась по всему коридору.
— Простите, простите меня, — проговорил Валерий, помогая девушке подняться. — У вас ничего не болит?
— Болит, — прошептала она, встав, — больно наступить.
—Давайте-ка я вас осмотрю. Жанна, — обратился он к медсестре, подскочившей к ним, — попроси кого-то убрать тут всё.
Сам же легко подхватил санитарку на руки и зашёл в ординаторскую со своей неожиданной ношей.
— Если и есть травма, то всего лишь небольшое растяжение, — вынес доктор свой вердикт после осмотра. — Полежите здесь немного, думаю, через час-полтора всё будет хорошо. Рентген точно не нужен.
— Спасибо, доктор, — девушка подняла на него глаза, и Валерий замер на несколько секунд.
Глаза были зелёные, огромные, ресницы светлые, словно золотые, брови тоже блестели золотом! Кожа тонкая, почти прозрачная полыхала огнём.
— Вы кто? — потрясённо спросил Валерий.
— Женя, — тихо ответила девушка.
— Что вы у нас делаете? — Валера никак не мог успокоиться.
— Работаю, — снова тихо ответила Женя.
— Кем? — недоумевал Валерий.
— Санитаркой. Вы меня в коридоре с ведром воды только что сшибли.
— Почему я вас раньше не видел? — Валера тоже перешёл на шёпот.
— Не знаю, — удивлённо ответила и добавила, — я сегодня третий день у вас.
— Почему санитаркой? — не унимался Валера.
— Место главврача занято! — не меняя интонации и не прибавляя громкости, сказала Женя абсолютно серьёзно.
И этот ответ вывел наконец-то Валеру из оцепенения, он громко рассмеялся. Женя, глядя на него, сначала хихикнула, потом осмелела и тоже начала смеяться собственной удавшейся шутке.
Отсмеявшись, Валерий проговорил:
— Я серьёзно!
— И я серьёзно, — вновь пошутила девушка.
— Да, это проблема. Главврач уж лет двадцать здесь один и тот же, — веселился доктор.
— Так и я о чем, — вторила ему Женя.
— Ой, — спохватился он, — меня Валера зовут.
— Филимонов Валерий Петрович!
— Откуда вы знаете? — изумился врач.
— Эх, доктор, если бы вы не были так знамениты, я бы не поверила, что передо мной именно вы!
— Почему? — искренне удивился Валера.
— Неудобно даже такое говорить, — смутилась девушка.
— Да я уж сам понял. Туплю, да? Но это вы на меня так подействовали.
— Придется мне увольняться, толком не начав карьеры, — наигранно вздохнула санитарка, — а я-то дурочка надеялась через пару месяцев стать старшей поломойкой.
Валера не выдержал и снова широко улыбнулся.
— Вы — шутница, а нам нужны такие, оставайтесь. Ой, а почему увольняться? — забеспокоился Валерий.
— Ну как же? Вы ж тупите из-за меня? Так? А как же операции будете делать, если я останусь? Меня ведь поставили мыть ординаторскую в том числе, значит будем часто встречаться, — уже серьезно проговорила Женя и открыто взглянула на доктора.
Он снова замер, глядя в её глаза, и повторил завороженно:
— Часто будем встречаться.
В этот момент он вспомнил о своих многочисленных делах, спохватился, вскочил и, убегая, выкрикнул:
— Отлежитесь часик, я предупрежу Васильевну. Увидимся.
Татьяна Алимова