На следующий день после встречи с цыганкой я влетела в аудиторию с криком: «Ребята! Хотите рассмешу? Мне вчера цыгане денег пытались дать, чтобы я им не гадала!» - «Стаська, а ты, часом, не пыталась сводить их на оперу? Тогда все понятно» Это мои однокурсники мне намекали, что один раз я организовала им культпоход в Большой Театр на оперу «Семен Катко», единственный спектакль, на который удалось достать билеты. Не все дождались антракта. Рванули в темноте по чужим ногам к выходу.
Позже, на лекции, я чувствовала, что меня насквозь прокалывает пристальный взгляд Таньки Мотевян, моей одногрупницы. На перемене она подошла ко мне и попросила, чтобы я более детально пересказала ей случай с цыганкой. Я обрадовалась, что хоть кто-то принял меня всерьез. И с жаром описала подробности разговора. И тогда я первый раз услыхала: «Знаешь, а может ты экстрасенс? » В то время массовый психоз по поводу экстрасенсов только начинался. Я отшатнулась от Татьяны, решив, что она перезанималась. Какой-то коллективный сдвиг по фазе: сначала цыганка…Потом Мотевян. Кстати…Впоследствии Татьяна Мотевян вошла в группу экстрасенсов при президенте Ельцине под командой Георгия Рогозина…Но она не угадала, я была не экстрасенсом, а кое-чем похуже.
…А дни замелькали, как кадры в ускоренной съемке. Начали сбываться цыганские пророчества. На втором курсе универа я вышла замуж, у меня родился сын. До 8 месяцев он развивался нормально. И вдруг…Страшный диагноз. ДЦП. Мне казалось, что у меня взорвалось сердце. И что мне снится страшный сон. Я засну, проснусь – и все будет , как прежде. Мой мальчик будет улыбаться, расти, а потом бегать, шалить…Какое это счастье, когда у тебя обычный ребенок. А не особенный. Я помню, что когда я вышла от врача, сообщившего о жуткой болезни моего самого лучшего в мире Вадьки…Я прислонилась, прижимая сынишку к себе, к желтой стене Морозовской больницы и в отчаянии заорала про себя…Я безмолвно вопила, но никто не слышал мой крик, кроме Б-га. «Господи! Если ты есть! Сделай так, чтобы мой сын был здоров! И тогда я поверю в тебя!» . Мое эмоции были сильней извержения вулкана, лава которого сжигает все на своем пути, сильней горной лавины, что сносит деревья и целые селения, ослепительней атомного взрыва. Я не готова была смириться с участью своего ребенка. Не знаю, говорят, что Бог любит смирение, но видимо, я вызвала у него симпатию силой своей материнской любви. Мой мальчик выздоровел через полгода. Абсолютно. Врачи считали это чудом. Муж считал ошибкой в диагнозе…А я очень часто вспоминала старую цыганку. Она сказала, что я буду заниматься азартными играми. Если бы мой ребенок остался инвалидом, разве я сохранила бы кураж, чтобы делать ставки на выигрыш? И еще я впервые остро почувствовала, что нематериальный мир существует. И по фиг вся марксистско-ленинская философия вкупе с научным коммунизмом. И нематериальный мир влияет на материальный. И наоборот. Меня томили предчувствия встречи с представителями потусторонних сил… Однажды это произошло.
…Я сидела на лавочке после зачета по сопромату. Измотанная и уставшая. И кормила голубей бутербродом, который после нервотрепки в рот не лез. Голуби были обычные. Сизари. Только один из них был белым. Кто придумал, что это птицы мира? Они дрались за крошки и отгоняли воробьев. И вдруг…Белый голубь подошел прямо к моим ногам. И я разглядела у него то, что мне показалась странным с самого начала. У голубя там, где у нормальных птиц должен быть клюв, было….Маленькое человеческое личико! Я поняла, что мне нужно уходить из сложного технического ВУЗа. Но голубь симпатично улыбнулся: «Не уходи! С тобой все нормально. Просто пришла пора тебе кое-что объяснить. Ты старую цыганку помнишь?» - «Да я о ней и не забываю! Теперь вот ты тут еще…Нет….Завтра к врачу…» Голубь попытался совершить манипуляции лапкой у себя под крылом: «Ой, как неудобно быть птицей. Под мышкой не почешешь.» - «Улетай давай! Глюков мне не хватало.», - «Какие глюки? Станислава? Это Андрюшка Кротов с соседнего потока запрещенными веществами балуется. А у тебя с этим все в порядке. И с генетическими заболеваниями с точки зрения психики – все ОК. И мне обидно, что ты меня, своего Ангела-Хранителя называешь глюком. Помнишь тебе цыганка говорила, что справа у тебя Ангел стоит? Вот это я и есть. Но я решил предварительно показаться тебе, чтобы ты не испугалась того, кто стоит слева…Подготовить, так сказать. Все идет по плану. Он скоро появится»
Вдруг я почувствовала , что сбоку к лавочке кто-то подошел. Сначала меня обдало этиловым ректификованным ароматом. А потом я услыхала: «……твою мать! Допился! Голуби с человеческими лицами мерещатся!» Я повернула голову и увидела мелкого мятого мужичка с вытаращенными глазами. Он смотрел на моего белого голубя. Стой…Значит, он тоже ЭТО видит? Коллективных одинаковых видений не бывает. Или бывают? Между тем голубь вздохнул: «Блин, опять мне мой коллега…Ангел Хранитель этого идиота свою работу пытается скинуть. Естественно, этот Александр Михайлович Петров с сегодняшнего дня пить бросит, после того как нашу с тобой беседу увидел. Ладно, я полетел!» Голубь с ангельским личиком захлопал крыльями и сорвался ввысь. А мятый мужичок произнес: «Все!!! Бросай пить, Александр Михайлович…Белочки-голубки…»