- Ах! – воскликнула она, глядя на богато накрытый стол. От радости, наверное, или от усталости, падая в обморок.
- Ух! – воскликнул он, подставляя могучие, мужественные, крепкие мужские руки, под падающую салатницу с оливье, - поймал!
- Ох, - охнула она, не найдя в центре стола салатницы с салатом с крабовыми палочками.
- Эх! – крякнул он, нагуливая аппетит вокруг стола, и вытирая уголки губ от налипшего майонеза.
- Хак! – выдохнул он, глядя на врезающуюся в новенький, недавно навешенный потолок, пробку от шампанского.
- Кряк! – крякнула пробка, сбивая новенькую люстру ему на голову.
- Мамочка! – взвизгнула она, пытаясь поймать люстру, за которые были плачены немалые деньги.
- Фуф! – выдохнул он, видя, что люстра бережно прижата к её могучей груди.
- Ой, ёй, ёй, - стонали они хором, наблюдая, как младшее поколение запускает петарды прямо в окна их домика.
- Ай, яй, яй, - повизгивало младшее поколение, уворачиваясь от ремня судьбы, крепко зажатого в крепких отцовских, могучих руках.
- Охохох… - вздыхала она, глядя на валяющиеся везде обертки от подарков, так надежно спрятанных в самых потаенных местах.
- Вай, вай, вай, - постанывал он, наблюдая сражение за пульт от телевизора, и понимая, что в эту Новогоднюю ночи, «Иронию судьбы» посмотреть, не удастся.
- Вот я тебя! – хором орали старшие, пытаясь словить елочку, сваленную любимым котом.
- Ай, яй, яй, ой, ёй, ёй, фу, фу, фу, ах, ах, ах, - стонали на утро, взрослые, глядя на перепачканные шоколадом мордашки младшего поколения, вспоминая, где в доме лежат антиаллергенные.
- ОООООХХХХХХХХХ!
Дружно охало старшее поколение Новогодним утром, признавая, что праздник удался!
ОХ!