— За карандаш я заплачу, так как он испортился по моей вине, — гордо вздёрнув нос, взялась за объяснения Ольга. — А вот вам придётся извиниться за свои слова.
— Вон пошла, — ответил на это Максим, и на этот раз Ольга молча отвернулась и вышла за дверь. Конечно, Максим должен был извиниться за обидные слова, но, видимо, сказались последствия эмоциональных качелей, и он просто выгнал источник раздражения со своей территории.
Потом он успокоится и придумает и как извиниться перед Непрухой, и как уговорить её всё же ответить ему «да».
Тем временем Ольга спокойно спустилась на первый этаж и вошла в раздевалку. Что удивительно, по пути туда с ней ничего не случилось, и даже её коллеги были заняты и ни одного колко-едкого замечания ей не прилетело. И всё же из глаз потекли слёзы. Было ужасно обидно.
— Ну, ты чего опять сырость разводишь, девонька? — баба Клава оказалась около Оли совершенно бесшумно. Обувь у неё такая «тихая»? — Уволил, что ли, Максим-то Дмитрич?
— Не знаю, — пожала плечами Оля, осознавая, что и правда не знает — работает она тут ещё или в гневе высокое начальство её сейчас увольняет.
— Раз сразу не сказал, что увольняет, значит, обойдётся, — старушка сняла с рук ярко-жёлтые резиновые перчатки и погладила Олю по голове. — Я видела, как ты шла с гордо поднятой головой. Вот так и надо. Смотрю, дневник-то работает. Это хорошо. Ты, главное, помни, что это достижения у нас разные, а вот достоинство у всех одинаковое. Так что вытирай слёзы да принимайся за работу. За отлынивание действительно могут и уволить. А за гордость, честь и достоинство — не посмеют. У меня против этого веский аргумент есть, — баба Клава указала на довольно сильно изгрязнившуюся половую тряпку.
Читать книгу Дневник желаний https://litmarket.ru/reader/dnevnik-zhelaniy