«Риск, которому подвергается современный человек: однажды он может проснуться и обнаружить, что пропустил половину своей жизни».
Карл Юнг, Практика психотерапии
Психотропные препараты стали одной из наиболее распространенных форм лечения тревожных расстройств и депрессии. Но эти препараты не очень хорошо лечат людей и часто становятся просто костылями для пожизненных психологических калек. К счастью, существуют альтернативные способы лечения тревоги и депрессии. В этой статье мы обратимся к Карлу Юнгу, одному из величайших психиатров в истории, за советом как помочь себе без лекарств избавиться от этих психологических расстройств.
“... элита по-прежнему твердо придерживается мнения, что [тревожные] расстройства возникают в результате изменений в мозге. К сожалению, многие заурядные врачи до сих пор исповедуют это евангелие в ущерб своим пациентам, которых наш век производит толпами. Почти все эти пациенты были убеждены медицинской догмой в том, что их болезнь имеет физическую природу».
Карл Юнг, Символическая жизнь
Юнг считал, что большинство случаев тревоги и депрессии являются результатом не дефекта мозга, а неправильного образа жизни. Таким образом, первым шагом в методе лечения Юнга было не назначение лекарств, а использование психологического понимания — понимания того, чего ожидать от жизни, и понимания того, что нужно, чтобы измениться. Что касается первого, Юнг заметил, что многие люди считают, что жизнь должна быть легкой, страдания должны быть сведены к минимуму, а трудностей следует избегать. Но Юнг был бы прямолинеен со своими пациентами, говоря им, что жизнь нелегка, а комфорт и покой не являются нашим естественным состоянием. Или, как писал Юнг:
«В крайнем случае, крайне маловероятно, чтобы когда-либо существовала терапия, избавляющая от всех трудностей. Человеку нужны трудности; они необходимы для здоровья. Нас здесь беспокоит лишь чрезмерное их количество».
—
Карл Юнг, Структура и динамика психики
Признание того, что трудности неизбежны и счастье не дается легко, ставит нас на твердую почву реальности, от которой можно отказаться. Ибо когда мы признаем, что жизнь тяжела, мы также поймем, что только благодаря сильному характеру у нас есть шанс прожить хорошую жизнь. Если, с другой стороны, мы останемся заложниками заблуждения о том, что жизнь должна быть легкой, у нас будет меньше мотивации преодолевать слабый характер, поскольку мы будем ложно надеяться, что если мы просто дадим этому время, жизнь станет легче.
«Жизнь – это поле битвы. Это всегда было и всегда будет; а если бы это было не так, существование подошло бы к концу».
—
Карл Юнг, Человек и его символы
Существует еще одна психологическая интуиция, которую Юнг считал крайне важной для понимания своими пациентами, а именно, что наши проблемы существуют в настоящем и что проблемы настоящего не решаются путем копания в нашем прошлом. Многим нравится верить, что только тогда, когда они определили, почему они такие, какие они есть, они могут двигаться вперед в жизни. Но Юнг считал, что чрезмерные зацикленности на прошлом – это просто тактика избегания, используемая для того, чтобы уклониться от трудной задачи; повернуться лицом к тому, что необходимо сделать сейчас.
«Людям следует знать, что не только невротик, но и всякий, естественно, предпочитает никогда не искать причин каких-либо неудобств в себе, а отодвигать их как можно дальше от себя в пространстве и времени. В противном случае он рискует измениться к лучшему. По сравнению с этим гнусным риском кажется бесконечно более выгодным либо переложить вину на кого-то другого, либо, если вина бесспорно лежит на нас самих, по крайней мере предположить, что она возникла как-то сама собой в раннем младенчестве».
—
(В7) Карл Юнг, Два эссе по аналитической психологии
Получив эти дозы психологического озарения, Юнг перешёл к первому действенному шагу в своем методе лечения; и это должно было помочь его пациентам столкнуться с тем, что он назвал тенью, ибо, как он пишет:
“...первое требование любого основательного психологического метода — это противостояние сознания своей тени».
—
Карл Юнг, Mysterium Coniunctionis
Тень — это юнговский термин для элементов нашего характера, которые мы отрицаем и вытесняем в бессознательное из-за стыда, неуверенности или порицания. Другими словами, это та сторона нашей личности, которую мы хотим скрыть от других, а также от самих себя.
«…не может быть сомнения, что человек в целом менее хорош, чем он себе воображает или хочет быть. Каждый носит тень, и чем меньше она воплощена в сознательной жизни индивидуума, тем она чернее и плотнее».
—
Карл Юнг, Психология и религия
Юнг считал, что встреча с тенью имеет решающее значение в процессе изменения себя по нескольким причинам. Во-первых, мы не делаем себе одолжений, отрицая низшие части нашей личности, мы просто теряем контроль над тем, как и когда эти черты проявляются. Если, с другой стороны, мы признаем недостаток характера, мы можем научиться контролировать его проявления и таким образом свести к минимуму ущерб, который он наносит нашей жизни, или, как объясняет Юнг:
«Все сознательное можно исправить, но все, что ускользает в бессознательное, недостижимо для исправления и, не нарушая роста своего ранга, подвержено нарастающему вырождению. К счастью, природа заботится о том, чтобы бессознательное содержание рано или поздно прорвалось в сознание и создало необходимую путаницу»
—
Карл Юнг, Mysterium Coniunctionis
Но тень состоит не только из слабости, скорее некоторые ее элементы представляют собой сильные стороны, которые мы подавляли в юности, потому что наши сверстники, члены семьи или общество в целом создавали у нас ложное впечатление, что эти черты плохи. Некоторые люди, например, подавляют способность выражать гнев или способность постоять за себя. Следовательно, еще одно преимущество осознания тени заключается в том, что мы получаем доступ к способствующим жизни чертам характера, или, как пишет Юнг:
«...тень просто несколько низшая, примитивная, неприспособленная и неуклюжая; не совсем плохо. Он даже содержит качества, которые могли бы оживить и украсить человеческое существование, но это запрещает условность!»
—
Карл Юнг, Психология и религия
Один из способов осознать тень – наблюдать за слабостями, недостатками и неуверенностью тех, кто рядом с нами. Большинство из нас не только подавляет сходные черты характера, но и склонны проецировать элементы своей тени на других людей. Поэтому, если мы обратим внимание на то, какие черты характера наших друзей и семьи беспокоят нас, мы также можем мельком увидеть собственную тень. Помимо наблюдения за другими, еще один способ вывести тень на свет сознания – это поразмышлять над мотивами наших действий, особенно действий, которых мы стыдимся, и быть открытым для самокритики, когда это оправдано. Ибо, как отмечает Юнг, часто единственное, что мешает нам увидеть свою тень, – это способность быть честными с самими собой: «С небольшой самокритикой можно видеть сквозь тень»
Наряду с более осознанным отношением к тени другим неотъемлемым аспектом юнговского метода лечения была помощь его пациентам в обретении смысла их жизни. Ибо Юнг считал, что, если человек застрял в глубокой депрессии или поглощен тревожным расстройством, для излечения необходимо найти «роль одного из действующих лиц в божественной драме жизни» (Карл Юнг, «Символическая жизнь»). Чтобы понять, что имелось в виду, мы можем обратиться к встрече Юнга с вождём племени пуэбло в первой половине XX века. Юнг обсуждал с этим человеком традиции своего племени, когда вождь сделал следующее замечание:
«Да, мы маленькое племя, и эти американцы хотят помешать нашей религии. Они не должны этого делать, потому что мы сыновья Отца, Солнца. Тот, кто идет туда»; (указывая на солнце) – «это наш Отец. Мы должны ежедневно помогать ему подниматься над горизонтом и ходить по Небесам. И мы делаем это не только для себя: мы делаем это для Америки, мы делаем это для всего мира».
—
(В18) Карл Юнг, Символическая жизнь
Юнг понимал, что многим в наши дни это утверждение покажется безумным и архаичным. Но, как он далее отмечает, члены этого племени не страдали так, как страдаем мы. Они не были заражены неврозами, тревожными расстройствами или депрессией. Они не напивались таблетками каждый день и не были изнурены пагубными пристрастиями. Скорее это племя состояло из высокоэффективных личностей, которые считали себя исполняющими свой долг актера в божественной драме жизни, и их жизнь была полна смысла и цели. Или, как писал Юнг:
«У этих людей нет проблем. У них своя повседневная жизнь, своя символическая жизнь. Они встают утром с чувством своей великой и божественной ответственности: они сыновья Солнца, Отца, и их ежедневный долг — помогать Отцу за горизонтом — не только для себя, но и для всего мира. Вы бы видели этих парней: у них естественное реализованное достоинство».
—
Карл Юнг, Символическая жизнь
Юнг противопоставляет этот образ жизни западной женщине, которую он встретил. Эта дама, как отмечает Юнг, была навязчивой путешественницей, всегда бегущей из одного места в другое, всегда ищущей, но так и не находящей того, что искала.
«Я был поражен, когда посмотрел в ее глаза – глаза загнанного, загнанного зверя – ищущего, ищущего, всегда в надежде на что-то... Она одержима... А почему она одержимая? Потому что она не живет той жизнью, которая имеет смысл. Ее жизнь совершенно, гротескно банальна и без смысла в этом вообще. Если она умрет сегодня, ничего не произошло, ничего не исчезло — потому что она была ничем!»
Это навязчивое стремление заражает многих в западном мире. Некоторые бегут из одного места в другое, некоторые гоняются за романтическими партнерами, другие навязчиво ищут деньги, престиж, славу или признание в социальных сетях. Но какую бы внешнюю форму он ни принимал, глубинная мотивация одна и та же – искатель пытается убежать от банальности своего существования. Они стремятся заполнить пустоту. Пустоты, которая возникает из-за бессмысленной жизни. Но, как объясняет Юнг, эту пустоту нельзя заполнить вещами или даже переживаниями, эту пустоту заполняет знание того, что мы живем таким образом, который имеет значение, или как он пишет о женщине, которую он встретил:
«Но если бы она могла сказать: «Я дочь Луны. Каждую ночь я должен помогать Луне, моей Матери, за горизонтом» — ах, это еще что-то! Тогда она живет, тогда ее жизнь имеет смысл, и имеет смысл во всей непрерывности и для всего человечества. Это дает мир, когда люди чувствуют, что они живут [как] актеры в божественной драме. Это придает единственный смысл человеческой жизни; все остальное банально и можно отмахнуться. Карьера, рождение детей – все это майя по сравнению с той единственной вещью, что ваша жизнь имеет смысл».
—
Карл Юнг, Символическая жизнь
Юнг не предполагал, что мы все должны принять мифологию пуэбло, скорее его точка зрения состоит в том, что многие люди страдают из-за того, что их жизнь не имеет смысла. И задача тех, кто хочет освободиться от беспокойства или депрессии, состоит в том, чтобы открыть это чувство. Другими словами, мы должны найти способ оправдать свое существование, чтобы мы, подобно пуэблоанцам, могли поверить, что наша жизнь имеет смысл. Для одних это может быть достигнуто через религию, для других - путем существенного содействия продвижению таких ценностей, как справедливость, свобода или общность, а третьи найдут это через творческий акт. Но для тех из нас, кто живет в современной стране, где у нас нет доминирующей мифологии, нам и только нам решать, как мы можем играть значимую роль в божественной драме жизни. Для тех немногих, кто выполнит эту задачу, полноценная жизнь определит их будущее.
«Меня интересует только исполнение того, что есть в каждом человеке... В этом вся проблема; в этом проблема истинного пуэбло: сегодня я делаю все необходимое, чтобы мой отец мог подняться над горизонтом».
—
Карл Юнг, Символическая жизнь
