Преамбула.
Как нам избавляться от влюбленности в Запад? Как мы действительно можем обрести самостоятельный и главный смысл русской истории?
Прежде всего, нужно понять, кем и чем является наш последний кумир. Самое главное: Запад, европейская цивилизация - преступна по многим параметрам. Представители Запада всегда полагали, что они вправе по своей прихоти конструировать мир так, как им заблагорассудится. И всегда в обход принятых норм и законов в действие вступали "правила", которые менялись по усмотрению установивших эти правила.
Поэтому Запад - это диверсант, действующий против большинства стран и народов в интересах меньшинства и по заданию этого меньшинства.
Мы закрывали на это глаза столетиями. И сегодня наступил момент истины для всех - и для нас, и для них. Поэтому нужно знать. Не истерить, не кликушествовать, не биться в конвульсиях ярости.
Но просто знать, понимать и действовать сообразно этому знанию.
Главное, что нужно понимать - Запад всегда был, есть и будет диверсантом в отношении человечества. Это основной подрывник не только традиционных бытовых условий, но и основ Бытия. Иначе он не способен существовать. Он опирается на хаос, ибо сам в своем ядре носит его.
И как любой диверсант, он отлично знает способы мимикрии под обычное, добропорядочное существо. Он отлично приспосабливается под любое общество, внедряется в него, заставляет влюбиться в себя. И только после акта обаяния клиента начинается основная диверсионно-подрывная деятельность по хаотизации, по подрыву системности и целостности. И ничего личного - только бизнес. Почему Запад превращает все существующие конструкции в хаос? Ему нужны кубики лего, из которых он будет конструировать всё то, что ему угодно. А самостоятельные целостности, инобытие он неприемлет как угрожающее его ограниченному видению, его упёртости и скудной числовой гениальности. Да, Запад гениален, но это гений числа и гений анализа. Расчленение и раздробление целостности, элементаризация, доведение всех вещей до предельной атомизированной точки - вот его сущность.
Поэтому понятие служения как принадлежности к чему-либо великому, надличностному, аболютно чуждо западному мышлению. Личность, её физическая ипостась здесь и сейчас, продлённая в вечность - кумир и бог Запада.
А.Фурсов замечает, что Англия как форпост Запада изначально была разболтанной, расхристанной и являла собой таверну для проходимцев и разбойников всех мастей. Новая Атлантида монтировалась из всякого сброда. Но в силу культурного обтесывания смогла приобрести лоск традиций и некоторый шарм. Но этот шарм - только прикрытие для инфицирования своих жертв смертельными бациллами.
Как пример - инвазия англосаксонских представлений (расизм, нацизм) на германскую почву, которая очень дорого стоила немцам. И сегодня тоже будет очень дорого стоить, но уже не только немцам, но всем, кто воспринял эту бациллу. Эта зараза уничтожает всех, кроме англосаксов (носитель не болеет своей заразой, до поры до времени). Пока не уничтожает. Потому что расизм, куда были включены англосаксы как арии, как чистая раса, был изобретен как прикрытие сионизма. То есть англосаксков примитивно развели, как они сейчас разводят других на действие в интересах совсем-совсем другого народа, вернее, его избранной части. И рано или поздно, англосаксы тоже будут сожраны созданной ими инфекцией. Или своими настоящими хозяевами из Сити.
Теперь факты в студию.
Это такой остров бандитов, пиратов и изгоев, которые создали Америку. Современная Англия исходно формировалась как североатлантическая целостность, противостоящая Европе с её католической романо-германской цивилизацией как особый социокультурный тип, хотя и произошедший от европейской цивилизации, но являющийся её морским и торговым мутантом.
Английский правящий слой прекрасно понимал это своё отличие, сформулированное Ф. Бэконом в «Новой Атлантиде», и культивировал его. Современная Англия исходно создавалась как нечто выходящее не только за английские, но и за европейские рамки, как нечто наднациональное. И неудивительно, что в придании ей такой формы огромную роль сыграли наднациональные силы: венецианский и еврейский капиталы, которые переформатировали английский правящий слой и создали Атлантическую (с североамериканскими колониями уже в XVII в.) Англию как «Новую Атлантиду».
Некая социальная разболтанность (а для докапиталистического общества, в отличие от буржуазного, индивидуализация, как и развитие торгового капитала, это именно отклонение от нормы) была характерна для Англии и в силу того, что на неё постоянно накатывали волны переселенцев с континента, ломавшие созданный предшественниками уклад, а следовательно, коллективные формы и связанные с ними традиции. Знаменитая английская (британская) «традиция» будет создана позже, уже на буржуазно-индивидуалистической основе.
Упор именно на эту «традицию» свидетельствует о том, что она есть компенсация слабости в Англии той традиции, что характерна для народов континентальной Европы. И это понятно: на остров бежали неудачники (те, кто потерпел поражение), склонные к разбою и т.п.
Иными словами, часто это был низкий социальный тип, а с точки зрения завоёвываемых – просто отбросы. В XVII–XIX вв. ситуация повторится: не лучший человеческий материал отправится в Америку, а заселение Австралии так вообще начнут с каторжников.
Да, и Марк Твен о том же - но уже про американцев.
«Мы — англосаксы, а когда англосаксу что-нибудь надобно, он идет и берет»....
Если перевести приведенную мной декларацию (и чувства в ней выраженные) на простой английский язык, она будет звучать так: «Мы, англичане и американцы, — воры, разбойники и пираты, чем и гордимся».
Источник: http://mark-twain.ru/sochineniya/iz-avtobiografii/p45 | Марк Твен
Верьте, верьте тому, что они о себе говорят в припадке откровенности.
Что, собственно, мы сегодня воочию видим - Джек-Потрошитель приступил к потрошению Европы, которую в своё время похитил Зевс. И тот, кто мечтал стать Европой - становится первой жертвой. Но Европу не жалко, так как она сама избрала собственную судьбу.
Подводим итоги. Наш недавний кумир - потомки разбойников, пиратов и грабителей. В исходном состоянии - низкий социальный тип, который таковым был на заре становления, таковым и остался.
Мечты об аристократизме - только мечты. Когда король Великобритании ручкается с типом в потной зеленой футболке - это не только унижение короля, но и признание в нем ровни, единства целей, устремлений и корней.
Наши мечты об истинном аристократизме, обитающие в недрах викторианской Англии - только мечты об идеале. Недаром королева Елизавета наградила Ливанова орденом.
Итак, коротко рассмотрим досье.
Первое. Диверсия прогресса против вечности
В статье А.Фурсова раскрыта главная диверсия, осуществленная Западной цивилизацией: подрыв моста в Вечность, историческая и метафизическая диверсия. Обрушение мечты о Вечности, его замена будущим как настоящим (дурная бесконечность сиюминутного бытия, продлённая из точки настоящего в будущее).
Прогресс как торжество десакрализованного бытия как машины.
Модернизация мира есть по сути его презентизация в будущем «а lа Европа». С этой точки зрения Будущее — уже просто будущее (мира), построенное по типу Настоящего (господствующих групп Европы); это — функциональное продолжение настоящего. Прогресс — это настояшее-в-будущем, present-in-future, настоящее, продленное в будущее и слитое с ним. Прогресс есть снятие различий между настоящим и будущим посредством лишения времени качества.
Прогресс — это по сути уничтожение Будущего как особого качества, превращение его в настоящее, низведение Будущего до будущего. Это разрушение моста из Времени в Вечность. Прогресс — это историческая и метафизическая диверсия, взрыв единственного моста в Вечность. Уничтожение Великой Христианской Мечты...
Линия Истории, повторю, свернулась в клубок. Концы оказываются началами, а носители Европейской цивилизации – чем-то вроде Сизифа, которому предстоит карабкаться с камнем на гору, иными словами, разворачивать Время, делать из обода новую линейку. Ну что же, Сизиф, марш снова в гору.
Кстати, глубинная причина поражения СССР - это неосознанность необходимости выйти за рамки Модерна, прогрессизма. Марксисты отвергли религию и утвердили торжество материализма, именно возвели в религию культ прогресса. Может быть, его (СССР) преждевременное возникновение сильно продлило агонию безумной мечты Европы схватить Бога за бороду. И мы убрали своё плечо поддержки этому в чём-то великому вызову человека, вызову Вечности. И то, что сегодня рушится вся конструкция - правильно. Мы придём к другому пониманию Времени, Вечности и Будущего.
Кстати, помню ту атмосферу затхлой и щемящей тоски, что порождал советский официоз, погрязший в догмах прогрессизма и замшелого материализма. Это сквозило во всех книгах, во всех вузовских курсах, во всех школьных учебниках. Сегодня мы это не изжили, потому что не осознали и не осмыслили. А это Сцилла и Харибда, которую ещё предстоит пройти.
Удушливые миазмы метафизического загнивания, этой тюрьмы мысли позднего СССР были для русского человека невыносимы. Тем более клетка была просто смешной, уже не страшной.
В рамках прогресса происходит устраненение священного как архаичного. Устраняется архаика как таковая. Длинная память народов провоцирует множество неудобных вопросов. Например, про Меровингов и Каролингов как историю узурпации длиною в тысяч лет и гигансткий раскол европейской семьи народов, который породил лавину расколов, длящуюся и поныне. Про славяно-германские корни европейцев и англосаксов. Про роль России в становлении огромного количества стран и долги, долги, долги перед русскими - как экономические и политические, так и чисто человеческие, моральные и духовные. Достаточно вспомнить только то, что мы были щитом Европы от Востока на протяжении сотен лет. Одного этого достаточно, чтобы уничтожить память о былом. А если ещё осмыслить великодушие русских в 1945-м, тогда страх и ненависть к нам возрастают до небес. Мы эти долги не спрашиваем и молчим, но они-то помнят и ждут, когда мы напомним. От этого страх и ненависть.
Ремарка - страх и ненависть к нам порождены в немалой степени нашей слабостью, что мы, по сути, перестали заботиться о тех, кого приручили. Это наш тяжкий крест и наше искупление будет нелегким.
Поэтому прогресс - это и есть процесс ликвидации исторической памяти, исторических долгов и оседлание архаики.
В рамках идеологии прогресса архаика продается всем народам как фашизм или нацизм. Которые и есть управляемая архаика. В недрах прогресса приютился фашизм как извращенная и прирученная архаика. Фашизм и нацизм - это прирученная архаичная магия, коренящаяся в глубинах подсознательного и нарочито, политтехнологично выносимая на продажу как проект-проспект будущего устройства мира. Где все воюют со всеми, потому что каждый мало-мальский проявленный народ будет обуреваем величием и гордыней всепланетного масштаба, возмнив себя нацией (нация - тоже мертворожденный конструкт прогресса, любая "чистая" нация обречена на вымирание чисто по генетическим законам, перед смертью впадая в безумие).
Второе. Мираж благополучия как тюрьма человечества
Запад - это прежде всего, построение тюрем для людей и их душ, внешне вполне благопристойных, благополучных и манящих. А мы хотели туда встраиваться. И встроились, получив коробки вместо пространств, за которые шла и идет война поколений. Квартирный вопрос, который испортил не только москвичей. Мы програли в тот момент, когда началась конвергенция двух систем.
Надзирающие и карающие институты репрессивного воспитания. Всю вторую половину XVII, весь XVIII и всю первую половину XIX в. они отсекали тот человеческий материал, который социокультурно, психофизиологически и поведенчески не вписывался в систему «Капитал плюс Государство». Результаты? Например, уже с 1800 г. кривая преступности в Западной Европе поползла вниз. И – с небольшими отклонениями и всплесками – так и движется до сих пор. Главный результат – создание бытового человека, у которого контроль со стороны внешних репрессивных структур повседневности интериоризирован и который контролирует свои психофизиологические импульсы.
СССР погубила метафизическая ограниченность, его идеологический стержень не смог сплавить огонь русской пассионарности со шлаком пошлой европейской теории прогресса как счастья в тюрьме личной жизни, жизни для себя и благ для себя. Русская пассионарность - это стремление к краю Ойкумены, предстояние перед великим пространством и временем, готовность к шагу в неведомое.
А нам предложили буржуазный быт как роскошеподобную клетку для души и для тела, для их размягчения и последующей смерти. Уже смерти духа через мираж благополучия.
«Пряник» – это возможность имитировать роскошь верхов в повседневной жизни. Это – возможность роскошизации повседневности, обуржуазивание быта небуржуазных групп без их буржуазификации. Это и есть «пряник», «морковка» капитализма. И хотя многие сегменты населения получали эту «морковку» не целиком, а лишь частично и в протертом виде, все равно, они были рады и протертой «социальной морковке».
Стремящаяся к роскоши повседневность становилась для одних компенсаций тяжелого труда и эксплуатации, для других – средством реального отделения себя от низов и создания фиктивной картины близости верхам. При этом новые формы роскоши относительно быстро переходили на уровень повседневности или имитировались им. Более того, возник и оформился механизм «роскошизации повседневности», т.е. более или менее внешней имитации прежде всего средними слоями образа жизни верхов. Главным транслятором этого стала мода.
Европа посредством кнута и пряника вырастила «послушного человека» — такого послушного, что нам, русским, и представить почти невозможно. Я видел немало таких западных послушных политкорректных узких специалистов на международных конференциях. Впрочем, у нас их число тоже растет — а разве может быть иначе в условиях, когда критерием научности становятся индекс цитируемости и рыночная отдача научной деятельности?
Достаточны ли 200 - 600 лет для физиологических изменений? Возможно. По крайней мере, то, что средний западноевропеец и американец нередко ведут себя как послушные биороботы, а их социальное поведение — биомеханика того типа, который нужен власти, несомненно.
Третье. Жажда гегемония как жажда смерти
Главное, что мировая гегемония - это симфония. Ни одна система не может быть однородной, иначе в ней прекратятся процессы переноса. Отсутствие процессов переноса вещества, энергии и информации - это смерть. Абсолютное равновесие.
Все эти общества Родса, Круглые столы, Пилигримы - все они стремятся к мировому порядку, к единообразию под собственным началом. Ничего, кроме пошлости личного обладания сокровищами Земли, за этим не стоит. Даже эзотеризм всех этих тайных обществ опошлен продажностью помыслов, деяний и планов. Ничего, кроме потных ручек бывших базарных барыг, возомнивших себя сверхлюдьми. Интеллект склонен к продажности, если только ему и только ему принадлежат бразды правления. Цифра побеждает смысл и дух.
Поэтому когда мы видим стремление к унификации, к единообразию, к единомыслию, в особенности если это стремление навязывается - это предсмертное состояние любой системы.
Главная ошибка Запада - склонность к цифре, к мертвому числу. Живой порядок при этом перестает быть таковым.
Запад не может не быть унифицирован, он только так и живет. Поэтому он всегда существует при смерти.
Естественная цивилизация может существовать тысячелетия, Запад - от силы несколько десятилетий без того, чтобы не получить допинг от миллионов смертей.
В статье А. Тюрина достаточно подробно собраны причины, по которым Запад не может быть гегемоном, он может быть только хищником и паразитом. Запад разъединяет, не может соединить, ибо он изначально конструировался как разлом, как антагонист.
https://aftershock.news/?q=node/1202052
Бог-творец, конечно, один и един, но представления о высшей силе в каждом обществе - о том, что она одобряет и за что наказывает – тоже были разные. Даже если это формально одна религия. Грубо говоря, наш Иисус – это не их Джизус.
Римская курия в X веке - это папы, управляемые развратными женщинами (период так называемой порнократии). В XI-XIV вв. организатор грабительских и истребительных «крестовых» походов на язычников, мусульман, манихеев-альбигойцев, православных. В XV-XVII вв. организатор массовой охоты на людей – «ведьм», еретиков–вальденсов, анабаптистов, гугенотов, неистинных католиков (марранов и др.), в ходе которой немалые материальные ценности переходили из одних рук в другие. Во время Второй мировой католические хорватские священники собственноручно резали православных сербов – никто из этих «отцов» не был отлучен от церкви. Католический «наместник Бога на Земле» возглавлял на протяжении столетий крупнейшую финансовую структуру Запада, покупающую грехи и продающие церковные должности. Как это соответствовало евангельской проповеди любви, духовности и бескорыстия? Никак. Зато это абсолютно в духе западной цивилизации.
Протестанты именем Бога вели геноцид коренного населения Нового света, активно используя при этом темы из Старого завета. Дж. Мейсон, возглавлявший истребительный рейд против индейцев пекот, так охарактеризовал этот акт геноцида: "Нападение на пекот было Божьим актом, Который смеялся над Своими врагами и врагами Своего народа, с презрением отправив их в геенну огненную. И сделался Господь судьей над язычниками, заполняя (реку) Мистик трупами". Протестанты на основе ветхозаветных историй создали расизм, учение, в котором те, кого они истребляли или порабощали, назывались исчадиями ада или полуживотными, отверженными Богом. И это было совершенно в экономической логике. Территории, населенные такими то ли исчадиями ада, то ли полуживотными, считались terra nullius, ничейными – приходи и бери...
Рэй Бредбери. Коса. Как эпилог размышлений на сегодня
Он просто не мог позволить пшенице остаться неубранной. Каждый день поспевал новый участок, и, прикинув вслух, ни к кому, собственно, не обращаясь, он произнес:
— Если десять лет кряду жать пшеницу, как только она поспевает, то и тогда мне, пожалуй, не выйдет дважды работать на одном и том же участке. Такое большое поле, будь оно неладно. — Он покачал головой. — И вызревает пшеница как-то хитро. Ровнехонько столько, чтобы я за день сумел управиться со спелым участком и оставить одну зелень. А наутро как пить дать уже новый участок готов…
Думай о…
Высокой желтой волной легла под ноги подкошенная пшеница. Небо сделалось черным. Дрю Эриксон выронил косу и согнулся, прижав к животу руки. В глазах стояла тьма, все вокруг бешено завертелось.
— Я кого-то убил! — выдохнул он, давясь и хватаясь за грудь. Он упал на колени рядом с лезвием. — Сколько же это я людей порешил…
Небо кружилось, как голубая карусель на сельской ярмарке в Канзасе. Но без музыки. Только в ушах стоял звон...
— Я слышу голоса, грустные голоса там, в поле. В пшенице, — сказал он. — Они шепчут, чтобы я перестал. Просят не убивать их.
— Дрю!
Он не слышал ее.
— Пшеница растет по-дурному, по-дикому, словно она свихнулась. Я тебе не говорил. Но с ней что-то недоброе...
Вниз!
Взрывы бомб потрясли Москву, Лондон, Токио.
Коса взлетала и опускалась как безумная.
И задымили печи Бельзена и Бухенвальда.
Коса пела, вся в малиновой росе.
И вырастали грибы, извергая слепящие солнца на пески Невады, Хиросиму, Бикини, вырастали грибы все выше и выше.
Пшеница плакала, осыпаясь на землю зеленым дождем.
Корея, Индокитай, Египет. Заволновалась Индия, дрогнула Азия, глубокой ночью проснулась Африка…
А лезвие продолжало взлетать, крушить, резать с бешенством человека, у которого отняли — и отняли столько, что ему уже нет дела до того, как он обходится с человечеством.
Всего в нескольких милях от главной магистрали, если спуститься по каменистой дороге, которая никуда не ведет, всего в нескольких милях от шоссе, забитого машинами, несущимися в Калифорнию.
Иногда — раз в несколько лет — какой-нибудь ветхий автомобиль свернет с шоссе; остановится, запаренный, в тупике у обугленных остатков маленького белого дома, и водитель захочет спросить дорогу у фермера, который бешено, беспрерывно, как одержимый, днем и ночью работает в бескрайнем пшеничном поле.
Но водитель не дождется ни помощи, ни ответа. После всех этих долгих лет фермер в поле все еще слишком занят, занят тем, что подрезает и крошит зеленую пшеницу вместо спелой.
Дрю Эриксон все косит, и сон так ни разу и не смежил ему веки, и в глазах его пляшет белый огонь безумия, а он все косит и косит.
Сегодня началось другое время, время собирать камни. Запад поглощается черной культурой и будет поглощён полностью. И нового Рея Бредбери там уже не будет. Но они уже всё сказали, нам осталось подобрать их драгоценные камни. Которые преступный потоп Запада выбросил на наш берег.
Но нам нужна культурная и военная контрразведка против всех операций прикрытия Запада. И с ним нужно вести жестокую игру на снятие всех покровов и на максимальный выигрыш.
Первый и основной этап - элиминация расизма и нацизма. Он длительный, но понятный. Второй этап - преодоления пропасти между миром и вечностью, наведение мостов между ними. Которые были подорваны в СССР и на Запада окончательно почти одновременно в 1960-е (хрущевская слякоть и революция 1968 в Европе как спецоперация ЦРУ).
Итак, нам нужен не просто военный СМЕРШ, но и метафизический. Не антизападный (это будет концепция обороны), но наступательный как тактически, так и стратегически.