Он остановился недалеко от кладбища. Попасть в городок можно было двумя способами: по дороге, которая шла параллельно кладбищу, и по дороге, которая шла непосредственно через.
Девушка спала, кутаясь в его куртку. Роме очень не хотелось её будить, но выбора не было. Или был? Что-то подсказывало Роме:
заблокируй двери
идти этой девушке было особо некуда. Не в принципе, а конкретно сейчас. У неё не было ничего: ни денег, ни паспорта, ни даже телефона. Рома взял айфон, и набрал сестру. Она ответила после первого же гудка.
— Ты где? — воскликнула она, не поздоровавшись, — Рома, ты в своем уме? Ты хоть иногда способен думать о ком-то, кроме себя любимого?
Рома посмотрел на спящую девушку и подумал, что, в принципе, способен.
— Не мог ответить. Слушай, у меня к тебе просьба… родители дома?
— В гостях. Придут не раньше двенадцати.
— Отлично. Тогда поговорим, когда приеду. Не по телефону.
— Ты где?
— У кладбища.
— Езжай через него. Сегодня были похороны, дорога на кладбище расчищена. Объездную ещё с прошлого раза никто не чистил. Там такой гололед… не рискуй.
— Кого хоронили? — машинально спросил Рома.
— Потом.
— Ладно.
В отличие от городского кладбища, на этом не было фонарей, и ехать по нему ночью было неприятно и жутко. Фары дальнего света выхватывали из темноты угрюмые памятники — молчаливое напоминание того, что все в этом мире временно. Все, кроме смерти. Смерть – это уже навсегда.
Девушка беспокойно заворочалась во сне, что-то забормотала, и от этого парню стало ещё более жутко. Хотелось побыстрее проехать это место.
Могилы были занесены снегом, но одну Рома узнал. Понимая, что совершает глупость, он остановил машину и вышел на колючий холод. Дорога между рядами могил расчищена не была, но Рому это не остановило. Проваливаясь по колено в снег, он пошел к могиле, в которой была похоронена его одноклассница.
Сама могила, как и все вокруг, было занесено снегом, но памятник четко выделялся на фоне вечерней темноты. Слов и цифр на нем было не разобрать, но Роме это и не нужно было.
Он знал.
Марта погибла 23 июня. Нет, не так: она умерла 23 июня. За три дня до этого её сбил поезд, и девочка впала в кому, из которой так и не вышла. На железной дороге погибло и было покалечено очень много детей, прежде чем построили виадук.
Рома огляделся и увидел свежее захоронение. Обычное дело, в конце концов, это было кладбище, но парню вдруг стало не по себе. Вспомнились рассказы прабабушки, которая верила в… во всякое.
их души остаются на земле до сорока дней. Кто-то остается в доме, а кто-то бродит по кладбищу в поисках знакомых могил. Но в ночь после похорон, душа находится у своей могилы. Оплакивает…
— Хватит, — прошептал Рома. Он не мог заставить себя оглянуться, ощущая чье-то незримое присутствие. Этого не могло быть, но он чувствовал. Свежая могила притягивала взгляд. Она была обложена венками и корзинами с искусственными цветами. Живые уже давно погибли.
Не понимая, зачем делает это, Рома подошел к могиле, взял фотографию с черной лентой и посветил на неё телефоном. На него глянуло улыбающееся лицо ещё одной одноклассницы. От неожиданности и… ужаса? — да, именно ужаса — Рома чуть не отбросил от себя фото, но вовремя остановился.
что ты делаешь?
На секунду ему показалось, что девушка с похоронного фота ухмыльнулась, но это была всего лишь игра теней.
Всего лишь игра…
Рома поставил фотографию на место и пошел к машине, но вдруг резко остановился, задохнувшись от ужаса: со стороны старой части кладбища к нему бежало нечто, темный силуэт, похожий на расплывчатое пятно тумана.
в машине девушка
Рома побежал к машине, то и дело проваливаясь в снег. Тень бежала гораздо быстрее, она неслась, но Рома был ближе. Он подбежал к машине, рывком распахнул дверь и буквально упал на сиденье, нащупал онемевшими пальцами кнопку блокировки дверей и услышал характерный щелчок. Спокойнее не стало. Рома шарил глазами по кладбищу, ища… нечто.
— Он здесь…
Рома дернулся и повернулся к девушке. Она сонно смотрела на него. Лицо пылало нездоровым румянцем, а голос звучал очень уж простуженно.
— Кто здесь?
— Я чувствую его, он здесь… — она закрыла глаза и, кажется, уснула. Или она и не просыпалась?
— Это просто кошмарный сон, — прошептал Рома, — просто… — он запнулся.
Сбоку от машины, взявшись за руки, стояли двое: девушка… знакомая ему девушка, чье фото он только что держал в руках, и незнакомый ему
я чувствую его, он здесь…
парень. Лицо его бывшей одноклассницы было синим от побоев, но на лице играла довольная улыбка.
Девушка в машине снова застонала и начала что-то бессвязно бормотать во сне.
Рома снял машину с режима парковки и с силой надавил на педаль газа. За такое начало движения ему бы на экзамене точно поставили штрафной балл, но сейчас это не имело абсолютно никакого значения.
Машина резко тронулась с места, и двигатель протестующе застонал, не справляясь с оборотами, но и это сейчас не имело значения. Или имело?
осталось только заглохнуть тут среди могил и мертвецов
Машину занесло.
Рома чуть отпустил педаль газа. Девушка затихла.
Он не мог заставить себя посмотреть в зеркало заднего вида, и осмелился сделать это только после того, как отъехал от кладбище на довольно приличное расстояние.
Там, в зеркале, была темнота.