Ранее: Про ослика, кошек, собак и людях
Ещё в начале декабря, пересматривая фото для следующей статьи я поняла, что поездка моих внуков в Хорезм, должна быть описана не в одну строку тем более, что зима и хочется тепла и солнца, а в Хорезме их столько, что и нам на зиму хватит, да и фото с той поездки много.
Я столько лет прожила в Хорезме и всё не могу привыкнуть к названию этого края, когда произношу его сама или слышу от других людей, то волнуюсь всегда. Это, как будто погружаешься в волшебную восточную сказку, где столько лирики, нежности, легкой напевной музыки ветра, солнца, степных трав, возделанных садов и хлопковых полей, журчащих арыков, прохладных вечеров с ароматами роз и райхона, звездных ночей со стрекотней кузнечиков, пением лягушек и соловьиными трелями, где видно, как воздух рябью поднимается ввысь от раскаленной добела земли, искажая очертания предметов.
Можно бесконечно перечислять все достоинства края, те же хивинские ковры ручной работы, голубая майолика, секреты которой передаются из поколения в поколение, расцветающие сложнейшим цветочным орнаментом опорные деревянные столбы зданий или ворота дворцов и обыкновенных домов, белоснежный ганч с невероятными орнаментами.
Всё. Всё. На этом и остановлюсь, может кто-то сам захочет увидеть это диво дивное воочию и посетит Хорезм по туристической путёвке. Думаю, что не пожалеет и потом не раз будет вспоминать своё путешествие в восточную сказку.
Когда я впервые приехала в Хорезм, то услышала от вновь приобретенных родственников, что Хорезм меня никуда теперь не отпустит, стоит только попить воды из Шавата. Этот канал достаточно большой и проходит через центр города Ургенч, но я и без того влюбилась в него сразу, а когда ещё побывала в Хиве, то почувствовала, что я действительно оказалась в восточной сказке «Тысяча и одна ночь».
Хиву в мире называют городом тысячи куполов, а сколько там красивейших легенд и сказаний, которые переплетаются с историческими фактами и настоящими людьми.
Вот и братишка у меня по матери является предком невольника-француза, которого пленили в России во время войны 1812 года и продали в рабство Хивинскому хану, там его женили на одной из его наложниц, и он уже никогда не вернулся домой.
К сожалению, всего мы про него не знаем, искать по фамилии в архивах невозможно, ибо раньше фамилия была по имени отца типа Боходыр сын Юсупа, а Юсуп сын Зарипа, а сколько таких отцов и сыновей не сосчитать. Возможно, когда будут деньги, вернее, если они будут, то постараемся поискать что-то в архивах, если они ещё сохранились после революционных пожаров.
Однажды меня с Таней угощали пельменями по спецзаказу для одного человека и его гостей, в тот день гостями у него были только мы и он рассказал, что хивинский хан очень любил это блюдо, у него была русская женщина повар, которая ему их готовила необыкновенные пельмени.
Пельмени должны были быть настолько маленькими, буквально с ноготок, чтобы в одну ложку могли поместиться семь пельмешек, мы тоже ради уважения к хозяину стола несколько раз пересчитывали их и, правда, семь штук там помещалось. Кстати, и борщи своей русской поварихи хан тоже обожал.
Там есть легенды и про своих Ромео и Джульету с трагическим концом, истории строительства минаретов и дворцов, о набегах туркмен, о том, что под стенами Ичан-калы массовые захоронения воинов чужих и своих, чтобы враги, почитающие мертвых, не могли атаковать стены крепости. Пойти по трупам, даже вражеских, для туркменов табу. Сейчас экскурсоводы рассказывают туристам эти легенды, а тогда мы слышали их от людей, живущих рядом.
Вот в один летний день в конце июля Антоша с Антоном решили поехать в Ургенч вместе и с собой Еву взяли, хотя мы и просили оставить её, мало ли что с ребенком в дороге может случиться, ей тогда ещё годика не было, но говорю заранее, что всё обошлось благополучно. С собой в дорогу они взяли коляску, да минимум вещей, лето же.
Я помню, как в семидесятом году я ездила с маленькой Таней навестить Юру в Самаркандском детдоме, тоже лето было. В вагоне жара невыносимая, приходилось часто обтирать ребенка влажным полотенцем и менять пеленки. Современных подгузников тогда и в помине у нас не было, слышали только, что вот за границей такое есть, а пользовались сами марлевыми, чтобы мягко ребенку было и не натирало нигде.
С собой в дорогу брала почти все пеленки и распашонки с трусиками, ладно в вагоне она могла и на пеленках полежать, а вот по улице, как ребенка заворачивать в них при такой-то жаре.
Тогда она уже на самостоятельном прикорме была, отказалась от груди еще в четыре месяца, поэтому с собой в дорогу взяла каши, которые дома на два кормления сварила, потом пропали бы, да молоко цельное, сгущенное с печеньем. Хорошо что тогда по вагонам продавцы с молочкой ходили, можно было купить кефир, сливки, ряженку, то же печенье.
И всё равно та моя дорога в Самарканд и их в Ургенч с маленьким ребенком на руках такими разными были. Я тогда одна была, с большой тяжелой сумкой, без коляски, а при необходимости ребенка везде брать с собой приходилось, боялась оставить с чужими людьми, даже, чтобы сходить умыться.
Поехали они на поезде, взяв билеты и на обратную дорогу сразу, на работе оба отпросились на неделю, они давно не были в Ургенче и соскучились по друзьям и одноклассникам, по двору и дому. Правда они понимали, что не встретятся за такой короткий срок со всеми, но хоть у родственников погостить и с Хивой встретиться могли.
А вообще была причина поехать в Ургенч, они стали собирать документы на переезд в Россию по программе переселения, легче было съездить за ними, чем запрашивать через местный ЗАГС. Нужны были справки о заключении и расторжении брака на меня, и на Онегу, хотя у нас были на руках эти официальные документы, да и свои документы им выправить надо было.
В поезде ребенок вёл себя нормально, Антоша её ещё грудью кормила, да и смеси сейчас удобные выпускают, только завари кипятком и каша готова. В купе не так жарко было, тем более, что основной путь был пройден с вечера в ночь и немного утром, в вагоне кондиционер работал. Антон только сейчас мог вволю наиграться с ребенком, так как дома он всегда набегами был, а в это время то ребенок спал, то Антоша с Евой в Ташкенте.
С поезда сразу отправились в ЗАГС, ибо боялись, что там не успеют вовремя подготовить документы, время то у них было ограничено. Это хорошо, что они сами поехали, да подмазали, как говорится, а так еще не факт, что вовремя их дождались бы. Дело было в том, что ЗАГС переехал в новое здание и документы еще не были разложены по своим местам.
Кстати здание ЗАГСа раньше было временно на окраине города, что причиняло много неудобств горожанам, которые привыкли до всего доходить пешком, а там и неудобный автобусный маршрут проходил. Теперь ЗАГС переехал почти в центр, как раз в новое здание, которое возвели на месте Автотреста, за которым был наш дом, построенный не без моих стараний и в котором мы прожили немногим меньше десяти лет.
Они не упустили случая зайти во двор и подняться к бывшим соседям, но их дома не было, другие переехали, посмотрели на пустой двор и отправились к Виктору домой.
Они никому не сообщали о своём визите поэтому приятно удивили Виктора и его домочадцев. Дочь Виктора - красавица Катенька стала уже взрослой и милой девушкой и была невероятно рада приезду своих двоюродных племянников, а как радовались все они Еве - этому маленькому спокойному комочку, которого можно было тискать, носить на руках, ласкать, целовать и наблюдать за её постоянно меняющимся выражением личика и сияющих глаз.
Надо ли говорить, что её почти не спускали с рук, старались угостить вкусненьким и предугадать её желания. Пока то, да сё, время к вечеру, и они решили прогуляться по городу, взяв с собой и девочку, которая уже несколько лет воспитывалась в их доме, пока её мама находилась в России.
Ребенок был дома любимицей и воспитывалась в Витиной семье, как родная, поэтому она была очень удивлена такому вниманию к другому ребенку со стороны мамы и папы, так она их называла, и немного ревновала, но потом сама старалась увести Еву куда-нибудь, но взрослые всегда начеку были и пресекали эти её попытки.
Два дня просидели дома с набегами в ЗАГС, которые просили то одни, то другие данные для оформления нужных справок, дети звонили через них нам, уточняли, потом ждали новых вопросов. По дороге замечали новые постройки и изменения в городе.
Воспользовались случаем и снова поднялись к бывшим соседям, на этот раз они оказались дома. Встреча была просто горячей с визгом, объятиями, радостными слезами, с расспросами и приветами, рассказами о знакомых и соседях, столько новостей.
Вечером третьего дня получили все запрашиваемые документы и на утро запланировали поездку в Хиву. Поехали вчетвером – Антоша, Антон, Катя и Ева. Виктор и его жена уговаривали оставить Еву дома, но Антоша не желала с нею расставаться на целый день. Ева была спокойным ребенком и с нею было легко.
Весь день они провели в Хиве, были на Минарете, в музеях, Джума-мечете, походили по крепостной стене, полазили по крышам зданий, прошлись по базару и сувенирным рядам, посидели в чайхане
Вечером уставшие и довольные вернулись к Виктору, а на следующий день отправились в обратный путь - домой. Домой приехали без приключений, всю дорогу спали, а утром только позавтракали и пора было выходить. Дома их заждались.
Документы, чтобы подать новую заявку на программу переселения, получили, но подавать не стали, решили, что Антоше надо закончить свою театральную студию и получить документы о её завершении, а уж потом решать и этот вопрос.
Далее: Обещают морозы.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи " История знакомства моих родителей ". Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.