Мобильник пиликал долго. Лёша разлепил глаза и долго соображал, где он, и что вообще происходит. А ничего такого не происходило. Он лежал на диване, правда, в одежде, из окна лился серый дневной свет, на тумбочке стояла украшенная искусственная ёлочка. В горле пересохло. Телефон снова зазвонил.
— Привет.
— Лена? — он потихоньку сполз с дивана.
— С Новым годом. Я… я вчера до последнего, — послышался всхлип, — я думала, что мы помиримся, вместе встретим. А ты…
— Лена! Леночка!
— Да, да, я понимаю. Ты меня на весь город! — она сорвалась на крик, — В общем, с Новым годом, Лёшенька!
Короткие гудки. Он попытался дозвониться, но не смог. За ночь пришла куча уведомлений, неотвеченные звонки, сообщения. Да, год начался не так чтобы удачно. Лёша пошарил ногами, пытаясь нащупать тапочки. Ногам было непривычно. Ноги были в ботинках. На полу красовались грязные следы, отпечатки подошв и очень странные следы. Треугольные. И оранжевое перо. Лёша наклонился, поднял его, выпрямился, и комната закружилась. Когда в голове прояснилось, он пошёл на кухню.
Пить, пить холодную воду прямо из-под крана. Как глупо они поссорились! Он умылся. Чего вообще сегодня, первое? Выглянул в окно. Серо, пасмурно, на улице ни души. А нет, кто-то с собакой гуляет. Теперь захотелось есть.
В холодильнике стояла банка с огурцами, а в микроволновке – какой-то пластиковый контейнер. Да, чего-то заказывали вчера. Лёша достал из него ногу, то ли куриную, то ли утиную, стал понемногу откусывать. Включил чайник, сходил за телефоном.
«Уважаемый Алексей! В нашем баре скидка 50% для вас и вашего друга 1,2 и 3 января. Будем рады вас видеть!»
Так. Однако. А сколько денег в этом баре было оставлено? Похолодев, он открыл мобильный банк. Ничего особенного. Фух, отлегло. Вацап просто завален. Надо же, сколько, оказывается, знакомых, а в обычные дни… Это что за фотки?
Лёша бросил недоеденный кусок и стал быстро смотреть. Это он. А вместе с ним…
Вчера Лена убежала в слезах, а он не стал звонить, ждал. Это она была виновата, полностью она! Ходил и сжимал кулаки. Когда за дверью раздались странные звуки, как будто кто-то царапался, он подумал, что вот, вернулась. Распахнул дверь, подался вперёд, споткнулся. Из-под ног рванулось что-то живое, возмущённо крича. Он грохнулся на четвереньки. Напротив него крякала и била крыльями утка.
Лёша зажмурился, подождал и открыл глаза.
— Под ноги смотри! Чуть не убил, — крякнула утка.
Красный клюв, синяя грудка, оранжевые крылья, перепончатые лапы, на боку сумка. Лёша попятился за порог.
— Куда? А подарок? — грозно спросила птица.
— Ч-чего?
— Прохоров Алексей Георгиевич?
Лёша кивнул. Утка достала из сумки замызганный конверт и коробочку. Прохоров А.Г. прочёл детские каракули: «Деду Марозу. Дедушка Мароз, подари мне пажалуста утку мандаринки и машинку. Лёша»
— Разворачивай, всё по списку, - скомандовала утка.
В коробочке действительно оказалась машинка, металлическая, новенькая, дверцы открывались-закрывались, и даже руль можно было покрутить.
— Рэндж ровер. Ну да, — сказал Лёша, — и мандарины ещё.
— Какие такие мандарины? — утка подошла и сунула клюв в письмо.
— Вот, — Лёша ткнул пальцем.
— Утку-мандаринку. Это я.
— Нет. Мандаринки.
— Это «у».
— Это «и». Мандарины я тогда хотел. И утку жареную. Я чего, ненормальный, живую просить? И вообще, это было когда? Сейчас-то зачем?
— Ну, ты! Жареную ему! Знала бы, не пришла. Когда получилось, тогда и доставили. Вас много, а Дед Мороз один. Зачем, зачем! Незачем, так и уйду.
Чайник громко щёлкнул и отключился. Лёша встал, задел ногой пустую бутылку. Коньяк. Не в одиночку же он? Насыпая кофе, стал вспоминать дальше.
Он стоит, придерживая дверь подъезда, утка удаляется, шлёпая по снегу, невозможно красивая на серо-белом фоне. Соседский пёс, короткая схватка. Он держит утку на руках и ругается с хозяином собаки. Дверь захлопнулась, код недавно сменили, на телефоне записан, а телефон дома лежит. И соседи не отвечают. Хорошо, квартира на втором этаже, окно приоткрыто, и утка протискивается в щель, скидывает ключи.
Он, стуча зубами, влетает в тепло. Открывает бутылку, надо ведь согреться. Мандаринка тоже пьёт, что уже совсем не удивительно. Лёша рассказывает про Лену. И про то, какой был маленький, и писал Деду Морозу. Да, за почерк его всегда ругали. Мандаринка кладёт ему голову на плечо и утешающе гладит крылом. А Новый год всё ближе, и хочется встретить его хо-ро-шо!
В баре полно народу, но их пускают, потому что как не пустить парня с говорящей уткой? И в другой бар, кажется, пускают, и ещё куда-то. У него в руках микрофон, он рассказывает про Лену, про утку, про… Господи, что он ещё вытворял? Как попал домой? И где Мандаринка?
Лёша посмотрел на обглоданную кость. Он ведь не мог, да? Это же они с Леной заказали, чтобы не готовить на Новый год, она против этих всяких оливье. «Утка по-пекински». Дата! Дата где? Он вертел упаковку в руках: 31.12! Вот и хорошо, совесть чиста.
Он выпил кофе, сходил в душ, переоделся. Какой странный Новый год! Набрал Лену, она сбросила. Бесцельно ходил туда-сюда, стал звонить друзьям, но кто-то не брал трубку, кто-то отвечал сонно. Позвонил в бар, который теперь со скидкой, там тоже не отвечали. Посмотрел в окно — шёл негустой мягкий снег. Сосед гулял с собакой как вчера.
Лёша быстро включил ноут, чертыхнулся — принтер чёрно-белый, цветную печать первого января точно не сделать. Ничего, и так сойдёт. Он выбрал фото, обрезал, чтобы осталась только Мандаринка, распечатал объявления и выскочил на улицу. Чертыхаясь, лепил их на скотч. Зараза, поди оторви!
Совсем стемнело. Зажглись фонари. Падали белые хлопья, заметали следы. Может, она забыла адрес? Может, с ней что-то случилось? Может, всё это просто приснилось?
Бибикнула машина. Лёша увернулся от жёлтого такси. Таксист, неразборчиво бурча, вылез и открыл дверь. Это была она.
— Мандаринка! — закричал Лёша и распахнул объятья.
— Тихо ты! Перья помнёшь. Садись, поехали.
— Куда?
— К Лене твоей, мириться. Потом в стендап-клуб, договориться о выступлении. Есть ещё пара дел, ну это после, — крякнула утка.
— Сейчас! Я мигом, туда и обратно! —крикнул Лёша.
Он взбежал на свой второй этаж, схватил сумку, проверил карточки, кошелёк, дёрнулся к выходу, но заскочил сперва на кухню и затолкал остатки трапезы в мусорное ведро, приговаривая: «это кура была или гусь, а не утка, совсем не утка, уток я не ем!»
Сказки на Литресе Возможно, куриные. Возможно, яйца (пересказки)