Вам никогда не удастся оторвать Гарриса от прозы жизни. В нем нёт никакого порыва, нет безотчётного томления по недосягаемому идеалу. Гаррис не способен "плакать, сам не зная о чём". Если на глазах Гарриса слёзы, вы можете смело биться об заклад, что он только что наелся сырого луку или чересчур жирно намазал горчицей отбивную котлету.
Окажитесь как-нибудь ночью вдвоём с Гаррисом на берегу моря и воскликните:
— Чу! Слышишь? Не пенье ли русалок звучит среди гула вздымающихся валов? Или то печальные духи поют погребальную песнь над бледными утопленниками, покоящимися в гуще водорослей?
И Гаррис возьмёт вас под руку и ответит:
— Я знаю, что это такое, старина: тебя где-то продуло. Пойдём-ка, тут есть одно местечко за углом. Там тебе дадут глоток такого славного шотландского виски, какого ты отродясь не пробовал, — и всё будет в порядке.
("Трое в лодке, не считая собаки")
#трое_в_лодке_не_считая_собаки#трое_в_лодке#джером_клапка_джером#
