У меня тут случайно летний рассказ получился. Летний и весёлый... юмористический!
О том, как возлюбить покупателя аки ближнего своего...
Жарким августовским днём Клара Самуэловна ступила из подъездного сумрака на залитый солнцем двор. Зорким взглядом и чутким слухом она оценила обстановку, дёрнула плечом, стараясь поправить под платьем сползающую бретельку бюстгальтера, и уверенно замаршировала вдоль дома в сторону супермаркета неподалеку.
Нарисованные ниточкой брови и сумка на колёсиках с ходу выдавали в ней самого образцового жителя на районе, с большим запасом нравственности и высоким уровнем благопристойности.
Клара Самуэловна была здесь старшей...
По подъезду,.. по двору... и по дому... Наводила порядок, уповала на совесть и призывала к ответу.
Правда, значимость Клариного положения несколько нивелировалась тем, что заняла она эту должность путём самопровозглашения,.. а не в результате прямого волеизъявления жителей.
То есть, мало кто из них вообще был в курсе Клариной весомости и авторитетности.
Но сие Кларе Самуэловне было абсолютно до лампочки. Ибо Клара Самуэловна была женщиной с повышенной социальной ответственностью и уверенно несла в массы своё единственно правильное мнение.
Уверенно печатая шаг, она добралась до супермаркета и бдительно обозрела окрестности.
Прямо у входа в магазин, солнечно улыбаясь, торговал сезонными фруктами гость с юга.
Клара Самуэловна притормозила.
Заржавленные струны её канцелярской души внезапно зацепила темпераментная красота летнего прилавка.
Бокастые мохнатые персики, чернильно-медовые сливы, дымчатый, светящийся изнутри виноград и яблоки всякоразных оттенков разукрасили асфальтированную реальность городской площади и наполнили воздух вокруг пузырьками счастья.
Посреди радостного витаминного великолепия лежал арбуз. Один‐одинёшенек... с иссохшимся хвостиком и солнечным пятном на самодовольном изумрудном боку.
Кларе Самуэловне вдруг отчаянно захотелось арбуза. Вот чтобы разрезать пополам и сначала выломать хрусткую сахарную середину, и съесть её, нетерпеливо постанывая и сладострастно обсасывая липкие пальцы, а потом уже, не торопясь, доесть столовой ложкой остальное, аккуратно вышкрябывая бочка до полупрозрачной розовой зелени.
— Арбуз продаётся? — строго поинтересовалась она у солнечного узбека.
— Ка-а-анешьна, уважяемая! — охотно откликнулся продавец. — Ха-арощий арбуз! Бери, не пожалеещь!
— А что за арбуз? Откуда взялся?
Клара Самуэловна не доверяла уличным торговцам. Она была против бесконтрольного бизнеса. Это ж никаких санэпидстанций не напасёшься!
— Узбекьский арбуз! Нашь! Настоящий! Са-а-ахарьний! Бери! Тибе ськидка сьделаю, дёшива будит! — всё так же пылко предлагал торговец свой товар, — Ни самнивайс, уважяемая!
Но Клара Самуэловна не сомневаться не могла. В её далёком социалистическом прошлом арбузы хранили тайну и приобретались на ощупь методом научного тыка. И сейчас она с подозрением посмотрела на весёлого продавца и снова спросила:
— А почему арбуз только один? Что, в Узбекистане нынче неурожай?
— Пачиму неурожай, женьщина?! В Узбекистан всигьда урожай! Арбуз растёт мнёго! Просто сиводн паследний. Остальные уже продаль! Так получилься! Брать будишь, уважяемая?
— А-а... Последний, говоришь? — хмыкнула Клара Самуэловна и резюмировала: — Плохой, значит?
— Пачиму плахой? Нармальны арбуз! Как фсе! — обиделся узбек, и его белоснежная улыбка слегка поблёкла.
— Так все раскупили, а этот у тебя лежит. Самый плохой, выходит.
— Зачем виходит? Ничего не виходит! Вот если тебе в кино паследни билет досталься, больши нету? Он щто, хужи других? — разгорячился торговец и эмоционально замахал руками.
Но Клара Самуэловна и не таких обламывала.
— В кино билеты по числу кресел продают! — отрезала она и уточнила: — Есть у тебя арбузы по числу жителей? — и сама же ответила: — Нету! Значит, и сравнивать нечего.
— Слюший, уважяемая! Зачем так ведёшь? Не хочишь купить, уйди сторона. Другие купят. — продавец окончательно расстроился и перестал улыбаться. — Давай! Атайди, ни мищай таргавать!
Клара Самуэловна вспомнила, что она хотела арбуза и пошла на попятную.
— Да я бы купила, — вновь начала она, — Почём просишь?
— Триста писят рублей. Тебе за триста уступлю! — опять воодушевился узбек и потянулся за арбузом.
— Я бы купила, — повторила Клара Самуэловна, — да ведь как-то неправильно получается.
— Чего неправильно, уважяемая? — продавец растерянно посмотрел на Клару и замер над прилавком в позе аиста.
— Арбуз выбирать полагается. А как выбирать, если он один?
Клара Самуэловна перекатила сумку на колёсиках из одной руки в другую и дёрнула плечом, поправляя бретельку.
— Слюший, женьщина! Иди, а? Иди савсем! Или вот, пэрсик вазьми! Ха-арощий пэрсик и вибирай, сколька нада! — взмолился торговец и протянул Кларе пакетик. — На мешёк! Бери пэрсик! Винаград бери! Тибе скидка сделаю!
— Я не хочу персики! Я хочу арбуз! — возмутилась Клара, ощутив себя в родной стихии скандала, — Это навязанный товар! Это нарушение закона! Я хочу купить арбуз! Мне не нужен виноград!
— Ну так бери арбуз! Бери и иди! Двести писят! Паследни цина! Бери, женьщина!
Узбек выкатил арбуз к середине прилавка и нервно начал протирать его тряпкой. Клара Самуэловна недоверчиво потыкала в арбуз пальцем.
— А если он неспелый? Я его домой принесу, а он белый внутри?
— Так я тибе его разрежу! Сама увидишь! Хароши товар! Сладки! Красный!
— Не надо разрезать! Негигиенично это! — Клара пребывала в раздумьях. — И вообще! Разрежешь, и я вроде как и обязана буду купить, если он хороший
окажется. А я ещё, может, и не куплю...
— О, аллах! Женьщина! Иди савсем, а! На фиг иди! Сил на тебя нет! Иди, уважяемая! Не стой тут! Всех покупателей отпугнуль, а!
Узбек чуть не плакал и усиленно старался не смотреть на Клару. Фрукты на прилавке скукожились и утратили радужную сущность. Солнце как будто потускнело и скорчилось словно смятая бумажка.
— Между прочим, прогонять клиентов тебе никто права не давал. — От Клары, словно морозным инеем, пыхнуло базарной склокой. — Хотя, даже если и неспелый, — продолжила она рассуждать, — не такая уж и беда. Подумаешь, двести пятьдесят рублей...
— Так берешь, что ли, женьщина? Дищевле нимагу! Савсем в убыток будет!
— Не в деньгах дело, — вслух размышляла Клара Самуэловна, — Но ведь обидно будет. Тяжесть, однако. Притащу домой, а он плохой. Обратно тащить придётся. До мусорки. А я ведь женщина одинокая. Помочь некому...
— Уйди, а! — потемнев лицом, вдруг сказал продавец.
— Это почему это? — снова вспылила Клара, — Конечно, я не корову покупаю, но всё равно следует подумать. Вот он ещё и неровный какой-то у тебя, и пятно вот здесь... Глаз не радует...
Внезапно рассвирипев, узбек схватил арбуз и трясущимися руками запустил его в Клару. Проявив необычайную для своей комплекции резвость, Клара Самуэловна увернулась, и арбуз, упав на асфальт, смачно взорвался. На его разлетевшуюся вокруг сахарную плоть тут же начали слетаться голуби. Продавец удовлетворённо выдохнул.
— А ведь и правда хороший арбуз был, — заметила Клара Самуэловна, — Зря ты мне его продать не захотел. Жалобу я напишу! В Роспотребнадзор! — добавила она и, гордо подняв голову, шагнула в двери супермаркета.
— Иди-иди! Жалуйся! — пробормотал ей вслед продавец и вновь солнечно улыбнулся, расправив плечи.
И лежащие на прилавке фрукты снова задышали летом и радостью.
© Окунева Ирина
Всех, кто дочитал до конца, приглашаю на мой канал. 😊
Здесь есть разные истории, и про меня, и просто про всё на свете.
Пост-знакомство тут. 😊