Сначала холод сковал грудь Лиры, и ей показалось, что воздух превратился в кислоту, которая обжигала ей легкие с каждым вздохом сильнее. Потом ее бросило в жар. Она увидела перед собой, словно в бреду, знакомую поляну с отдыхающими эльфами. Озеро предстало перед ее взором чистым, с голубой прозрачной водой, такого яркого и приятного глазу оттенка, что невозможно было устоять, чтобы не окунуться в его теплые воды, в которых уже плескалось множество эльфийских детей и взрослых эльфов всех мастей.
Эльфы, отдыхающие на поляне, выглядели счастливыми и умиротворенными. Многие улыбались и смеялись, а кто-то сладко спал, растянувшись на шерстяном пледе, ласкаемый лучами теплого весеннего солнца.
Только Лира знала, что красивая картинка жестоко обманчива. Не успела она подумать об этом, как вновь налетел ужасный всеразрушающий ураган. Сон повторился вновь до мельчайших деталей. Но, после того, как убийцы в балахонах выскочили из кустов и перебили невинных, небо разверзлось. Убийцы кинулись врассыпную, прячась, кто куда. Раздался оглушительный рев, от которого растрескалась земля и повяли цветы. Из-за тяжелых синих туч, которые мгновенно застлали небеса, выглянула вытянутая черная голова рептилии со светящимися алыми глазами. Демон разинул пасть и дыхнул горячим зловонным дыханием. Показались перепончатые крылья. Огромный дракон заслонил собой солнце.
Откуда ни возьмись появилась Денеб. Она стояла на холме с пожухлой от дыхания дракона травой. Схоларх возводила руки к небу и пела дракону молитвы.
Неподалеку от нее стоял Ригель. В одной руке он держал сверкающий кинжал, а во второй — окровавленные эльфийские уши, и смеялся, смеялся, смеялся каким-то утробным смехом. Глаза его не выражали абсолютно ничего. Они были пусты. А потом Ригель сменил облик и стал Денеб.
Вдруг дракон истошно закричал, сотрясая горы. В него полетели золотые стрелы. Темные тучи разогнал ветер, и на небе появилась огромная яркая луна, из-за которой показался лик самой Богини. Она держала в руках сияющий голубой лук и продолжала выпускать стрелы в спину и крылья дракона. Тот ревел, вопил и извивался в небе, пока в его голову ни вонзилась одна из стрел, и он ни пал. Озеро поглотило его мощное тело, выплеснулось из берегов и наполнилось вновь.
Теперь целых две госпожи Денеб неистово заорали, рвя медно-рыжие волосы на голове, продолжая читать молитвы дракону, но тот не поднимался. Осознав, что бой закончен, Денеб бросились бежать в неизвестном направлении, спотыкаясь и падая.
— Лира, — услышала принцесса самый прекрасный на свете голос. — Ты нужна своему Королевству, ты нужна всему эльфийскому роду. Твой час пришел. Я даю тебе знания, которые ты должна применить правильно, во имя благой цели. Благословляю тебя!
Слова лились в уши Лиры, словно музыка, равномерным потоком, наполняя юную эльфийку энергией. Ей показалось, что песнь согревает и опьяняет ее словно сладкое вино. Она почувствовала экстаз, она была всем в этом мире. Она могла вознестись над Вселенной и ниспослать на нее тепло и свет. Лира почувствовала, как голубое родимое пятно у нее на шее горит, не принося при этом боли, а лишь согревая ее кровь, которая бурными реками циркулировала по всему ее телу.
Песнь могла бы продолжаться вечно, долгие-долгие годы и столетия, наполняя собой дыхание ветра, солнечный свет, пространство и время, но она резко оборвалась, как обрывается только-только зародившаяся жизнь.
Лира вернулась в холодную реальность, ничего не соображая, словно младенец, который покинул уютную и безопасную утробу матери. Она открыла глаза и свет ослепил их, и они тут же наполнились крупными слезами. Казалось, что плачет сам океан. Соленые капли стекали по ее лицу бесконечно. Был прервал священный разговор, разорвана связь. Лира рыдала и хныкала, словно ребенок, щурясь от солнца, которое жгло глаза.
Перед ее взором все плыло, и она не понимала, где находится. Чьи-то руки трогали ее лоб, приподнимали ее голову и давали ей пить какой-то сладкий травяной отвар, от которого ее чуть не стошнило.
Когда Лира немного пришла в себя, то обнаружила, что лежит в просторной комнате, которая находился под самой крышей башни, судя по верхушкам гор и облакам, которые виднелись за голубыми витражными окнами с изображениями океана и его жителей — гигантских китов. Лира сразу вспомнила об уроке монстрологии, когда Ригель рассказывал о китах-оборотнях, и поежилась от неприятных фантазий.
Худощавая знахарка в белом чепчике, из-под которого выбилась золотистая кудряшка, осматривала кожные покровы Лиры, щупая ее во всех возможных местах. Лира неохотно позволяла проделывать с собой постыдные экзекуции, по команде поднимая то руки, то ноги, то переворачиваясь с боку на бок, показывая язык и зубы. Лира была совершенно без одежды и чувствовала сковывающий холод, который пришел на смену убаюкивающему теплу. Снаружи, должно быть, воздух совершенно ледяной и разряженный, но здесь, в большом зале, заставленном больничными койками, разделяемыми высокими ширмами, дышалось легко, и, если укрыться одеялом, было бы вполне терпимо.
Пока знахарка проводила осмотр, Лира успела разглядеть нескольких больных, среди которых была крупная лесная эльфийка с рыжими волосами, стонущая и кричащая от боли, пока другая знахарка перебинтовывала ей руку, должно быть сломанную, судя по громкости возмущения пациентки. Стоны и всхлипывания девушки на разный манер невыносимо отдавались в голове у Лиры тупой болью, и сердце ее сжималось каждый раз, когда лесная обитательница говорила точно в бреду: «мне нужно домой, я хочу уйти…». Страшно было подумать, при каких обстоятельствах бедняжка получила перелом, а быть может, и не один.
— Ну вот и все, — сказала знахарка, когда помогла Лире одеться в просторную белую рубаху и накрыла ее одеялом. У нее были добрые синие глаза, почти как у Талитхи, когда она изображала дружелюбие. Интересно, какой была Талитха, когда еще не успела обозлиться на весь мир? Или она была такой с самого рождения, не познав ни капли любви? Это было бы слишком жестоко и объясняло бы ее поведение. — Я дам тебе еще лекарства, когда вернусь. А пока мне нужно отлучиться. Если что-то понадобиться — звони.
С этими словами знахарка кивнула в сторону прикроватной тумбочки, на которой стояло множество пузырьков, наполненных разноцветными жидкостями, а среди них — маленький медный колокольчик.
— Хорошо, эм…
- Меня зовут Глизе (Глизе 581 — красный карлик, расположенный в созвездии Весов).
— Хорошо, Глизе. Благодарю вас.
Знахарка кивнула и удалилась, семенящими шагами, скрывшись за большой белой дверью. Еще одна маленькая и незначимая для эльфийского рода эльфийка, которая в то же время выполняла важную и серьезную работу. Наверняка, все ее родные — лекари и знахари, без которых весь эльфийский род давно бы вымер. Она должны была носить более благородное имя, например Лебедь (Лебедь — созвездие северного полушария неба. Яркие звезды образуют крестообразный рисунок — астеризм Северный крест, вытянутый вдоль Млечного Пути).
Лира почувствовала, как тело ее согревается под теплым одеялом и ее тянет в сон. Что произошло во время ритуала госпожи Денеб? Она одна ощутила это странное леденящее душу чувство присутствия чего-то темного? Если Блэйку удастся доставить записку Адену и тот сможет разобраться с рецептом, то у них будет шанс спасти Королевство Луны и свергнуть Денеб с поста схоларха. Эта школа достойна большего. Лира закрыла глаза и мгновенно уснула. Ей снилось, что ее дух поднимается высоко-высоко в звездную черноту небосвода и летит сквозь колючий воздух. Она видела звезды — их было так много, что они сливались в одну блестящую полосу. Потом она стала опускаться вниз к облакам и далеко впереди, на самой границе видимости, увидела еле заметную точку среди розовых облаков. Лира решила, что это корабль, и все время летела к нему. Да, то был чудный парусник, от которого исходило голубое свечение. Он медленно плыл по закатному небу, а за штурвалом его была черноволосая Богиня. Она повернула голову к Лире и улыбнулась, салютуя ей. А потом образ Богини Луны вдруг заколебался, словно дым, и она превратилась в Денеб. Ее грубые черты лица обернулись злобной гримасой. Губы скривились в усмешке. Небо стало алым, где-то прогремел оглушительный гром.
Эльфийка услышала стук каблуков по мраморному полу и открыла глаза. Смесь запахов груши, магнолии и амбретты защекотал нос.
— Я пришла проведать тебя, Лира, — прозвучал приторный голос Денеб. Она подошла и склонилась над больничной койкой эльфийки. Лира почувствовала, как все внутри нее напряглось. — Тебе стало плохо на моей церемонии…
— Да, — пролепетала Лира. — Кажется, я потеряла сознание.
— Что случилось? — Денеб присела на край соседней больничной койки и выжидательно посмотрела на эльфийку.
— Ничего не помню, — соврала Лира, прикрыв глаза. Может стоит притвориться, что она плохо себя чувствует? И это будет почти правда — дикая слабость овладела ее телом и не хотела выпускать эльфийку из своих цепких объятий.
— Я заметила на твоей шее родимое пятно, — продолжила допрос Денеб. — Оно весьма интересное. Такое редко у кого увидишь.
И к чему она клонит?
— Оно у меня с рождения, — ответила Лира и почувствовала, как проваливается в дремотный покой. Денеб еще что-то говорила, но Лира плохо понимала, что именно. Кажется, она спрашивала, принимает ли Лира лекарства.
— Лира? — схоларх снова склонилась над ней.
— Да, госпожа Денеб? — с последними силами выдавила девушка.
— Ты пьешь все необходимое?
— Знахарка что-то дала мне, — произнесла Лира и снова состояние полудремы завладело ей.
— Отдохни, — сказала Денеб и ее образ растворился в воздухе. Тяжелые веки не хотели подниматься. Лира почувствовала, как проваливается в забытье. Снова. Улыбающееся лицо Богини вновь престало перед ней:
— Благословлю тебя! — сказала она и Лира почувствовала радость. Кажется, девушка улыбалась не только во сне, но и наяву.
Когда Лира проснулась, Денеб уже не было рядом. Она вздохнула с облегчением. Один вид схоларха вызывал у нее самые негативные чувства, которые сложно было преодолеть. Казалось, что внутри эльфийки разгорается огонь, который вот-вот вырвется наружу. И это пугало ее. Она не понимала, что с ней происходит — вдруг все дело во тьме, обитающей в каменных стенах крепости, ведь именно здесь с ней стали происходить странности.
Лиру привлекли голоса в другом конце комнаты. Кто-то разговаривал за одной из белых ширм. Эльфийка прислушалась, напрягая свой острый слух.
— Вот, выпей этот отвар, — говорил знакомый голос. — Тебе станет лучше.
— Спасибо, Глизе. Но что-то мне лучше не становится.
— Так бывает, скоро ты почувствуешь себя бодрой.
— Что со мной такое?
— Все из-за переживаний, как я уже говорила. Ты пережила сильное потрясение.
— Мне так хочется спать…
Это определенно была Дева. Лира впервые почувствовала радость от того, что сестра рядом. Раньше она старалась избегать ее общества, но теперь, когда Дева открыла ей свою душу, отношение к ней сильно изменилось.
Дождавшись, пока Глизе уйдет, Лира выскользнула из постели и на цыпочках подкралась к койке сестры. Кажется, она спала. Когда-то свежее персиковое лицо стало бледным, под глазами залегли темные круги. Кожа покрылась мелкими морщинками. Эльфийка впервые видела, чтобы эльфы так болели, и что это за недуг такой?
— Дева, — шепнула Лира в самое ухо сестры. — Ты спишь?
Но она не спала. Приоткрыв веки, Дева посмотрела на сестру долгим взглядом. Казалось, что она не узнает ее.
— Дева?
— Лира, это ты? — сказала она слабым хриплым голосом.
— Что с тобой такое? Тебя здесь вообще лечат?
— Мне дают какие-то отвары, такие горькие и от них постоянно хочется спать.
— Мне тоже давали такой, но пока сон прошел.
— Кажется, мне хуже.
— Нужно вызволять тебя отсюда.
— Я даже подняться не могу, — обессилено вздохнула Дева.
— Давай кое-что попробуем, — Лире вдруг пришла одна идея. — Попробуй не пить эти лекарства.
— О чем ты?
— Попробуй вылить их, например… в цветочный горшок, — эльфийка указала на дикую орхидею на полу. — Или… в ту расщелину в полу.
В мраморном полу действительно была большая щель. Лира схватила один из флакончиков с отваром с тумбы и вылила его содержимое в дыру.
— Вот, так и делай, когда знахарка попросит тебя выпить это зелье. Это будет своего рода эксперимент.
— Не понимаю тебя, — закачала головой Дева, не поднимая ее с подушки. — Зачем нам уничтожать лекарства?
— Здесь что-то нечисто, Дева. Но я пока не знаю, что именно. Тут никому не стоит доверять — это я знаю точно.
— Правда?
— Пообещай мне, что сделаешь так, как я велела.
— Хорошо, — немного погодя согласилась Дева.
— Если Глизе попытается сама напоить тебя, притворись, что спишь, или скажи, что выпьешь позже. Думаю, она не будет делать этого насильно.
— Я попробую, — сказала Дева, и ее глаза снова закрылись.
Лира вернулась в кровать. Теперь осталось только подождать.
Через некоторое время снова появилась Глизе, но Лира сделала вид, что спит.
— Лира, пора пить лекарства, — слышала она голос знахарки, но никак не реагировала. — Ладно, оставлю записку.
Потом Лира услышала, как Глизе пытается напоить отваром Деву, но все было тщетно — сестра послушала ее и не сделала вид, что спит.
— Наверное, лекарство слишком сильное, — пробубнила себе под нос Глизе. — Может быть снизить дозировку?
Как только Глизе покинула больничное крыло, Лира приподнялась в кровати и взглянула на тумбочку. На ее поверхности лежала записка от знахарки: «Выпей половину бутылочки с оранжевой жидкостью. Позже будет ужин».
«Так и быть», — подумала Лира и вылила содержимое в щель в полу. — «Интересно, куда стекает жидкость? Хорошо бы, если бы на голову Денеб».
Она заметила, как сестра проделала то же самое, и успокоилась. Посмотрим, что теперь будет, думала Лира. Если она оказалась права, то сестра должна пойти на поправку.
Так продолжалось целую неделю. Лира не принимала лекарств и не позволяла делать этого сестре. И ее опасения подтвердились — Дева стала выглядеть и чувствовать себя лучше. Лира же перестала ощущать слабость и обрела такую бодрость, что лежать в кровати стало совершенно невыносимо. Ей хотелось принять пенную ванну, надеть нормальную одежду и ходить так долго, пока не устанут ноги. Она бы не раздумывая сейчас пошла в парную, даже не страшась, что кто-то может зайти. Вряд ли Талитха повторит свою глупую шутку. Странно, что она вообще уделяет столько внимания ее персоне. Что ж, хотя бы здесь ее нет. Кажется, что от девчонки можно было поджидать чего угодно.
В одно прекрасное утро Глизе объявила девушкам, что те совершенно здоровы, и вечером могут быть свободны. После обеда в больничное крыло вновь наведалась Денеб:
— Это правда? Им лучше? — поинтересовалась схоларх у знахарки. Они говорили шепотом, но Лира все прекрасно слышала и видела.
— Лекарства наконец-то стали помогать, — ответила Глизе. — Я уж думала, что пора снова менять ингредиенты.
— Моим ученицам действительно лучше?
— Намного. Они прекрасно себя чувствуют.
— Странно… — задумчиво произнесла Денеб.
— Простите, что именно странно?
— Эм… — замялась глава школы. — Странно, что лекарства не подействовали сразу, ведь я уверена в вашей компетенции. Также я надеюсь, что вы не станете сразу же отменять лекарства, чтобы закрепить их эффект.
— Конечно, госпожа Денеб, — покорно кивнула знахарка.
Теперь ей все ясно — Глизе тут явно не при чем, а вот Денеб что-то недоговаривает. Что же было в тех лекарствах?
Лира взглянула на полный флакон с неизвестного происхождения жидкостью:
«Нужно обязательно проверить это зелье», — подумала эльфийка и сунула пузырек в свою сумку. — «Я этого так не оставлю».
***
— Пару дней лучше будет провести в постели, — сказала Тейде, помогая Лире лечь в кровать в ее комнате. Она поддерживала эльфийку за руки, будто та была очень слаба.
— Все хорошо, — ответила девушка. — Мне действительно намного лучше.
— Госпожа Денеб беспокоится. Не хотелось бы, чтобы с тобой что-то случилось.
«В это слабо верится», — подумала Лира, борясь с желанием высказать мысль в слух.
— Хорошо, — только ответила эльфийка. На прикроватной тумбе ее снова ждали знакомые пузырьки с зельями и записка от Глизе с рецептом.
«Надеюсь, Аден сможет сказать мне, что это такое», — пронеслось у нее в голове. — «Если с ним все в порядке…»
Если с Аденом что-то случится, если их тайна раскроется и рецепт попадет в руки Денеб — все потеряно. Невыносимо просто лежать в постели, когда вокруг столько врагов и все замышляют что-то против тебя, против всей школы, и что уж там — против самой Богини Луны.
— Будь умницей и принимай все, как предписано. И допивай свой чай, а то остынет.
— Конечно, — кивнула Лира, делая новый глоток травяного настоя с мелиссой и душицей. — Можно хотя бы принять ванну?
— Потерпи до завтра, милая. А мне пора. Я зайду позже. Нужно навести порядок в библиотеке, кто-то устроил там погром ночью.
Наставница удалилась, оставив Лиру наедине со своими мыслями.
Столько времени прошло, должно быть Адена уже освободили. А она понятия не имеет, каковы его успехи в разборе алхимического рецепта. И получил ли он его от Блэйка? Вдруг что-то пошло не так и ситуация усугубилась. А что, если Денеб узнала об их планах? От наплыва тревожных мыслей эльфийке стало нехорошо, даже в глазах все поплыло.
Ох, что-то совсем нехорошо. Она перевернулась набок и почувствовала, как комната перед ее глазами расплывается, и она теряет сознание.