В советском государстве в 1920-е годы ещё только формировались законы и экономика. Поэтому в пролетарской стране взыскивать с должника нужную сумму было сложно. На данный период роль «коллекторов» перешла к сотрудникам НКВД.
Беспорядочное кредитование людей и организаций привело к «невозвратным долговым обязательствам». Газета «Пролетарский путь» в 1924 году писала, что Губсельпром и Губсоюз не могут вернуть деньги. Но это было еще и очень неэффективно, так как они не использовали их по назначению. Банк предупреждал о санкциях, но они не подействовали на организацию.
При этом в 1925 году первый секретарь ЦК Азербайджана Левон Мирзоян затрагивал проблему невозвратов заёмных средств. Но в тот момент сумма кредитов, которые были выданы Госбанком была равна почти трети от всей суммы выданных средств. Механизмы взыскания средств не работали.
В том, что согласно законам СССР того периода, в списке запрещенного для изъятия имущества должников было так много пунктов, что у людей или организаций не было возможности арестовать имущество.
Документы из архивов свидетельствуют о том, что в 20-е годы прошлого века взысканием по исполнительным листам занимались НКВДшники. По словам главы ульяновского управления НКВД работа велась плохо — заемщики часто отказывались платить, а с ними ничего нельзя было сделать.
1929 год изменил всё. В то время было принято распоряжение, согласно которому сотрудники НКВД могли досрочно взыскивать ссуды с кулаков и зажиточных крестьян. Уголовное наказание за неуплату долгов было приравнено к преступлению. Этот шаг позволил ликвидировать проблему накопленных долгов по займам в массовом порядке.