Миша начал рассказывать. Они с мамой всегда, сколько мальчик себя помнил, жили вдвоем. Мама работала парикмахером. Чтобы всем обеспечивать сына, мать бралась за любые подработки. Бегала по городу к клиентам на дом, стригла, делала прически, Кроме того, убирала подъезды. И очень уставала. А Миша всей душой жалел маму и старался ради нее. Хорошо учился, был послушным, помогал матери по дому, даже научился готовить.
Но однажды случилось несчастье. Возвращавшись от очередного клиента, уставшая мать попросту не услышала и не увидела автомобиль, несущийся по дороге, которую переходила женщина. И автомобиль на полном ходу сбил маму.
Разумеется, водителю ничего за это не было, ведь правил он не нарушил. Мама сама была виновата.
Но теперь мама лежит в больнице, куда попала, не приходя в сознание, на машине скорой помощи. И пока еще в себя ни разу не пришла.
- Что врачи говорят? - сочувственно спросила Елена Павловна.
- У мамы поврежден позвоночник. Ей требуется лечение. Очень дорогое. А потом еще и операция. Еще дороже. А у нас вообще нет денег...
Мальчик снова зарыдал.
- Мишенька, а на очередь бесплатную вас поставили? По квоте?
- Поставили. Но мы можем не дождаться. Очередь длиннющая, а времени мало...
- Бедный мальчик. Ты не убивайся так! В жизни всякое случается. И чудеса, в том числе...
Елена Павловна посидела рядом с Мишенькой еще немного, утешая и успокаивая мальчика.
А затем медленно побрела в свою палату, размышляя на ходу:
"Вот ведь несправедливость! Такая молодая женщина! Я-то ладно, почти век прожила, а она, бедняжка, что видела в своей жизни, кроме тяжелого труда, ради любимого сыночка. А Мишенька теперь и вовсе может остаться без матери! Надо как-то помочь малышу. Надо подумать, что можно сделать."
На следующий день Елена Павловна снова заглянула к Мишеньке с матерью:
- Ну как у вас, Миша? Без изменений?
Мальчик покачал головой.
- Ну ладно, малыш, я вот тут тебе фрукты принесла, поешь. А я попозже еще зайду.
Старушка отправилась на процедуры и, возвращаясь в свою палату, внезапно услышала громкие голоса.
Это были голоса Виктора и Валентины - злые, грубые голоса брата и сестры, ненавидящих друг друга.
Елена Павловна опешила и остановилась у дверей палаты. Она и представить себе не могла, что ее дети, всегда дружные и спокойные, могут вот так ссориться! Что же случилось такого? Какая кошка пробежала между ними?
Старушка прислушалась:
- А с чего это ты решила, что загородный дом должен отойти тебе? Это в честь какого перепуга? - кричал Виктор на сестру, - Я старший сын и наследник. Испокон веков дом достается сыну!
- Еще чего! - не оставалась в долгу Валентина, - У тебя двое детей, а у меня трое. Значит дом - мой! И все, что в доме!
- И думать забудь! Забирай квартиру и оставь дом в покое! Так и быть, выделю тебе из родительских сбережений половину.
- Не надо делать мне одолжения, я и так имею полное право! И на половину отцовских гонораров за публикации, за авторские права! Я с тобой за каждую копейку судится буду! Жмот!
- Да ничего у тебя не выйдет, ни один суд тебе не выиграть! Ведьма!
- Ну ничего, вот мамка помрет скоро и я тебе устрою наследство!
- Вот-вот, я сразу после похорон тебя из дома выкину, и все твое отродье!
- Ты моих детей не трожь! Это у тебя ублюдки необразованные!...
"О Господи! - ошарашенно подумала Елена Павловна и отошла, не в силах выносить ненависти, исходящей из-за прикрытой двери палаты, - Мои дети! Витенька, Валечка! В какой момент они так озлобились? Ведь они же готовы глотку друг другу перегрызть за имущество, за наследство! А ведь я еще жива! Что же происходит в мире, где брат и сестра так ненавидят друг друга?"
Неожиданно она вспомнила поведение своих детей раньше, еще до больницы, и сопоставила с услышанными сейчас словами:
"А ведь они никогда меня не любили. Да и навещали только тогда, когда я получала профессорские гонорары. Привозили внуков и правнуков, умильно расхваливая своих деток, зная, что я обязательно что-нибудь подарю или просто дам денег. А просто так, приехать и узнать - как я себя чувствую и не нужна ли мне помощь и поддержка - такого ведь ни разу не было. Что же я за человек-то такой? Слепая материнская любовь. Вот и прозрела перед смертью!"
Елена Павловна решительно вошла в палату.
Виктор и Валентина разом замолчали и моментально поменяли свирепое выражение лица на улыбающиеся, любящие лица. Такая разительная перемена заставила старушку усмехнуться.
"Ты посмотри, какие лицемерные люди! - подумала старушка, - И ни за что не скажешь, что только что убить друг дружку были готовы! И в кого они такие двуличные и жадные? Уж точно не в отца и не в меня. Где-то я упустила их воспитание..."
- Витенька, сынок, набери мне, пожалуйста, номер Левушки, - попросила мать.
Брат с сестрой переглянулись. Левушка - это Лев Романович, адвокат семьи. Виктор с готовностью набрал номер и протянул матери трубку.
- Левушка, Это Елена Павловна. Дружочек, мне необходимо сделать кое-какие распоряжения на случай смерти. Пока я еще в своем уме. Приезжай, будь любезен, завтра ко мне в больницу, часикам к десяти. У меня как раз обход пройдет. Благодарю, жду.
- Мама, зачем это? - притворно ужаснулась Валентина, - Ты еще долго проживешь!
И Виктор тут же присоединился:
- Ты что, завещание решила написать? Да это ни к чему! Мы же семья, разберемся. Главное - это твое здоровье!
"А только что хоронить собирались" - с горечью вспомнила старушка.
- Я знаю, милые, сколько мне осталось. И пока чувствую неплохо. Вы ступайте, мне отдохнуть надо. А завтра в десять приходите снова. Я хочу, чтобы вы присутствовали при составлении завещания.
Брат с сестрой, перекидываясь алчными взглядами, поправили матери подушку, поцеловали ее и вышли, тихонько прикрыв двери палаты. Елена Павловна только неодобрительно покачала головой, удивляясь такой трансформации.
Ровно в десять часов следующего дня, в палату быстрым шагом вошел Лев Романович и, присев, на приготовленный стул, принялся раскладывать бумаги.
Виктор с Валентиной, давно нетерпеливо ожидавшие материного судьбоносного решения, аж вспотели от напряжения.
- Говорите, Елена Павловна. Я записываю.
- Итак. Находясь в здравом уме и твердой памяти, я завещаю по сто тысяч рублей моим детям, Виктору и Валентине. Каждому.
- Мама, какие сто тысяч? - вскричал сын, - У тебя же сбережений не меньше пяти миллионов!
- А дом, мама? А квартира? Гараж? - добавила встревоженная не на шутку дочь.
- Продолжаю, Левушка. Свой загородный дом я завещаю... - Елена Павловна назвала фамилию и имя Мишеньки, мальчика из соседней палаты, - Свои денежные средства в размере четырех миллионов, я прошу немедленно перевести на счет клиники в Германии, счет предоставлю, для лечения, операции и реабилитации... - и старушка назвала данные Мишенькиной матери. Квартиру и гараж я завещаю разделить на моих правнуков. Продадите и разделите поровну. Возможно они не вырастут такими же черствыми, как их родители и бабушка с дедушкой. Или я не права, дети мои? Внуки ни разу не навестили меня ни дома, с тех пор, как выросли, ни, тем более, в больнице.
- Этого не может быть! - потрясенно проговорил Виктор, - Мы опротестуем твое завещание!
- Мама, ты не в своем уме! - прошептала Валентина, - У тебя от болезни поехала крыша!
- Левушка, скажи, мое завещание имеет силу? - обратилась старушка к адвокату.
- Совершенно верно, Елена Павловна. Я подготовлю документ и заверим его у нотариуса. Все законно. Это ваша последняя воля.
Лев Романович повернулся к брату с сестрой:
- Если вы хотите доказать недееспособность вашей матери или то, что Елена Павловна, как выговорите, не в своем уме - так это легко проверить. Мы с вами находимся в медицинском заведении. Прямо сейчас можно вызвать психиатра...
Чертыхаясь и ругаясь, вне себя от злости, детки пенсионного возраста покинули палату.
Старушка грустно улыбнулась адвокату:
- Видишь, Левушка, так и заканчивается любовь к матери. Спасибо, дружочек. Ты уж постарайся поскорее перевести деньги в клинику. Я предупредила доктора, чтобы он начал переговоры. А оставшийся миллион положи на карту на мое имя.
Адвокат ушел. Елена Павловна вышла в коридор и вошла в палату к Мише.
Мальчик читал вслух книжку. Его мать, Василиса, хоть и вышла из комы, но была очень слаба.
- Михаил, Василиса - обратилась старушка к ним, - Послушайте меня внимательно. Я, конечно, очень стара, но чувствую в себе достаточно сил, чтобы помочь вам. Где-то через неделю-две мы все вместе отправимся за границу, в хорошую клинику. Мой адвокат все устроит.
- Это правда? - заволновался мальчик, - Слышишь, мама, Елена Павловна нам поможет!
- Спасибо, бабушка, - улыбнулась Василиса...
Старушка, давно уже не испытывала чувство, что в ней нуждаются. И теперь расцвела. Бодрость переполняла ее. Душу грела мысль, что хотя бы перед смертью она кому-то поможет, кому-то принесет пользу. И совершенно чужие люди будут ее любить. И, возможно, она оставит этот мир в кругу близких ей людей...
Через год Елена Павловна сидела в загородном доме и слушала, как Мишенька рассказывал о своих школьных успехах, а Василиса, живая и здоровая, весело переглядывалась со старушкой и хвалила сына.
"Как же хорошо, - подумала Елена Павловна, - Я больше не одинока. У меня есть настоящая семья. Я нужна им, они любят меня. И это так приятно!"
Старушка прожила не месяц, и даже не год. Она прожила пять лет. Пять счастливых лет с Василисой и Мишенькой. Свои дети, внуки и правнуки так никогда и не пришли к ней.
Но ушла Елена Павловна именно так, как и мечтала. Тихо. Во сне. И рядом были родные и любимые люди. Которые услышали ее последний вздох и долго потом оплакивали...