На следующее утро в день Юпитера Лира проснулась с не самыми приятными мыслями. Вчера на уроке по сотворению заклинаний профессор Ригель недобро поглядывал на нее и Блэйка. Остается только надеяться, что профессор ни о чем не догадывается. Если бы он узнал об их вчерашней вылазке, они могли бы последовать за Исидой прямо в царство теней. Казалось, что сама Богиня Луны не в силах спасти это место от тьмы. Но если нет другого выхода, остается только делать вид, что все идет как должно и решать проблемы по мере их поступления. Эльфийка и так чувствовала себя на взводе. Ей постоянно казалось, что еще немного, и ее тело вновь охватят магические языки пламени. Она думала о бедной Эридан и других эльфийках из Королевства, которые так рано покинули этот мир. Пусть он и был жесток, но они не заслужили такой ужасной смерти. Кто был способен на такое преступление? Этому бесчувственному чудовищу нет места ни на этой планете, ни в космическом царстве Великой Богини.
Эльфийке хотелось убежать из этой крепости, но отец не сможет понять ее и отправит обратно, где Денеб и Ригель будут ждать ее не с распростертыми объятиями, а с острыми клыками и когтями, которые вонзятся ей прямо в сердце. Неизвестно, на что еще способны эти двое, поэтому не следует совершать опрометчивых поступков, пока она не найдет способа доказать их вину за все злодеяния.
Когда-то Лира не сомневалась в мудрости и доброте взрослых эльфов, считая их своими защитниками и помощниками, теперь же ей открылась жестокая правда об этом мире. Повзрослев, она поняла, что никому нельзя доверять, и даже тем, кто зовется учителем. Особенно тем, кто зовется учителем, ведь правила велят беспрекословно слушаться оных. Она чувствовала себя все более незащищенной, что ей совершенно не на кого опереться в этом мире. А ведь казалось, что жизнь только начинается. Ей предстояло медленно взрослеть и набираться жизненного опыта, но теперь все изменилось, и взрослой пришлось стать очень быстро. Птенец молниеносно превратился во взрослую птицу. Ему пришлось отрастить зоркие глаза, чтобы издалека видеть своих врагов; острые когти, чтобы быть готовым к нападению; и крепкие большие крылья, чтобы вовремя улететь из опасного места. И сейчас она готовилась к нападению, поэтому нельзя было выдавать своих намерений.
Позавтракав морскими гребешками, моллюсками и водорослями, которые принесла Тейде, Лире нужно было собираться на первый урок. Лицо Тейде сегодня выглядело значительно лучше, что немного успокоило эльфийку. Страшно представить, что бы схоларх сделала с ее наставницей, если бы прознала об их с Блэйком вылазке. Нужно было оставаться максимально осторожными, иначе беды не миновать.
Перед уроком Лира наведалась к Деве, но та оказалась настолько слаба, что почти ничего не ответила на вопросы о самочувствии. Бедняжка испытала столько потрясений за последнее время, что совершенно потеряла свои силы. Ее аура была слабой и туманной. Эльфийка решила, что обязательно помолится за сестру Богине Луны.
На уроке эльфийской истории Блэйк подсел к Лире как ни в чем ни бывало, будто бы и не было той вчерашней неловкой сцены. В этом и был весь Блэйк — эльф, которому были чужды страх и стеснение. Его самоуверенность раздражала Лиру, но она все же позволила парню присесть рядом с тем условием, что он будет соблюдать приличия.
— Я могу помочь, — шепнул Блэйк на ушко Лире, пока учитель Хадар — молодой и неопытный горный эльф что-то увлеченно рассказывал у доски, игнорируя то, что почти все ученики занимались всем, чем попало, но только не слушали его лекцию. — Ты говорила о рецепте…
— Он у меня с собой, — ответила Лира. — Внимательно тебя слушаю.
— Твой друг — Аден, может провести свое время в темнице с большей пользой, если мы передадим ему твой рецепт.
— Ты действительно на это пойдешь? — Лира не поверила своим ушам. Он готов был сделать это, несмотря на то, что ничего не получит взамен? — Это такая отвага. Ты и так рисковал собой, совершая свои… ночные прогулки. Что ты за это хочешь?
— Знаешь, иногда я могу просто помочь, без всякой корысти, — сказал Блэйк, не скрывая обиду в голосе. — Но если ты мне не веришь…
— Прости, — улыбнулась Лира, и Блэйк тут же смягчился, увидев ее улыбку. — Не хотела тебя обидеть. В этом месте перестаешь быть доверчивой.
— Понимаю, — кивнул Блэйк. — Ночью я смогу это сделать. Встретимся в общем холле рядом со столовой после ужина. Постарайся, чтобы за тобой никто не следил, особенно Талитха.
— Мне кажется, что после вчерашнего она избегает меня, я еще не видела ее сегодня.
Талитхи действительно нигде не было видно со вчерашнего вечера. Последний раз Лира встретила ее на уроке по сотворению заклинаний, на котором профессор Ригель наглядно показал, как заставить противника захлебнуться с помощью заклятья воды. Весь урок Талитха была мрачной и молчаливой и постоянно бросала косые взгляды в сторону Блэйка.
Может быть, она действительно испытывала к эльфу романтические чувства, но в силу своей упрямой натуры не могла в этом признаться. Наверное, она привыкла к тому, что ни в коем случае нельзя показывать свою слабость, ведь многие считали, что способность к проявлению любви — знак уязвимости. Лире хотелось пожалеть Талитху из-за ее сложного детства, но сделать это не так уж легко. Столько яда, сколько его было в Талитхе, не было даже в ее сестре Веге. Лира решила, что проявит к Талитхе столько терпимости, насколько это будет возможно. Во дворце ее всегда учили тому, что никогда не следует выходить из себя, даже если тебе говорят что-то ужасно нелицеприятное. Принцессе не пристало срываться на крики и испытывать ярость. Нужно было всегда быть мудрее, ведь тот, кто громко кричит, обычно очень страдает, и ему лучше попытаться помочь, насколько позволят силы. Так что Лира в душе сочувствовала Талитхе, и пообещала себе показать эльфийке, что та достойна любви, ведь этому прекрасному чувству нужно лишь открыться.
А еще Лиру немного беспокоил один вопрос — откуда Талитха узнала, что в записке был призыв к побегу? Ведь она ясно сказала: " лучше расскажите про свой план побега». Неужели профессор Ригель уже обсуждал это с кем-то, и неужели этим кем-то была Денеб? Скорее всего Талитха подслушала их разговор. И как так вышло, что схоларх стала наставницей Талитхи? Несомненно, все это не просто так. Наверняка, Денеб выбирала подчиненную себе под стать. Вряд ли теперь от этой несносной эльфийки можно будет добиться разговора по душам, если верить теории Блэйка. Может, она действительно без ума от этого эльфа и ревнует?
Перед ужином Лира написала записку на маленьком клочке пергамента, в которой рассказала о тайной вылазке и подслушанном разговоре в шахте. Завернув записку в алхимический рецепт, она спрятала ее в карман и отправилась в трапезный зал. Еда совершенно не лезла в горло, а руки предательски дрожали так, что невозможно было как следует держать столовые приборы. Ей казалось, что абсолютно все присутствующие смотрят только на нее. Паранойя сводила ее с ума, и когда она успела стать такой пугливой? Но, с другой стороны, невозможно было быть спокойной, когда от нее зависела судьба целого Королевства. Заговорщиков нужно было раскрыть и сделать это очень аккуратно.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ней никто не следует, Лира выскользнула из зала, слившись с толпой учеников в одинаковых одеждах. Хоть какая польза от этих нарядов, подумала эльфийка, проверяя записку с рецептом в кармане.
Большие механические часы в холле показывали без четверти шесть, а это означало, что очень скоро ей нужно было идти в свою комнату, согласно правилам школы. Когда из-за угла показался Блэйк и как бы невзначай приблизился к ней, даже не глядя ей в лицо, она быстрым движением руки передала ему сложенный в несколько слоев пергамент, а потом поспешила к лестнице, ведущей на верхние этажи в спальни для девушек. Как бы было чудесно, если бы все получилось.
— Дорогие ученики! — вдруг раздался приторный голос Денеб из громкоговорителя в коридоре. — Прошу вас присоединиться к вечерней молитве во дворе школы через тридцать минут.
В эту же минуту в спальню эльфийки влетела запыхавшаяся Тейде. Что это на ней надето, удивилась Лира — красное шелковое платье и балахон из такой же ткани. Синяки на ее лицо уже практически исчезли и, судя по ее улыбке, наставница была в приподнятом настроении:
— Лира, вам необходимо переодеться в цвета вашей Богини, — просияла та. В руках ее Лира заметила алый сверток. А еще что-то странное было с ее запястьями, они будто были перемотаны марлей. Но как только Лира хотела что-то спросить, Тейде быстро передала эльфийке сверток, а руки спрятала за спину.
— Впервые о таком слышу. Обычно мы никогда не надеваем такие цвета для молитвы, — растерянно сказала эльфийка, разглядывая шелковый красный балахон. Почему-то перед ней сразу предстал образ госпожи Денеб — пошлый красный рот, ярко-подведенные глаза и огненно-рыжие волосы.
— Госпожа Денеб считает это правильным, она очень глубоко изучает тему религии, и знает, как лучше, — улыбка сошла с лица Тейде, и на смену ей пришла печаль и разочарование. — Вам тоже необходимо у нее поучиться.
— Не знала, что в этом месте бывают коллективные вечерние молитвы. Сегодня какой-то праздник?
— Сегодня, в последний в этом месяце день Юпитера мы прославляем нашу Богиню и преподносим ей дары.
В Королевстве Луны были совершенно другие обычаи. Религиозные праздники проходили в первый и седьмой день недели — в день Богини, что было вполне логично. Остальные же дни были посвящены братьям и сестрам Богини Луны, но горные эльфы никогда их не отмечали, потому что истинной Богиней для них была только Луна. Лесные Эльфы и вовсе, молились лишь духам леса и не признавали никаких Богов.
— И давно горные эльфы отмечают этот праздник?
— Давно, — уверенно ответила Тейде, помогая Лире надеть шелковое одеяние. Девушка заметила, как из-под ворота ее платья выскочила серебряная цепочка с кулоном в виде луны. Такие обычно носили горные эльфы, чтобы выразить свое почтение Великой Богине. Наставница тут же спрятала его обратно. Свой собственный кулон Лира оставила во дворце, в спешке забыв надеть. Может быть, это было к лучшему, ведь, скорее всего, госпожа Денеб отняла бы его. У других эльфов Лира также не видела никаких украшений, а возможно, те их прятали так же, как и она.
— Странно, что я не слышала об этих традициях.
— Действительно, странно, — с нажимом сказала Тейде. — И не только горные эльфы отмечают этот день. Жителям леса тоже не помешает стать более религиозными и отречься наконец от лже-идолов, которые они вырезают из деревьев.
— Как же так? — ужаснулась Лира. — Это же их дело, кому молиться. Они придерживаются традициям с начала времен. Как же можно навязывать им чужую культуру?
— Тихо, — шикнула Тейде, затягивая корсет на платье Лиры. — Еще не хватало, чтобы госпожа это услышала. Будь умницей и не говори ничего лишнего на церемонии.
Лира неуверенно кивнула.
— Готово, — сказала Тейде, надев на эльфийку поверх платья длинный шелковый балахон на меховой подкладке. — Снаружи ужасно холодно.
Лира посмотрела на себя в трюмо — она совершенно терялась в этом красном наряде. Ее белая кожа и белокурые волосы казались еще светлее обычного. Ткань была очень приятной на ощупь, но этот яркий алый оттенок был для нее совершенно чуждым. Не хватало только красной помады как у Денеб.
— Идем, я проведу тебя во двор, — сказала Тейде.
Когда Лира и с наставницей вышли в коридор, их встретила вереница из учеников, одетых в точно такие же наряды, как у них. Кровавая река лилась быстрым потоком и исчезала в уже знакомой для Лиры двери — входе в Южные башни, который теперь был открыт. Неужели через него можно было выйти во двор?
Оказалось, что дверь вела в коридор, который имел разветвление. Чтобы выйти на улицу, нужно было повернуть направо, а вот спальни учителей находились по левую сторону, как сказала Тейде.
Снег валил с неба крупными хлопьями и Лира водрузила на голову капюшон, а руки спрятала в широкие рукава. Большой двор со всех сторон был окружен белыми стенами крепости, которые спасали от ветра, а в самом его сердце на возвышении стояла гигантская статуя, похожая на ту, что находилась в главном холле школы и была в пять больше и еще вся он светилась ярким красным светом, который шел будто бы изнутри из самых глубин камня. А самым главным отличием было то, что то была не утонченная Богиня Луны, а воинственный мужчина с роскошной бородой, одетый в хламиду. Он восседал на троне, крепко держа в руках молнию и скипетр. Сбоку от мужчины притаился орел. Что бы это значило?
Ученики и учителя выстроились вокруг статуи, а потом из толпы вышла Госпожа Денеб и встала прямо рядом со статуей. Сегодня она выглядела еще более вульгарно, чем обычно: высокая пышная прическа, казавшаяся еще больше обычного, кровавый оттенок помады и глаза, подведенные черным переливающимся блеском каялом.
— Дорогие ученики, — начала она, улыбаясь поддельной белоснежной улыбкой. Все ее лицо натянулось. Казалось, что улыбка ей дается с большим трудом. — Я хочу поприветствовать вас на очередной алой церемонии в этот прекрасный день Юпитера. Насколько вы знаете, Юпитер является братом нашей прекрасной Богини Луны, и однажды он помог своей сестрице защитить наш эльфийский род, спася его от вымирания. И лишь благодаря нашей вере семь богов все еще существуют, ведь люди давно о них позабыли, отринув истинную религию. Юпитер когда-то был могущественным Богом, покровителем императоров и королей. Он считал, что обязательно должен быть кто-то, кто будет вести всех за собой. Он призывал прийти к единому Королевству, где будет один единственный правитель. Его же сестрица — Луна решила, что справедливым будет, если у каждого будет выбор, как ему жить и каким Богам и королям подчиняться. Поэтому сегодня мы видим разделение на лесных и горных эльфов. Лесные эльфы подчиняются лесным духам, почитая природу и считают себя независимыми от могущественных Богов. Но ведь недаром лесные эльфы вынуждены скитаться по миру, чувствуя себя отшельниками, ведь они приняли не ту веру. Наша Богиня и ее братья, в особенности Юпитер — являются самыми сильными и единственно верными божествами. Только они могут дать нам — эльфам, настоящее счастье, одарив самыми прекрасными дарами. А для этого нам необходимо помолиться им и преподнести свои собственные дары.
Негодование — вот что читалось на лицах почти всех присутствующих учеников. Большинство молчало, лишь некоторые, кто стоял дальше всех от Денеб, позволяли себе перешептываться. Среди учителей, которые находились поближе к статуе, эльфийка разглядела нескольких знакомых лиц, но среди них не было профессора Ригеля. «И твои церемонии… я не приверженец…» — вспомнила принцесса странные слова, которые профессор обронил в ту не менее странную ночь. Возможно, если бы ни камень, брошенный в окно Блэйком, она — прятавшаяся в тени — была обнаружена.
— А теперь, я хотела бы приступить к ритуалу! — громко провозгласила Денеб, возводя руки к небу. Ее длинные ногти, напоминающие когти хищной птицы, были выкрашены в красный цвет. — Мы должны помолиться нашему Богу и попросить у него благословения. После того, как будет произнесена молитва Юпитеру, мы приступим к преподношению. Пойте же молитвы, которые мы с вами уже успели выучить. Новоприбывших прошу повторять за нами.
И все присутствующие завели странную молитву, которую Лира не слышала впредь. Слова были на древнеэльфийском и призывали к тому, чтобы разрушить лжетрадиции и прийти к истинно-верной религии, объединившись.
Молитвы продолжались целую вечность, а потом Денеб сделала жест рукой, и откуда-то из толпы вышли эльфы с деревянными кадушками, наполненными алой жидкостью. Они окружили статую и пропели слова на незнакомом Лире наречии, а после этого выплеснули красную жидкость прямо на божество. Камень тут же вспыхнул еще ярче обычного и от него повалил пар. Густая алая жидкость стекала по статуе на землю и плавила снег. От нее исходил странный металлический запах. Лира почувствовала себя очень странно. Ком подступил к ее горлу и ей захотелось поскорее убежать отсюда и скинуть с себя алый балахон. Отчего-то все ее существо сопротивлялось происходящему, и объяснить это чувство она никак не могла. Эльфы с кадушками продолжили песнопения и их подхватили учителя, а потом и ученики. По щекам у Лиры потекли слезы. Наконец, песнь стихла. Статуя совсем погасла. Лиру охватил ужас. Она никогда не видела ничего подобного. Непонимание происходящего сводили с ума. Ей казалось, что творится что-то богопротивное, а красная жидкость на снегу вызывала необъяснимое отторжение. Она напоминала… да, вот именно! Лиру передернуло. Откуда-то взявшийся теплый ветер пронесся по толпе, как огромное существо, а потом стих также неожиданно, как и появился. Лиру охватил страх. Ей показалось, что она может перестать дышать. Она почувствовала, что задыхается. Воздух показался ей невероятно густым, и его нехватка переполняла ее. Кое-как преодолевая себя, она подняла лицо к небу и начала молиться, молиться своей Богине. Она мысленно заговорила с той, кому доверяла с самого детства, той, которая помогала очищать ее мысли от темных помыслов и спасала от уныния в самый черный час. А потом Лира почувствовала, как снова впадает в беспамятство. Ее тело обмякло и алый шелк украсил густой белый снег.