Случайно услышала историю, которая произошла очень давно, почти полвека назад. Она напомнила мне рассказ «Последний лист» О. Генри, произведший на меня сильнейшее впечатление в том, подростковом возрасте. Герои этого рассказа жили и действовали в далеком Нью-Йорке, а мои герои – в маленьком степном селении.
После депортации старик Долан со своей старухой Делгир вернулись в родное селение с маленьким внуком на руках. Мальчика звали солнечным именем Наран. То, что семьи возвращались неполными, никого не удивляло: не всем удавалось выжить в жестких условиях, уготованных ссыльным. Тем не менее, само это событие – возвращение на родину – воодушевляло начать жизнь с чистого листа. Все с огромным энтузиазмом принялись строить жилища, дружно помогая друг другу, весело празднуя новоселья.
Долан был нарасхват. Он был крепким, мастеровым, хорошо владел плотницким искусством. Тогда мало кто строил большие дома, то ли ссуды были скудны, то ли запросы скромные. Несмотря на постоянную занятость Долан успел и себе соорудить небольшой, но добротный и крепкий дом.
- Нам хватит, семья-то небольшая, - приговаривал он. - Вот скотине надо хороший сарай, а мне мастерскую. Буду внука учить плотницкому делу. Пригодится в жизни.
Когда Нарану исполнилось 10 лет, неожиданно умерла бабушка, заменившая ему мать. Мальчик осиротел дважды. Невыносимо было смотреть в его глаза, в которых появилась недетская тоска. Они остались с дедом вдвоем. Наран взрослел очень быстро. Ему многое пришлось научиться делать самому. Уборка в доме, мытье посуды, уход за собой стали привычным занятием, и он научился так распределять свое время, что успевал и с друзьями побегать, и мяч погонять, да и просто пообщаться вне школы. Частенько ребята приходили к нему и дружно помогали в домашнем хозяйстве, делали вместе уроки. Так получилось, что обязанности были распределены. Смышленый и любознательный с детства Наран отвечал за уроки, подтягивал отстающих, другие охотно делали за него домашнюю работу. Так сколотился дружный, сплоченный коллектив, который скрепил их узами дружбы на долгие годы.
Спустя пару лет, в начале осени заболел дед Долан. Крепкий, несгибаемый, он как-то сник, ослаб и все больше лежал в постели. В больницу ложиться категорически отказывался – с кем внука оставлять. Приходила соседка, тетя Поля (так звал ее Наран). Она ухаживала за больным, готовила еду. Однажды Наран прибежал из школы раньше обычного, отменили последний урок. Обычно он с шумом влетал в дом, наскоро обедал и принимался за свои обязанности. Но завозился со шнурком, завязавшимся крепким узлом. Через неплотно прикрытую дверь слышались голоса деда и соседки. Наран напрягся и перестал возиться со шнурком, уловив тему разговора.
- Я, наверное, не дотяну до зимы, что-то силы уходят быстро. Душа болит за внука. Не хочу, чтобы его забрали в казенное учреждение. Хочу тебя попросить присмотреть за ним. Год-два быстро пролетят, а там Наран уже вырастет. Он и сейчас как взрослый, ты сама видишь, - тихо говорил Долан на родном языке.
- Не болтай ерунды. Что-то рано ты собрался, успеешь еще, - сердито ответила тетя Поля, - звякнув при этом посудой, в которой был недоеденный обед. У Долана совсем пропал аппетит.
- Видишь, на столбе сидит орел, - указал рукой Долан, глядя в окно. – Пока он сидит я еще поживу, как только улетит, он заберет с собой мою душу. Ты все-таки запомни мои слова. Все сбережения я отдам тебе, только пусть он будет здесь, дома и учится в своей школе, - упрямо продолжил дед и замолчал, устало откинувшись на подушки.
У Нарана потемнело в глазах, стало трудно дышать, он вдруг устал, прямо как дед. Тихо выйдя на улицу, с тоской посмотрел на одинокий столб, оставшийся от старой ЛЭП-линии, на котором гордо восседал степной орел. Сгорбившись, он побрел в мастерскую деда, где, закрывшись дал волю слезам. Из школьной программы он знал, что скоро, с наступлением холодов, птицы потянутся в теплые края и тогда… Он плакал навзрыд, как тогда, два года назад, когда похоронили бабушку. Потом осекся и здравая мысль мелькнула в его потрясенном мозгу:
- Он же еще живой, зачем так плакать. Тогда понятно, бабушки не стало, но дед-то живой, живой, живой, - стучало в голове. Оглядевшись вокруг, он окончательно утер слезы и, грозя через дверь сидящему орлу, торжествующе произнес:
- Улетай, улетай куда хочешь. Но душу деда не заберешь! Ты улетишь, а на твое место сядет другой орел. Вот увидишь, дед не только до зимы дотянет, а еще много зим переживет, - приговаривая так, Наран стал ходить по мастерской выискивая то, что ему нужно. Затем удовлетворенно хлопнув себя по лбу, с сияющей улыбкой вышел из мастерской и бодро зашагал в сторону дома.
С тех пор, Наран целую неделю пропадал в мастерской, с тревогой глядя на меняющуюся погоду и с надеждой на орла, который неизменно прилетал в одно и то же время и гордо восседал на вершине столба, оглядывая окрестности зорким глазом. В воскресенье, во второй половине дня, Наран подошел к местному монтеру-электрику и рассказав ему о своем плане, попросил помочь. С наступление сумерек двое заговорщиков направились к столбу. Наутро гордый степной орел опять восседал на своем месте, и уже не покидал это место ни на минуту, и тем более не собирался улетать в теплые края. Он был грубовато вырезан из дерева, кое-как раскрашен, но издалека ничем не отличался от своего живого собрата.
Дед все еще не вставал с постели. Каждое утро его взгляд устремлялся к окну, и он видел неизменную картину.
- Да, не спешит он забирать мою душу. Права, наверное, Поля, рано я собрался видно, - про себя рассуждал Долан. – Нехорошо хоронить себя раньше времени, надо карабкаться что есть сил, а то раскис, ничего не ем, замучил всех, - корил себя дед. Однако, не переставал удивляться: осень уже вступила в свои права и порывистый ветер с дождями, стал частым гостем, а его предсмертный знак все не улетал и казалось стал ангелом-хранителем…
Но однажды, случилось непоправимое. Всю ночь шел дождь, его струи под ураганным ветром хлестали по стеклам окон с такой силой, что становилось страшно. Казалось, демоны рвутся в дом и вот-вот проникнут. Под утро ударил мороз. Наран, плохо спавший ночью, вскочил рано утром, и первым делом посмотрел в окно. И тут же сердце его провалилось куда-то вниз: орла не было на месте. Судорожно задернув занавеску, он оделся и побежал к столбу, то и дело скользя и падая. Орел, не выдержав натиска ураганного ветра слетел со столба и валялся неподалеку. Сам столб обледенел и стал недоступным для того, чтобы взобраться по нему наверх. Наран, от отчаяния и бессилия, стал колотить по столбу кулаками и кричать: «Дед, дед, не умирай, орел не улетел, он просто упал», потом, подобрав обледеневшего орла, прижал к себе и горько заплакал: «Сейчас я понесу тебя деду, пусть он увидит, что ты не улетел». Рыдая в голос, Наран не замечал, что совсем окоченел и уже не чувствует пальцев рук. Прижимая к себе ледяную фигурку, он обессиленно присел, опираясь об столб спиной и уже сам превращаясь в ледышку. Тут чьи-то сильные руки подняли его и усадили в повозку. То ли, теряя сознание, то ли засыпая, Наран слышал голос деда:
- Не плачь, внучок. Видишь, я встал, уже не болею. Твой орел свое дело сделал и потому свалился. Я сначала удивлялся, почему он долго не улетает, потом, когда ты был в школе, встал и посмотрел на него поближе и понял, что это ты мой ангел-хранитель, а орел твой помощник. Спасибо тебе внучок. Я еще поживу…
Это были последние слова, которые он услышал прежде чем забыться в бреду. Два дня Наран провалялся с высокой температурой, почти не приходя в сознание. На третий день, очнувшись он увидел испуганные и вместе с тем радостные глаза деда и тети Поли. Через неделю Наран уже был в строю друзей-одноклассников и жизнь пошла своим чередом. С наступлением весны Долан объявил, что будет расширять дом для будущей семьи внука. Во время строительных работ они с Нараном временно переехали к соседке. Так и стали одной семьей. Теперь Нарану было намного легче, тетя Поля взяла на себя заботы по домашнему хозяйству, а ему оставалось налегать на учебу.
Послесловие
У героев этой истории, в отличие от героев рассказа О. Генри, более счастливый финал, все остались живы.
Через десять лет, Наран, отучившись в ВУЗе, привел в просторный и светлый дом невесту. Свадьбу сыграли здесь же, соорудив во дворе навес, который был красиво украшен коврами, цветами и вмещал очень много гостей. Во время своего поздравления, дед рассказал историю своего исцеления и преподнес молодоженам искусно вырезанного из дерева орла, который и вблизи смотрелся как живой.
- Пусть он оберегает вашу семью от бед, несчастий и болезней, - завершил дед свой тост, вручая необычный подарок.
Эту историю услышало много людей, она сохранилась и через много лет дошла и до меня. Я делюсь ею, чтобы в минуты отчаяния, люди опирались только на воодушевляющие знаки, не ограничивая себя придуманными.
