Глава тридцатая (продолжение)
Бизнес моего руководства был широк и масштабен. Мне приходилось покупать и продавать акции различных компаний, сотрудничать с разными отделами и специалистами банка "Таврический", где нас принимали по четным числам как родных, а по нечетным - как ВИП-персон, представлять интересы холдинга в различных городах России и за рубежом. Припоминаю очень интересное и ответственное задание - присутствие на собрании акционеров одного предприятия в Санкт-Петербурге. Точнее, принятие ответственных решений, от которых зависела судьба этого завода на ближайшие годы в этом бушующем мире. На мое имя была выдана доверенность о праве представлять акционера, владеющего пакетом в семьдесят шесть процентов акций (!), то есть фактически я в тот счастливый момент был собственником и этого здания, и выпускаемой здесь очень нужной стране продукции. Итак, у меня - свой завод, и не маленький! Редкое, новое чувство посетило меня и осталось во мне, правда, не надолго. Я - олигарх на час! Ну, на три часа от силы... Как и положено капиталисту, я в мечтах торжественно подъехал в назначенное время к проходной на "Роллс-Ройсе" цвета кофе и милостиво разрешил приступать.
В реальности же просто вышел на ближайшей станции метро и прогулялся пешком до главного офиса, зашел на проходную и предъявил доверенность с паспортом какому-то уполномоченному - он заметно занервничал и даже не поднял на меня глаз. Затем поднялся по ступенькам в современный зал для заседаний с огромным стеклянным куполом, осмотрелся - было красиво и дышалось свободно, пахло праздником и подлинной демократией. Я мысленно одобрил сцену и велел продолжать. Постепенно зал заполнился, огласили решение о правомочности собрания, выступил генеральный директор с краткими итогами, затем он же обрисовал блестящие перспективы родного коллектива. Согласно утвержденной процедуре выбрали совет директоров и что еще положено, и теперь наступил волнующий момент - голосование по всем пунктам повестки дня. Началось шевеление народа, обсуждение - так или этак голосовать, но, разумеется, я, как принц Флоризель, был единственным среди присутствующих, кто сохранял олимпийское спокойствие и благородную осанку, Мой тайный голос априори был решающим, да и решать-то ничего не пришлось и зря напрягать извилины. Ценность моей персоны заключалась в том, что меня никто не знал, кроме моего консультанта-советника, который сидел по правую руку и показывал, против какого пункта я изволил поставить птичку-галочку. Знаете, серый кардинал - очень интересная роль: как будто режиссер в театре поставил пьесу по своему сценарию и ты единственный, кто в курсе, каков же будет финал. Все зрители сидели как завороженные и ждали кульминации... Счетная комиссия зачитала итоговый протокол, как оду разуму и радующему ухо единодушию: от семидесяти шести до девяноста восьми процентов по каждому пункту! Госпожа Памфилова отдыхает! Вот оно, торжество законности и гуманизма в действии! В следующий раз попрошу внести поправки в доверенность и в качестве исключения выдать ее лет на двадцать, зачем мелочиться и лишний раз бумагу марать, раз очень хочется, а эту особенность внести в основной антимафиозный закон - на всякий случай.
После собрания акционеров моего предприятия я в мечтах закурил гаванскую сигару, сел в поджидавший меня лимузин и, скучая, бросил шоферу:
- В клуб, Анри...
Когда я, неизвестный с дипломатом, обогнав группу рабочих этого завода, услышал жаркий спор о том, что по пятому пункту повестки нужно было голосовать по-другому, я им просто позавидовал - счастливые люди... А сам вздохнул и поплелся к станции метро, волоча за собой по асфальту свою высокую самооценку. Сдирать с себя шкуру олигарха - довольно грустное занятие, скажу я вам.
Ставьте лайки, друзья, и подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить продолжение истории.