(Реальная история, рассказанная от лица непосредственного участника событий.)
В нашей коробке темно. Очень давно в нее никто не заглядывал. Раньше мы разговаривали, вспоминали, обсуждали и мечтали, и ждали Новый год. Но постепенно разговоры в темноте стихли. Дольше всех не унимался прозрачный розовый шар, всё говорил, что в этом году нас точно достанут, вот-вот, точно, надо еще немного подождать. Но сколько времени, сколько этих «еще немного» уже прошло там, за картонными стенками, мы не знаем. Теперь и он замолчал, лежит где-то вон в том углу, точнее сказать не могу, нас разделяют слои газетной бумаги…и темнота. Здесь ничего не происходит. Остается только вспоминать.
Я так отчетливо помню наш первый Новый год! Нашу коробку с двенадцатью разноцветными стеклянными шариками подарили молодой семье на новоселье, которое как раз состоялось в декабре. Отец, худощавый мужчина с темными усами, принес и установил елку. Упоительный запах леса сразу наполнил всю квартиру. Мама же, наоборот, была маленькой круглой женщиной. Она стала украшать ее гирляндой из цветных лампочек. У нее под ногами крутилась трехлетняя дочка. Маленькая егоза открывала все коробки, вытаскивала из них всё подряд и очень хотела потрогать каждый шарик, но их ей брать запретили, разобьет еще! Доверили вешать мишуру. И она вешала там, где доставала, все в одном месте, так что маме потом приходилось потихоньку перевешивать, чтобы было равномерно. Когда очередь дошла до нас, мы познакомились с новыми друзьями, другими шарами и разными сосульками, шишками, Снегурочкой и зайцем на прищепках, и даже огурчиком. Нас было много. Каждая ветка была занята, а на некоторых особенно толстых ветках висело даже по две игрушки. А маленькая девочка, ее звали Ева, все бегала вокруг, разглядывая свое отражение в шарах и строя смешные рожицы. У нее были большие серые глаза и горячие ладошки (украдкой, пока родители не видят, она все равно трогала наши бока). Подарили ей на этот Новый год мешочек конфет. Ох и чумазая она была! А потом всё никак не хотела ложиться спать, просила читать ей сказки, лёжа на диване. Мама читала, а она слушала, улыбалась и смотрела на ёлку, пока, наконец, не уснула. Это был прекрасный праздник. Так не хотелось слезать с елки, когда пришло время убирать ее. Но впечатлений нам хватило на весь год. Всех очеровала маленькая Ева. Мы обсуждали все события, каждую деталь по несколько раз, и с нетерпением ждали новой встречи.
Следующий Новый год прошел так же хорошо. Наша Ева уже смогла сама, но под строгим контролем мамы, повесить несколько шариков. Рассказывала стих и кружилась, демонстрируя танец снежинок. Осталась спать в зале на диване рядом с ёлкой. Она лежала и улыбалась, в ее глазах мигали огоньки гирлянды. Я слушал её неторопливые мысли, она загадывала желания, засыпая: такую же куклу как у подружки Аньки, а лучше плюшевого медведя с бантиком, а ещё лучше, чтобы мама с папой не ругались и мама больше никогда не плакала. "Всё обязательно сбудется! Доброй ночи, сладких снов!" - говорил я ей, но она, конечно меня не слышала. Мне стало даже интересно, что же там за кукла у неизвестной Аньки. А вот про родителей я не понял, мы ведь никогда не слышали, чтобы дома кто-то ругался. Разъяснилось всё на следующий год.
Как всегда, за неделю до праздника установили ёлку и украсили ее игрушками. Мы дружно ахнули, уведев какой красавицей стала наша Ева. Она ещё подросла, а её некогда жиденькие русые волосики уже собирались в тугую косу. Когда с украшением было покончено, она собрала обрывки дождика и осыпавшиеся иголки, и отнесла в мусорное ведро. Настоящая мамина помощница! И каждый вечер перед приходом отца с работы, она быстро собирала свои игрушки и книжки, и уносила в ящик.
31 декабря он пришел позже обычного, до Нового года осталось всего три часа. Как только в двери заворочался ключ, Ева спрыгнула с дивана и стала собирать разбросанные карандаши, которыми она рисовала. Войдя в зал, отец сразу заметил торчащий из под дивана забытый карандаш и насыпавшиеся под ёлкой иголки и начал возмущаться:
- Чё бардак-то такой?! Весь день мультики смотрит, к порядку приучайся!
Мне было очень обидно за нашу Еву, ведь мультики ей мама включила всего полчаса назад, чтобы она не мешала накрывать на стол. Мама сначала пыталась его успокоить, говорила, что сейчас всё уберет, но это не помогало. Его раздражало всё, что плохо лежит, и что хорошо лежит тоже. Наконец, она не выдержала и закричала, что хотябы сегодня он мог бы прийти пораньше и трезвый, помочь ей или поиграть с дочерью, а не отмечать с мужиками, и вообще последнее время они ему дороже семьи, и дома находиться невыносимо из-за его постоянных придирок. Ева молча сидела в углу дивана, сжавшись в комок и уткнувшись взглядом в колени. Для нее, похоже, это было не в новинку, она старалась не привлекать внимание, чтобы не попасть под горячую руку. Только когда она увидела, что мама плачет, по ее щекам потекли крупные слезы.
Тем временем мама принесла из комнаты свитер, колготы и штаны Евы.
- Мы уходим к моим родителям, давно это надо было сделать! - она села рядом с Евой и придвинула ее ближе к себе, - Ты чего ревешь? Успокойся, одеваемся!
Ева, шмыгая носом, старалась побыстрее натянуть колготы.
- Куда?! - закричал отец, - Я, бл..., для кого стараюсь по-твоему?!
Он стоял рядом с ёлкой, размахивая руками, и вдруг схватил ее за ствол. Мы испуганно подпрыгнули. А потом всё перевернулось. Я ударился о ветку, но остался висеть, изо всех сил цепляясь за нее верёвочкой. Мне повезло, что меня повесили на нижнюю пушистую и длинную ветку, другим же повезло меньше. Ёлка лежала на боку, всё вокруг было в переломанных веточках, хвое и осколках моих друзей. Их не спас даже ковер. Снегурочка от удара откололась от своей прищепки. Самый большой из нас серебристый шар с кленовым листом на боку был раздавлен стволом, только оборванная верёвочка осталась висеть на петле. Из двух тонких сосулек-близняшек уцелела одна. И многие, многие другие превратились в блестящие стекляшки.
Отец, казалось, сам испугался того, то натворил. Мама смотрела на него с ужасом. Давящую тишину разорвал крик Евы. Еловые ветки хлестнули ее по щеке и плечу, но плакала она не столько от боли сколько от обиды, от того, что видела перед собой. Мама подхватила ее на руки и унесла в ванную отмывать от смолы и успокаивать. Отец поставил ёлку обратно на её место и начал собирать осколки. Потом он долго извинялся, держал дочь на коленях и всё просил простить его, пока мама прибиралась и пылесосила ковер. Ева же только молча кивала. Спать ее, как обычно, уложили на диване, но она не стала любоваться гирляндой, а сразу отвернулась к стене. Было уже далеко за полночь.
- Вы видели? В ней тоже что-то разбилось, - тихо сказала моя соседка толстенькая сосулька. Конечно мы это видели. Ей никто не ответил. На ёлке было непривычно тихо и пусто. Из моей коробки уцелело четыре шара, а вместе со всеми остальными всего получалось шестнадцать. Всё, что осталось от нашей большой веселой компании. Если раньше мы размещались в нескольких коробках, то теперь все поместились в одной, заботливо завёрнутые каждый в свой газетный листок. Понемногу оцепенение от пережитого горя с нас спало. Мы начали говорить, обсуждать, мечтать и ждать Новый год. Но он всё не наступал.
От моих грустных мыслей меня отвлёк какой-то шум за стенками. На мгновенье темнота превратилась в яркий дневной свет, но разглядеть я ничего не смог. Опять стало темно. Нас затрясло.
- Нас куда-то несут! Наконец-то! - радостно закричал розовый шар. Все разделяли его радость и гудели в предвкушении. Трясло долго, мы поняли, что нас унесли из дома. К предвкушению добавился страх - страх, что нас несут на мусорку. Если там нас не подберёт кто-нибудь, то это верная смерть. Наконец, тряска прекратилась.
Когда коробка была открыта, а газета снята, я смог оглядеться. Просторный зал заливал свет люстры, негромко играла музыка, какие-то рождественские мотивы, а у стены между двух окон стояла и ждала нас высокая пушистая ёлка. Если бы у меня было сердце, оно бы выпрыгнуло от счастья! Рядом с ёлкой с мотком гирлянды в руках стояла наша Ева! Какая она стала! Высокая, стройная, молодая женщина всё с теми же большими серыми глазами. Она, конечно, изменилась, но я узнал бы её из сотни, нет, тысячи женщин. Крупный мужчина, стоя на стремянке, вытягивал из ее рук конец гирлянды и обматывал ею макушку ёлки. Вдруг к нам в коробку заглянула любопытная курносая мордашка с темной челкой и карими глазками, неуловимо похожая на нашу маленькую Еву. Её горячие ладошки, такие похожие на мамины, обхватили мои бока.
- Вера, положи на место, - окликнул ее мужчина, - Разобьешь ещё!
- Ну, значит, судьба, - улыбнулась Ева, - Подержи его пока, Солнышко, только крепко, сейчас я помогу тебе его повесить.
- Смоти, мамочка, какой он синий-синий, а снежинка на нем белая! Какой он хооший!
- Да, это мой любимый. Давай, вот сюда повесим.
Они вешали игрушки и мишуру на ветки, танцевали и смеялись. Потом принесли из кухни обеденный стол и сели ужинать. Мы были рядом, разговаривали и смеялись с ними, как часть их маленькой семьи. Наш ночной кошмар закончился и мы были счастливы, как никогда.
После того, как Вера уснула в своей комнате, мама Ева и папа Гриша устроились на диване перед телевизором.
- Слушай, а почему ты в этом году решила нарядить ёлку? - спросил он, обнимая ее за плечи, - Ты всегда говорила, что не любишь эту новогоднюю суету и украшательства, максимум ставила веточку на стол для запаха.
- Я же тебе рассказывала, почему не люблю, - ответила она.
- Помню, отец бросил в Новый год ёлку на пол и твои любимые игрушки разбились...
- Да... А с ними разбилась моя вера в чудеса. Ведь я загадывала, чтобы они не ругались и всё у нас было хорошо, но они всё равно развелись. Хотя сейчас я понимаю, что это было правильно. Но те воспоминания...слишком болезненные.
- Зачем же ты попросила маму привезти эти игрушки, наверное, они теперь тебе напоминают о том, что случилось? Купили бы новые.
- Мне почему-то захотелось повидать их, - Ева пожала плечами, - После развода мы же жили у бабушки с дедушкой и ёлку не наряжали. Мне стало их жаль, про них все забыли, а ведь они помнят меня совсем маленькой. А теперь будут помнить и Веру. На прошлой неделе, когда я забирала её с утренника в детском саду, она рассказывала мне как у них было весело, как Елена Петровна нарядилась дедом Морозом и раздавала подарки... Представляешь, им там по три года всем, а они легко узнали воспитательницу в костюме! А потом она спросила, когда мы нарядим ёлку дома. Видел бы ты её глаза! И я вдруг подумала, что мои воспоминания...это всё в прошлом. А она сейчас. Какими будут её воспоминания, зависит от нас, и я не могу лишить её праздника, просто потому, что во мне живут какие-то обиды и разочарования. Она уже всё понимает и ждёт чуда. Я сделаю всё, чтобы у нее были самые счастливые воспоминания о детстве.
- Нет, мы́ сделаем, - поправил её муж и поцеловал в висок, - Можно, кстати, передавать их по наследству. Представляешь, у кого-то фамильные драгоценности, а у нас будут фамильные ёлочные игрушки!
- О! Классная идея! - засмеялась она.
Они смотрели кино, в какой-то момент Ева начала дремать, уютно устроившись на плече у мужа. Я знал, что она меня не услышит, но всё равно сказал ей:
- Спасибо, что не забыла нас. Я буду с тобой, пока цел, буду хранить все ваши новогодние праздники и самые светлые воспоминания. Доброй ночи и сладких снов!
Она посмотрела на ёлку. В её глазах, совсем как в детстве, отразились огоньки гирлянды, и я отчётливо услышал ее тихое "Спасибо".
02.01.2023г.
А всем вам огромное спасибо, за то, что вы со мной! С Наступившим! Пусть в этом году всё получится! События будут только радостные, от которых останутся только светлые воспоминания! 💖🌠