Последний рассказ из серии «Случаи на фотоохоте» будет о встречах с доверчивыми животными. Ведь людей всегда умиляет, когда белочка или синица, не смущаясь, берёт корм прямо из человеческой ладони… В дикой природе (возможно это касается именно территории нашей страны) такое поведение животных встречается не часто. Если съемка происходит не в городском парке, а в местах, где люди охотятся, то обычно (и опять - это утверждение только про Россию) большинство животных остерегаются человека. При этом они убегают, улетают, уплывают, любыми способами удаляются и прячутся от человека. И для фотографа, который не собирается совершить ничего плохого, такое поведение – это сплошное расстройство. В итоге - зверь или птица находятся слишком далеко для того чтобы получился хороший снимок, и они насторожились или ведут себя не естественно. Существует много способов фотосъемки диких животных, придуманных людьми, и о них написаны целые книги…
Мне приходилось пользоваться многими уловками, чтобы сфотографировать глухарей, тетеревов, журавлей, уток, куликов и даже певчих птиц… Я прятался в стационарных укрытиях, подкрадывался к животным из-за деревьев и кустов, неспешно подъезжал на машине, ходил по дну водоема в плавающем скрадке, делал засидки на деревьях… Все это для того, чтобы получить «заветный кадр». Иногда, конечно, бывали исключения из этого «правила». Ведь прятаться нет необходимости, когда птица или зверь доверяют человеку.
Чаще всего животные менее осторожны там, где их меньше беспокоят. Это может быть не только на охраняемых территориях. В наших заказниках или заповедниках звери и птицы, хоть и спокойные, но всё таки держат дистанцию. Однако со мной и моими знакомыми были случаи, когда к диким животным можно было приблизится на расстояние вытянутой руки. Иногда эта черта поведения присуща всем особям данного вида, а бывает, что это индивидуальная особенность.
Написав о «доверчивости вида» мне сразу вспоминается фотосъемка на дупелином току. Много раз забираясь вечером в палатку, установленную на дупелином току, я всегда был уверен, что ночью в разгар токования дупеля совсем не обращают внимания на человека, даже открывшего полог палатки и при этом светящего на птицу фонариком. Эти птицы, все поголовно, ведут себя бесстрашно именно ночью. Они хорошо видят в темноте и если выйти из палатки, то конечно, даже ночью, они распознают силуэт человека и всё же разлетятся. Но когда твое лицо не скрыто полой палатки и к тебе подходит дикая птица и начинает петь в полуметре, так что до неё можно дотронутся рукой – это поведение действительно подкупает, ведь птица доверяет человеку.
Похожа на съёмку дупелей фотосъемка осенней ночью вальдшнепов на высыпках. Этих птиц я снимал осенью на кормежке и тоже с фонарем. Среди десятков осторожных вальдшнепов (которые улетали, когда я находил их и старался приблизится) иногда попадались такие, которые терпели подход человека на 3 метра и затем позволяли подолгу их снимать. Последний вальдшнеп, которого я снимал в октябре 2022 года около часа привыкал к свету и звукам, сопутствующим съёмке - видимо он решил переждать ситуацию. А затем он начал кормиться и даже забрался под штатив, на котором был закреплен фонарь. Иногда фотографу просто «повезёт», и он встречает доверчивую, не пуганную птицу, как в случае с таким вальдшнепом. Кстати, это была не единственная встреча с «доверчивым вальдшнепом», ведь несколькими годами ранее, также осенью мне ночью попадались такие же спокойные птицы. Возможно, что такое бесстрашное поведение активных ночью птиц можно объяснить их уверенностью в собственной безопасности. Встречи с доверчивыми птицами происходят и днём.
Некоторым видам мелких певчих птиц по-видимому присуще отсутствие страха перед человеком. Эта природная наивность характерна для многих синиц (особенно пухляков), корольков иногда чечеток, крапивников, коноплянок. Мне часто встречались буроголовые гаички (пухляки), которые вертелись в метре от фотокамеры, что не позволяло сделать снимок длиннофокусным объективом. Думаю, что для этих птиц человек, хоть он в разы крупнее их, не представляется опасным. А другие мелкие птицы специально ищут соседства с человеком, понимая, что его присутствие защитит от хищников. Коноплянки, зарянки, серые мухоловки, деревенские ласточки белые трясогузки иногда строят гнездо в жилых домах людей, и эти птицы осознанно выбирают такое соседство.
Коноплянки, зарянки, серые мухоловки, деревенские ласточки белые трясогузки иногда строят гнездо в жилых домах людей, и эти птицы осознанно выбирают такое соседство. Коноплянки, гнездо которых я фотографировал, когда они кормили птенцов, устроили свою уютную постройку среди садовых лиан каприфоли в 20 см от окна веранды дачного участка. Самка коноплянки даже не покидала гнездо, когда люди проходили через веранду в дом. Серые мухоловки и белые трясогузки делают гнезда часто в пустотах и нишах жилых построек человека. А ласточки могут слепить свое гнездо не только в скотном сарае или пристройке, но и внутри дома, при этом залетая внутрь помещения через окно или дверь... Эти птицы могут не испугаться человека, находящегося от них на расстоянии вытянутой руки.
Мне вспоминается первая завязавшаяся «дружба» с дикой птицей. Семья зарянок жила в лесу возле нашего дачного участка и, когда я приходил туда, одна из птиц этой пары узнавала меня, подлетала и держалась поблизости пока я не уходил. С этим самцом зарянки я познакомился при помощи магнитофона. В конце 90х годов ещё не было такого разнообразия компактных звуковых устройств, позволяющих записывать и воспроизводить голоса птиц. Поэтому я пользовался бытовым магнитофоном для этой цели. Мне удалось заинтересовать этого самца видовой песней, и он усаживался поближе к магнитофону и спокойно слушал голос из динамика. Иногда он сам пел, и тогда я выключал магнитофон. В поведении птицы не было волнения или беспокойства, только внимательное любопытство. На 2е мое посещение его гнездового участка птица уже без записи узнавала «человека с магнитофоном» и подлетала близко. Тогда я покормил самца крошками печенья, а затем угостил вареным яйцом. Он отнес последнее кушанье самке (которая насиживала яйца) и этим показал месторасположение их гнезда. Оно находилось в пустой нише корня березы. Этот самец, один из немногих диких птиц, которые пели всего в 2-3 метрах от меня. Его неспешную и «хрустальную» заряночью песню можно было слушать без помех. От такого доверительного отношения аж дух захватывало…
После этого случая были другие зарянки, которые тоже близко подпускали, но в этих случаях ситуации были не в их пользу. Представьте, насекомоядные птицы оставались зимовать, а найти привычный корм невозможно. В снежную пору и мороз у них было безвыходное положение. Одна такая птица до февраля прожила рядом с моим домом, возле люка канализации, на котором кормили голубей. И ежедневно, даже в морозные дни, когда было до -25°С мы (каждый из нашей семьи) кормили её хлебными крошками и измельченным варенным куриным яйцом. Два раза мы даже пытались поймать птицу во время ночевки, чтобы отогреть в помещении… Но ничего не получилось.
Подробнее об этом трагическом случае (ведь сначала было 2 птицы, но одна из них погибла) можно прочить на странице моего ЖЖ:
https://v-zabugin.livejournal.com/10246.html
И ещё потом зимой мне встречались зарянки, совсем не боящиеся людей, и готовые брать корм из рук… В марте этого года Юрий Соколков (один из «следопытов ГБС») позвал меня в Ботанический сад и подвел к большому ореху, где зимовали 2 зарянки и черный дрозд.
Одна из птиц так привыкла к людям, что подлетала к любому человеку, подходящему к кустам, где прятались птицы. При мне одна женщина принесла зимовальщикам кроме хлеба ещё и воду (в банке). Зарянка сразу оценила это подношение и попила воду сев ей на руку. Для того, чтобы утолить жажду птицам приходится съедать холодный снег, и поэтому вода – это «королевский подарок» для пернатых.
Парковые птицы и звери, в отличие от таких же, но живущих вне города, действительно не воспринимают человека как врага, от которого исходит опасность. Даже наоборот, в трудную пору именно человек помогает им выжить. Летом в пору размножения эти же птицы и звери в городе беспечно кормят птенцов не остерегаясь людей. Но те же «беспечные» родители внимательно следят за своими природными врагами: синицы за ястребом перепелятником, мыши за лаской и сычиком, голуби и дрозды за ястребом тетеревятником.
Сразу вспоминаются 2 случая, когда парковые птицы не воспринимали человека как живое существо… Первый произошел более 10 лет назад. Мы вместе с Валерием Ивановичем Булавинцевым фотографировали пищуху, которая посещала кормушку парка в Лосином острове. Эта птица, вообще-то, питается только насекомыми, которых достает под корой деревьев, при этом она обследует дерево по стволу, поднимаясь по спирали снизу вверх. Но одна особь постоянно посещала кормушку для птиц, где подбирала крошки, оброненные воробьями, синицами, поползнями, и ещё - её интересовал вареный рис. Последний, наверное, был похож на куколку насекомого… В один из зимних дней мы фотографировали эту самую пищуху рядом с кормовым столиком, когда внезапно птица слетела с дерева и прицепилась к штанине моего друга. Она попробовала подняться прыжком вверх, как это обычно делала по спирали, но видимо ей не понравилась ткань брюк Валерия Ивановича, и птица вновь перелетела на ствол.
Второй случай произошел в Главном Ботаническом саду имени Н.В. Цицина. Всего несколько лет назад здесь ненадолго поселилась пара черных дятлов. В дикой природе желны (черные дятлы) – это осторожные птицы, с подозрением относящиеся к человеку. В лесу они строят дупло в высоком дереве, устраивая вход в 10-15 или 20 м от земли. «Парковые» желны не стали уединятся и построили свое дупло, где впоследствии вывели птенцов в 8 метрах от земли. Ежедневно (а в выходные ещё большим числом) десятки столичный фотографов-анималистов стояли под деревом и фотографировали: сначала, когда самец строил гнездо, затем партнеры меняли друг друга во время насиживания и, наконец, как родители кормили птенцов.
Самые интересные моменты (для фотографа) этого последнего действа у дятлов происходят в последние дни перед тем как птенцы покинут гнездовое дупло. Именно в этот период птенцы принимают корм от родителей не внутри дупла, а уже снаружи, высунувшись из летка. Мне тоже удалось поснимать видео кормящих птенцов дятлов, но как это всегда видится снимающему живую природу - материала оказалось мало. Рано утром, ещё до открытия Ботанического сада (окольными путями) я проник на его территорию и занял место под деревом, чтобы заснять первый утренний прилет родителя-дятла к гнезду. Пришел знакомый фотограф Володя Авдеев, и мы, стараясь не шуметь и не двигаться, вместе ждали родителей-желн, которые должны подлететь к дуплу. Через час бесполезного ожидания мы переглядываемся и понимаем - у гнезда что-то произошло, и возможно птенцы уже покинули его. Прилетает взрослый дятел, но подлетает не к гнездовому дереву, а слетает куда-то в траву, где нам плохо видно, что он делает. После того, как дятел улетает мы походим к этому месту и находим на земле слетевшего птенца, который замер и не шевелится. Маленький дятел всё же решил подняться выше и скоро мы его лицезрели на стволе высоченного дуба. Остальных слетков вокруг не видно и мы ждем прилета родителя к этому птенцу. Проходит время и нам с Володей Авдеев пора ехать каждому на свою работу… Но мы оставляем свой пост подошедшему Владимиру Горячеву, показав, где спрятался сорванец-дятлёнок.
Дальнейшее действие я знаю со слов В. Горячева. Слеток некоторое время сидел на стволе дерева, затем попробовал перелететь, но приземлился в траву. К этому времени сюда подошел ещё один фотограф - Иван Добромыслов. Решив, что в траве находиться птенцу будет опасно, фотографы вместе пошли к этому месту. Птенец сам побежал навстречу людям, вскарабкался по одежде вверх и застыл на плече одного из них. Пока Владимир «разговаривал» с птенцом, Иван успел сделать несколько кадров, где он на плече человека. После птенец перелетел на ствол дерева.