Продолжаем вместе читать и изучать слова преподобного Серафима Саровского - те самые слова, которые напрямую готовят нас к обетованному излитию Духа Святого и предсказанному в многочисленных пророчествах Царства народа святых - время царствия Предтечи. Сам Серафим Саровский в этой истории представляет собой модель, прообраз Белого царя. Он, Серафим Саровский, такой же бедный (впрочем, ни в чем не нуждающийся), как и Белый царь, и он, Серафим Саровский, знает в себе - что такое помазанник. И его влияние как помазанника передается на тех, кто следует за ним. И вот здесь, в этой истории, скрыт и открыт главный "ресурс" Белого царя, который никто в расчет не берет, но который однажды мы испытаем на себе - как первую любовь, как весну Новой Святой Руси.
В предыдущей публикации этого цикла Кто говорил устами Серафима Саровского? мы говорили о таинстве богоявления, или воплощения Духа Святого в человеке - как раскрывает это таинство перед нами Серафим Саровский, по опыту. Он, Серафим Саровский, есть редчайший человек, возможно единственный в своем роде, в своем поколении - помазанник Божий. И как помазанник он, естественно, становится моделью последнего помазанника - предтечи, Белого царя.
В том повествовании, которое мы прочтем ниже, Серафим Саровский совершает с помещиком Молотиловым то, что совершит Белый царь и иже с ним (в том числе опять таки и сам Серафим Саровский!) в отношении всех нас - сделает нас помазанниками, возведет примерно на тот самый уровень - уровень Царства Божия, которое внутрь нас есть. И которое прорвется изнутри - наружу, на нашу Землю.
Мы часто говорили о том, что библейская картина двух Божиих помазанников (царя и пророка) такова, что они выполняют роль живых масличных деревьев, от которых божественное масло переливается в светильники всех людей (связанных с помазанниками, причастные им) и делают их тоже помазанниками, равными получателями Царствия.
Эта часть Беседы начинается с вопроса Молотилова, который хотим задать и все мы: как мне знать, "что я нахожусь в благодати Духа Святого?" Серафим Саровский не просто дает нам ответ на этот вопрос. Он еще подсказывает нам, помогает нам наверняка обрести эту благодать, и быть наверняка в ней уверенным, и жить, и ходить в ней. Интересно, что это, можно сказать, предпоследняя Беседа. В последней Беседе (которой мы еще надеемся поделиться вскоре) Серафим Саровский, можно сказать, учит нас использовать это духовное богатство "Царства вовнутрь" для практических дел, для чудотворства, для помощи ближнему и утверждения Царства народа святых.
Именно эта наполненность людей, русских людей, Святым Духом, и их практическая осведомленность об этом (как учит Серафим Саровский) и является причиной великой победы Руси, ознаменовать которую вновь явится Серафим Саровский. А в этой части Беседы Серафим Саровский отразил, как в маленьком зеркале, через опыт одного человека, своего друга, ученика, помещика Мотовилова - опыт Руси времен прихода Белого царя. Читая строки Серафима Саровского, читая о том, что испытал в его присутствии, от этой Беседы Мотовилов, невольно вспоминаешь историю Иосифа Прекрасного (помазанника) и Асенефы-Руси.
Когда Асенефа увидела, что Иосиф - Божий помазанник, она пережила все то, что Мотовилов пережил в том лесу, когда сидел на опушке с Божьим человеком, и им на головы падал снег. Там, на этой опушке, Мотовилов впервые в жизни (и в последний раз так ярко - одного раза достаточно) ощутил прямое присутствие Божие, и оказался (и понял это) целиком под и в благодати Святого Духа - в том самом состоянии, в котором (как потом объяснит Серафим Саровский) человеку возможно все. То есть - все. Только приходит мудрость от Бога и от царя - быть мудрым распорядителем этого невероятного сокровища, этой полноты возможностей человечества.
Об одном не смогу судить из этой истории - является ли роль помазанника (в данном случае Серафима Саровского) абсолютно необходимой для того, чтобы и другой человек (в данном случае Мотовилов) получил ту Силу, которую мечтал получить (и получил) Елисей из рук своего учителя Илии. Я не знаю - не могу тут сказать - пережил бы Мотовилов такую близость к Богу, испытал бы то, что описано в этой Встрече, стал бы насквозь преобразованным человеком, если бы не встреча с Серафимом Саровским, не внимание его словам, не переживание (на физическом уровне) целого комплекса чувств, запахов, радости, убежденности...
Наверное, нет, наверное, Мотовилов, или кто-то еще на его месте, никогда бы не достиг тех духовных высот, на которые поднял его Серафим Саровский - как помазанник Божий, как живое дерево. Настоящий помазанник не делает себя исключительным - он делает других вокруг себя исключительными, открывая для них то, что доступно им самим - благодать Божию.
Но кто открыл это Серафиму Саровскому? Был ли в его жизни - такой Учитель? Похоже, что не было. Как не было настоящего наставника, или духовного авторитета и у Григория Ефимовича, к примеру. А вот же, и Серафим, и Григорий - сами сделались светильниками пылающими, сами сделались (Господь их соделал) - деревьями масличными, дающими другим масло, зажигающими в других огонь Божий.
Но это - удивительные исключения, за которыми стоит премудрый выбор Божий и личная Встреча Серафима и Григория с Богом. Григорий Ефимович честно долгие годы искал человека - человека чистого, Божия, человека-помазанника, чтобы научиться, чтобы зажечься. Искал искренне и с постоянством, и с верою. И он нашел много хороших, добрых, спасенных, Божиих людей. Но того, кого искал - помазанника - не нашел. Точнее, нашел в государе. И Господь Сам встретил Григория Ефимовича, и сделал его Своим помазанником.
В Библии нередки случаи, когда Господь единолично, собственнолично встречает и назначает Себе помазанника (царя, пророка). Тпк было, к примеру, с большинством пророков, так было и с апостолом Павлом. И тогда от помазанника сразу же начинает формироваться снежный ком веры, который изменяет общество. Но я и так затянул со вступлением - так что откажусь на этот раз от Выводов в конце, или сделаю их совсем маленькими. Я их сделал уже здесь, в начале: только в явление помазанника реально и повально испытают люди то самое святое и сокровенное, что описано в Беседе как нахождение под благодатью Духа Святого. Это - просто удивительно, и это становится так же легко и неождиданно доступно для нас с приходом помазанника, как это было с Мотовиловым в присутствии Серафима Саровского:
Беседа
– Каким же образом, – спросил я батюшку о. Серафима, – узнать мне, что я нахожусь в благодати Духа Святого?
– Это, ваше Боголюбие, очень просто! – отвечал он мне, – поэтому-то и Господь говорит: "вся проста суть обретающим разум". Да беда-то вся наша в том, что сами-то мы не имеем этого разума Божественного, который не кичит (не гордится), ибо не от мира сего есть. Разум этот, исполненный любовью к Богу и ближнему, созидает всякого человека во спасение ему. Про этот разум Господь сказал: "Бог хощет всем спастися и в разум истины прийти".
Апостолам же Своим про недостаток этого разума Он сказал: "ни ли неразумливи есте и не чли ли Писания и притчи сия не разумеете ли?" Опять же про этот разум в Евангелии говорится про апостолов, что "отверз им тогда Господь разум разумети Писания". Находясь в этом разуме, апостолы всегда видели, пребывает ли Дух Божий в них или нет, и проникнутые им и видя сопребывание с ними Духа Божия, утвердительно говорили, что их дело свято и вполне угодно Господу Богу. Этим и объясняется, почему они в посланиях своих писали: "изволися Духу Святому и нам" и только на этих основаниях и предлагали свои послания как истину непреложную на пользу всем верным – так св. апостолы ощутительно сознавали в себе присутствие Духа Божиего... Так вот, ваше Боголюбие, видите ли, как это просто?
Я отвечал:
– Все-таки я не понимаю, почему я могу быть твердо уверенным, что я в Духе Божием. Как мне самому в себе распознавать истинное Его явление?Батюшка о. Серафим отвечал:
– Я уже, ваше Боголюбие, сказал вам, что это очень просто и подробно рассказал вам, как люди бывают в Духе Божием и как должно разуметь Его явление в нас... Что же вам, батюшка, надобно?
– Надобно,– сказал я,– чтобы я понял это хорошенько.Тогда о. Серафим взял меня весьма крепко за плечи и сказал мне:
– Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою. Что же ты не смотришь на меня?
Я отвечал:
– Не могу, батюшка, смотреть, потому что из глаз ваших молнии сыпятся. Лицо ваше сделалось светлее солнца, и у меня глаза ломит от боли.
О. Серафим сказал:
– Не устрашайтесь, ваше Боголюбие, и вы теперь сами так же светлы стали, как и я сам. Вы сами теперь в полноте Духа Божиего, иначе вам нельзя было бы и меня таким видеть. И, приклонив ко мне свою голову, он тихонько на ухо сказал мне:– Благодарите же Господа Бога за неизреченную к вам милость Его. Вы видели, что я и не перекрестился даже, а только в сердце моем мысленно помолился Господу Богу и внутри себя сказал: Господи! удостой его ясно и телесными глазами видеть то сошествие Духа Твоего, которым Ты удостаиваешь рабов Своих, когда благоволишь являться во свете великолепной славы Твоей! И вот, батюшка, Господь и исполнил мгновенно смиренную просьбу убогого Серафима... Как же нам не благодарить Его за этот Его неизреченный дар нам обоим! Этак, батюшка, не всегда и великим пустынникам являет Господь Бог милость Свою. Эта благодать Божия благоволила утешить сокрушенное сердце ваше, как мать чадолюбивая, по предстательству Самой Матери Божией...
– Что ж, батюшка, не смотрите мне в глаза? Смотрите просто, не убойтесь – Господь с нами!
Я взглянул после этих слов в лицо его, и напал на меня еще больший благоговейный ужас. Представьте себе, в середине солнца, в самой блистательной яркости его полуденных лучей, лицо человека, с вами разговаривающего. Вы видите движение уст его, меняющееся выражение его глаз, слышите его голос, чувствуете, что кто-то вас руками держит за плечи, но не только рук этих не видите, не видите ни самих себя, ни фигуры его, а только один свет ослепительный, простирающийся далеко, на несколько сажен кругом и озаряющий ярким блеском своим и снежную пелену, покрывающую поляну, и снежную крупу, осыпающую сверху и меня, и великого старца. Возможно ли представить себе то положение, в котором я находился тогда?
– Что же чувствуете вы теперь?! – спросил меня о. Серафим.
– Необыкновенно хорошо,– сказал я.
– Да как же хорошо? Что именно?
Я отвечал:
– Чувствую я такую тишину и мир в душе моей, что никакими словами выразить не могу.
– Это, ваше Боголюбие, – сказал батюшка о. Серафим, – тот мир, про который Господь сказал ученикам Своим: "мир Мой даю вам, не якоже мир дает, Аз даю вам. Аще бо от мира были бысте, мир убо любил бы свое, но якоже избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир. Обаче дерзайте, яко Аз победих мир".
Вот этим-то людям, ненавидимым от мира сего, избранным же от Господа, и дает Господь тот мир, который вы теперь в себе чувствуете; "мир", по слову апостольскому, "всяк ум преимущий". Таким его называет апостол, потому что нельзя выразить никаким словом того благосостояния душевного, которое он производит в тех людях, в сердца которых его внедряет Господь Бог. Христос Спаситель называет его миром от щедрот Его собственных, а не от мира сего, ибо никакое временное земное благополучие не может дать его сердцу человеческому: он свыше даруется от Самого Господа Бога, почему и называется миром Божиим... Что же еще чувствуете вы? – спросил меня о. Серафим.
– Необыкновенную сладость,– отвечал я.
И он продолжал:
– Это та сладость, про которую говорится в Священном Писании: "от тука дому Твоего упиются и потоком сладости Твоея напоиши я". Вот эта-то теперь сладость преисполняет сердца наши и разливается по всем жилам нашим неизреченным услаждением. От этой-то сладости наши сердца как будто тают, и мы оба исполнены такого блаженства, какое никаким языком выражено быть не может...
Что же вы еще чувствуете?
– Необыкновенную радость во всем моем сердце.
И батюшка о. Серафим продолжал:
– Когда Дух Божий снисходит к человеку и осеняет его полнотою Своего наития, тогда душа человеческая преисполняется неизреченною радостию, ибо Дух Божий радостотворит все, к чему бы Он ни прикоснулся. Это та самая радость, про которую Господь говорит в Евангелии Своем; "жена егда рождает, скорбь имать, яко прииде год ея; егда же родит отроча, к тому не помнит скорби за радость, яко человек родился в мир. В мире скорбни будете, но егда узрю вы, и возрадуется сердце ваше, и радости вашея никтоже возмет от вас". Но как бы ни была утешительна радость эта, которую вы теперь чувствуете в сердце своем, все-таки она ничтожна в сравнении с тою, про которую Сам Господь устами Своего апостола сказал, что радости той "ни око не виде, ни ухо не слыша, ни на сердце человеку не взыдоша благая, яже уготова Бог любящим Его".
Предзадатки этой радости даются нам теперь, и если от них так сладко, хорошо и весело в душах наших, то что сказать о той радости, которая уготована там, на небесах, плачущим здесь на земле? Вот и вы, батюшка, довольно-таки поплакали в жизни вашей на земле, и смотрите-ка, какою радостью утешает вас Господь еще в здешней жизни. Теперь за нами, батюшка, дело, чтобы, труды к трудам прилагая, восходить нам от силы в силу и достигнуть меры возраста исполнения Христова, да сбудутся на нас слова Господни: "терпящие же Господа, тии изменят крепость, окрилатеют, яко орли, потекут и не утрудятся, пойдут и не взалчут, пойдут от силы в силу и явится им Бог богов в Сионе разумения и небесных видений"... Вот тогда-то наша теперешняя радость, являющаяся нам вмале и вкратце, явится во всей полноте своей, и никтоже возьмет ее от нас, преисполняемых не изъяснимых пренебесных наслаждений... Что же еще вы чувствуете, ваше Боголюбие?
Я отвечал:
– Теплоту необыкновенную.
– Как, батюшка, теплоту? Да ведь мы в лесу сидим. Теперь зима на дворе и под ногами снег, и на нас более вершка снегу, и сверху крупа падает... Какая же может быть тут теплота?Я отвечал:
– А такая, какая бывает в бане, когда поддадут на каменку и из нее столбом пар валит...
– И запах,– спросил он меня,– такой же, как из бани?
– Нет,– отвечал я,– на земле нет ничего подобного этому благоуханию. Когда еще при жизни матушки моей я любил танцевать и ездил на балы и танцевальные вечера, то матушка моя опрыснет меня, бывало, духами, которые покупала в лучших модных магазинах Казани, но те духи не издают такого благоухания...
И батюшка о. Серафим, приятно улыбнувшись, сказал:
– И сам я, батюшка, знаю это точно, как и вы, да нарочно спрашиваю у вас – так ли вы это чувствуете? Сущая правда, ваше Боголюбие! Никакая приятность земного благоухания не может быть сравнена с тем благоуханием, которое мы теперь ощущаем, потому что нас теперь окружает благоухание Святого Духа Божия. Что же земное может быть подобно ему!..
Заметьте же, ваше Боголюбие, ведь вы сказали мне, что кругом нас тепло, как в бане, а посмотрите-ка, ведь ни на вас, ни на мне снег не тает и под нами также. Стало быть, теплота эта не в воздухе, а в нас самих. Она-то и есть именно та самая теплота, про которую Дух Святой словами молитвы заставляет нас вопиять к Господу: "теплотою Духа Святого согрей мя". Ею-то согреваемые пустынники и пустынницы не боялись зимнего мраза, будучи одеваемы, как в теплые шубы, в благодатную одежду, от Святого Духа истканную. Так ведь должно быть на самом деле, потому что благодать Божия должна обитать внутри нас, в сердце нашем, ибо Господь сказал: "царствие Божие внутрь вас есть". Под царствием же Божиим Господь разумел благодать Духа Святого. Вот это Царствие Божие теперь внутрь нас и находится, и благодать Духа Святого и отвне осиявает и согревает нас и, преисполняя многоразличным благоуханием окружающий нас воздух, услаждает наши чувства пренебесным услаждением, напояя сердца наши радостью неизглаголанною.
Завершение следует.
Выводы ОС
Мне очень понятно, близко многое из представленного здесь. Господь благословил и меня пережить те "симптомы", которые Серафим Саровский, как опытный доктор, выпытывает у пациента, Мотовилова. Я много лет искренне искал человека, чье присутствие вот так бы согрело, накрыло меня. Молился со многими людьми, и многие молились за меня. Наверное, все это было важно, как и богослужения, и чтение Библии, и все прочее, чем наполнена жизнь служителя Евангелия.
Но мое главное переживание близости реального присутствия Божия, вхождения в Царство Божие, которое есть в Духе, есть вовнутрь, происходит один на Один с Богом, в закрытой комнате, как велел Иисус, в прославлении Бога - как и ведет нас молитва "Отче наш". Потому что Бог открывается всем искренно ищущим. Я искал помазания, искал помазанников, искал людей, которые бы дали мне нечто особенное, благодать - то, о чем говорится в этой истории. И все это было важно, и мой опыт переживания Царства, моя Встреча с Духом Святым вряд ли стали бы моими реалиями, если бы я не искал - настойчиво и терпеливо, много лет - человека, как Серафим Саровский, который бы одарил меня, прямо или косвенно, таким опытом, как он одарил Мотовилова. И я с великим уважением и благодарностью принимал от моих духовных учителей и наставников все то, что приближало меня к Богу.
А когда мы желаем приблизиться к Богу, желаем получить Его благодать, то Бог этого тоже желает, и обеспечивает нам Встречу. Это может быть такая Встреча, которая описана в этой истории - встреча человека с помазанником. Или же это может быть то, о чем Иисус Христос сказал: "Дух дышит где хочет." А хочет Дух дышать, конечно, в том, кто Его ищет: ищите и обрящете, через уста помазанника или в тиши вашей закрытой комнаты. Главное - ищите.
Мотовилов искал хорошего учителя, наставника - а нашел неожиданно для себя гораздо большее - Бога. Но за эту находку Мотовилов оставался благодарен Серафиму Саровскому, помазаннику. Когда Господь пошлет Предтечу, то произойдет этот "Эффект Серафима Саровского" - когда слушающие Белого царя ощутят все то, что ощущал и переживал Мотовилов.
А вообще вот еще что думается: возможно и так, что от Серафима Саровского будет исходить та же благодать на Белого царя, да и на всех, как она исходила на Мотовилова. Безусловно, помазанник-царь и сам является проводником Божией благодати - притом одним из основных. Мне кажется, Господь в Своей великой премудрости, и в смирение нам, даже помазанника Своего Белого царя благословляет той благодатью, что исходит от другого помазанника, от Серафима Саровского, который, судя по пророчествам, оказывается живым в числе сопровождающих государя. Это чтобы и мы не брезговали помазанником, не презирали того, чего не понимаем до конца - таинство богоявления в помазанниках Божиих.
Как Мотовилов, как царь Давид, так и все искренне ищущие Бога души найдут для себя великую помощь в стяжании Духа Святого через помазанников Божиих:
"К святым, которые на земле, и к дивным Твоим — к ним всё желание моё," восклицает царь Давил в Псалме 15.
Вот так: царь Давид, помазанный царь - а его желание к святым Божиим, которые на земле! Не возгордился, значит. Вот потому Давид и царь, и помазанник, и человек "по сердцу Бога", что в своих поисках Бога он понимал ту великую и ключевую роль невероятного духовного акселератора, которую играли помазанники Божии. Потому что только уважающий помазанников - так, как уважал Мотовилов Серафима Саровского - сможет сам получить помазание.