Варя смотрела вслед удаляющейся тоненькой фигурке Любы и не находила себе места. Что она имела в виду?
Он любил и любит до сих пор одну единственную? Бывшую жену?
Только такой ответ приходит на ум. Действительно, Семён пережил трудный развод, подробностей Варя не знала, но догадаться было не сложно.
Она поплелась обратно в дом, машинально вернулась на кухню и снова продолжила печь блинчики. Но теперь выходило всё хуже и хуже.
Если Семёна оставила любимая женщина и он до сих пор не может её забыть, то почему отпустил? Почему не боролся за неё. На него не похоже, ведь он явно не из тех, кто подчиняется кому-либо. Он слишком сильный.
Варя слишком отвлеклась на посторонние мысли и обожглась, кухонная лопатка выскользнула из рук и упала на пол. На ребре ладони красовался алый рубец - след от раскаленной сковородки.
Варя сунула руку под струю холодной воды и держала там, пока не перестала чувствовать боль и у неё не онемела кожа от холода.
Она промокнула руку полотенцем и решила найти аптечку, нужно смазать руку чем-то от ожога, иначе потом она будет жалеть, что не сделала это.
Ладонь жгло огнем. Приготовила завтрак, хозяюшка!
И все эта Люба, будь она не адна! Нужно было ей притащиться и снова посеять сомнение в сердце Вари. А ведь все было так хорошо!
Варя с теплотой вспоминала вчерашний вечер и то, как крепко прижимал её Семён к себе всю ночь, не отпуская ни на секунду. Будто боялся потерять.
Пока Варя не уснула, он гладил её волосы и что-то шептал на ухо, отчего сердце Вари то замирало, то снова начинало биться так сильно, что казалось скоро выпрыгнет из груди.
Варя открывала шкафчики в ванной один за другим, но аптечки там не было. Проверила и спальню, аптечка нашлась на полке в гостиной. Варя нашла заживляющий крем, смазал рану с наслаждением ощущая, как стихает боль, и убрала аптечку на место.
На полке рядом она увидела фотоальбомы. Странно, что Семён спрятал из далеко от посторонних глаз. Обычно их ставят на видное место. У Вари мелькнула недобрая мысль и подсказала ей, что не стоит доставать и рассматривать фотографии.
Но любопытство в довесок к словам Любы взяло верх и она потянулась за самым толстым фотоальбом в кожаном переплете. Она потянула его на себя и, взяв в руки, уселась в кресло.
Она пролистала пару страниц, с фотографий на неё смотрел Семён ещё без бороды. Сначала ей было трудно его узнать, казалось на неё смотрел совершенно другой человек.
Его глаза были более беззаботными, он широко улыбался, обнимая симпатичную молодую женщину гораздо ниже его ростом.
Варя присмотрелась и обомлела. Та, что обнимал Семён на фото была удивительно похожа на Варю. Практически одно лицо...
Та же комплекция, большая высокая грудь, широкие бедра, тот же овал лица, глаза, губы, лишь волосы её были гораздо светлее и доходили почти до пояса.
Варя листала страницы альбома, будто прожила за пару минут несколько лет жизни. Чужой и очень счастливой.
Одно фото притягивало взгляд больше, чем другие.
Варя внимательно разглядывала Семена и его спутницу. Они стояли под большой разлапистой елью, снег пушистыми хлопьями лежал на еловых ветках, волосах и плечах Семёна, одетого в привычный тулуп. Женщина улыбалась, кутаясь в белый пуховый платок, её руки украшали узорчатые голубые варежки, а почти белые волосы были сплетены в тугую косу, которая аккуратно лежала на плече...
Варя смотрела на счастливую женщину в заснеженном лесу. На ум пришло одно слово. Снегурочка...
Варя вспомнила, что Семён любил называть её именно так, будто сознательно избегая звать её по имени.
Её затрясло мелкой дрожью.
Она вспомнила их первую встречу и то, как Семён не смог сдержать своих чувств, глядя на Варю. Становилось понятно, почему он так быстро впустил её в свою жизнь.
Она напоминала ему его любимую. Его настоящую снегурочку, а Варя была лишь способом забыться.
Это было больно. Больно осознавать, что он целовал и обнимал не Варю, а ту, что навсегда украла его сердце. Глядя на Варю Семён мог вновь почувствовать, что рядом с ним та, что он желал больше всего в жизни.
И как можно объяснить такое сходство. Они были действительно похожи. Варя дрожащими руками убрала альбом на место и вернулась в кухню, она совершенно забыла про обожженую кожу на руке. Досматривать альбом тоже не стала, это было выше её сил.
Она вернулась на кухню, села у окна и разревелась. Ей было так страшно признаться себе, что Люба только что была права.
Семён не любил, а лишь искал утешения с той, что хотя бы внешне напоминает ему любимую.
Он с самой первой минуты относился к Варе, как к своей женщине. По старой привычке? Разглядел ли он в Варе что-то, что отличало его от женщины с фотографий? Чувствует ли он хоть что-то к самой Варе.
Или для него была важна иллюзия - что ничего в его жизни не поменялось, любимая рядом и он счастлив.
Варя вытирала слёзы, стараясь успокоиться, но они всё бежали по щекам и прятались где-то в вороте её кофточки.
Внезапно скрипнули ворота и залаяла собака. Варя подбежала к окну, вернулся Семён. Весь его тулуп и шапка были облеплены снегом, он радостно улыбался и тащил за собой по тропинке пушистую ёлку.
Варя вспомнила, что совсем скоро Новый Год.
Как бы она хотела никогда не видеть тех самых фотографий, пусть существование его бывшей жены, как две капли воды похожей на Варю, оставалось в прошлом.
Она бы наслаждалась счастьем рядом с лучшим мужчиной на свете, а он бы любил её... Её? Или ...
Варя вышла в коридор, она ещё не знала, как поступит, хватит ли у неё сил принять правду из уст Семёна.
Он уже входил в дом, впустив вместе с собой, клубок свежего морозного воздуха, пропитанного запахом хвои и предстоящего праздника.
У Вари защипало в глазах от непрошеных слёз.
- А я нам ёлку принёс! Украшать будем! Красивая! - Он снимал с себя тулуп и радостно тарахтел о том, как долго её выбирал. - А ты чем занималась?
Он подошёл к Варе и обнял своими холодными руками, отчего Варя вздрогнула, а он стал её целовать. Варя закрыла глаза не в силах сопротивляться. Она так хотела, чтобы он прикасался к ней, целовал и никуда не отпускал.
- Какая ты теплая, я так скучал... - Он шептал ей на ухо, не прекращая целовать и прижимать к себе. - Всё время думаю о тебе, сладкая моя... снегурочка...
Воспоминания о его бывшей жене ударили Варю током, на щеках вновь появилась влага от слёз, но Семён ничего не замечал, он начал растёгивать пуговицы на её кофте, подталкивая к дивану в гостиной.
Варя хватала его за руки, не зная, чего ей хотелось больше, чтобы он остановился или продолжал.
- Семён... Назови меня по имени... Не зови меня снегурочкой. Я Варя... Варя...
Слова тонули в его поцелуях, дыхание перехватывало, а после всё снова поплыло перед глазами от счастья...
*********************
Они лежали на пушистом пледе, который плавно сполз с дивана на пол вслед за ними. Семён лежал на животе, положив руку Варе на грудь и медленно дышал. Варя пялилась в потолок и гладила пальцами его руку.
А может пусть всё остаётся как есть? Она рядом с ним. Не это ли главное?
Нет. Она так не сможет...
Она поднялась, с трудом убрав тяжёлую руку Семёна, который просто отказывался двигаться, неподвижно лежа и наблюдая, как Варя натягивает одежду...
- Ты любишь её... - Варя не могла больше молчать.
- Кого? - Семён приподнялся на локте.
- Свою бывшую...