Два молодых человека на пляже, один встал на корточки, другой, внимательно за ним наблюдая, сел на колени. Первый размахивал рукой, после начал покачиваться из стороны в сторону, зажмурил глаза и, пропуская песок сквозь пальцы, он начал медленно и осторожно произносить слова:
Let's swim to the moon, uh huh
Let's climb through the tide
Penetrate the evenin' that the
City sleeps to hide.
Первого звали Джим Моррисон, второго – Рэй Манзарек.
The Doors стали одной из самых значимых групп, как своего времени, так и музыкальной индустрии. И даже не смотря на то, что группы уже 50 лет, как не существует, её музыка по-прежнему любима. Но порою эту американскую четвёрку воспринимают не совсем правильно, ставя знак равенства между группой и её фронтменом Джимом Моррисоном.
Может Джим и был The Doors? Можно привести аргументы, как в пользу этого мнения, так и против него, но заниматься полемикой лучше где-то в другом месте. Сейчас о другом, а именно о дебютном альбоме группы The Doors, выпущенном в 1967 году, признаюсь, что я не являюсь большим фанатом этих парней, но не могу не признать, что этот альбом прекрасен и даже если бы он был единственным в их каталоге, то уже обеспечил бы группе бессмертие.
Всё началось с клуба Whiskey a Go Go, в котором выступала молодая группа, оттачивая своё мастерство. Там их заметил Джек Хольцман, основатель лейбла Elektra. Ему нравились клавишные Манзарека, сочетающиеся с уверенным ритмом Джона Денсмора (барабаны) и джазовой универсальностью Робби Кригера (гитара), которые создавали музыкальную картину для харизматичного и непредсказуемого Джима Моррисона.
Как вспоминает Хольцман:
Когда я услышал партию органа в Light my Fire я был готов подписать их на лейбле.
Ждать Джеку пришлось не долго. Через неделю The Doors были уволены из клуба, из-за Джима, который под воздействием «кислоты» в недвусмысленных выражениях излагал «эдипову» часть композиции The End.
До работы с Elektra у The Doors не было опыта профессиональной звукозаписи. Единственное их демо было записано в сентябре 1965 года, ещё без Робби Кригера, но общего количества созданных песен хватало на два полноценных альбома.
Если вспомнить, как выглядят The Doors на сцене, то в первую очередь вы представляете Джима, его поведение, жесты, его манеру петь/проговаривать текст. Да и сами тексты, состоявшие из малопонятных образов и словесных оборотов, производили немалое впечатление.
Робби Кригер:
Не всегда было легко понять, о чём этот парень толковал. Да он и не стремился это пояснять.
Рэй вторит коллеге:
Мы спрашивали Джима: Приятель, что означает это слово? О чём этот текст?, на что он мотал головой и отнекивался.
Не исключено, что сам Джим не мог полностью разъяснить смысл своих текстов, он просто создавал их. Или не он? Ведь часто творческие люди говорят, что они всего лишь проводники. А учитывая случай из детства, который Джим нарекал самым важным моментом в жизни, когда он увидел на дороге умирающего индейца, чей дух после смерти переселился (по словам Моррисона) в него, то веришь в роль Джима как поэта-транслятора.
Но всё же The Doors это группа. Ведь большую часть музыки писал Робби Кригер (по его словам 75%). Именно его перу принадлежит каноническая Light my Fire. А существовала бы та самая магия The Doors без клавиш Рэя Манзарека? Маловероятно.
Для дебютного альбома были отобраны 11 композиций. Робби Кригер говорил, что ограниченность в денежных средствах не позволяла группе делать множество дублей, поэтому композиции записывались в «концертном» режиме, с последующим наложением вокала Джима. Прообраз открывашки Break on Through был взят из композиции Элмора Джеймса Shake your moneymaker в исполнении Paul Butterfield Blues Band.
Soul Kitchen была посвящена любимому ресторану, а 20th Century Fox его подруге Памеле Коусон. В общую канву были добавлены две кавер-версии, первая на блюзовую классику Вилли Диксона Back Door Man, вторая (Alabama Song) – реверанс в сторону автора «Трёхгрошевой оперы» Курта Вайля и поэта Бертольда Брехта. До лучших времён была отложена Moonlight Drive (именно её текст Джим напел Рэю на пляже).
Кригер:
На самом деле, это была первая песня (прим. Moonlight Drive), записанная нами в студии. Ее нет в альбоме, потому что, будучи нашей первой пробой, она, наверное, записана хуже других. Поэтому мы переписали ее заново для второго альбома… Но у меня до сих пор есть та первая пленка, и звучит она не так уж плохо.
Так же осталась за бортом Hello, I love you, появившаяся только на третьем альбоме группы.
Работа над дебютным альбомом началась в сентябре 1966 года на студии Sunset Sound. Продюсером альбома был назначен Пол Ротшильд, работавший ранее с The Paul Butterfield Blues Band, а после с Дженис Джоплин, Нилом Янгом, группой Love, Тимом Бакли и другими. Инженером звукозаписи стал Брюс Ботник. Участники группы очень лестно отзывались о работе с Ротшильдом.
Рэй Манзарек:
Он мог быть и строгим, но никогда не вмешивался в творческий процесс. Пол никогда не говорил: Делайте так, не делайте этак. Его рекомендации звучали следующим образом: «Послушайте, парни, а как вы думаете, может, нам попробовать сделать так?» И часто предложение нам нравилось, и мы говорили: «А что, отличная идея, Пол, давай так и сделаем». Пол блестяще руководил нами в студии.
Подход Ротшильда строился в первую очередь на настроении, присутствие музы. Дубль мог быть не идеальным, но он был «живым». Заметьте, что в 60-е и 70-е многие записи строились по такому принципы, один альбом можно было записать за пару дней. Сейчас же любую запись стараются «вылизать» до приторной идеальности. Хорошо, что Пол этого не делал. Но всё же в технической стороне записи был один изъян, исправленный только в 2006(!) году. Брюс Ботник заявил, что музыка на оригинальной мастер-ленте звучала медленнее, чем должна была. Это произошло из-за нагрузки звукозаписывающей аппаратуры, хотя сингловые издания песен были воспроизведены с должной скоростью. По-сути в течение 40 лет мы могли слушать не совсем тот альбом, который задумывался. На переиздании 2006 года эта оплошность была исправлена.
Альбом вышел 4 января 1967 года. Обложку разработал арт-директор фирмы Elektra Уильям Харви. Именно ему принадлежит идея логотипа Elektra. В шрифте, разработанным для The Doors Харви видел отголосок 30-х годов, а артикль The был позаимствован у The Paul Butterfield Blues Band (снова они!), обложки которым так же создавал Харви. Комментируя фотографию группы, на которой Джим предстаёт этаким королём со своей свитой - Рэем, Робби и Джоном, Харви говорил, что Джим Моррисон был безоговорочным лидером группы и спорить с ним было бесполезно. Сам же Моррисон сразу возненавидел эту обложку. Хоть на оборотной стороне группа и была представлена «на равных» лицевая сторона по-прежнему остаётся этаким концентрированным представлением о группе The Doors, к сожалению неверным.
Помимо обложки изображение группы было использовано Джеком Хольцманом для рекламной компании, заключающейся в размещении изображения The Doors на биллбордах на Бульваре Сансет.
Критики не заставили себя ждать. Не скажу, что отзывы на альбом были поголовно восторженными, но они точно не были нейтральными. Если в глазах старшего поколения The Rolling Stones были плохими, то The Doors были просто ужасными. Но среди молодёжи альбом был принят тепло, особенно этому поспособствовал Ричард Гольштейн. Он писал: «Дебютный альбом The Doors это убедительное, напряжённое и мощное путешествие. Любой, кто отрицает концепцию рок-литературы должен от начала до конца послушать песню The End. The Doors это поп музыка в стиле Джойса».
Спустя много лет журнал Classic Rock не без иронии высказал мнение: Казалось маловероятным, что The Doors с самым тупым рок-н-ролльным синглом (Light my Fire) сумеют занять второе место в американском чарте.
Сергей Личагин из журнала Play в 2007 году написал просто: «11 великих песен, записанных за 10 дней и покоряющие молодые сердца на протяжении вот уже 40 лет».
Говорить о регалиях альбома The Doors бессмысленно, за более чем 55 лет со дня выходы в его адрес далеко не раз звучало: самый…. (нужное вставить)…. И все эти регалии были не беспочвенны. Если уж вам хочется познакомиться с The Doors, то первый альбом идеальная подборка песен для этого знакомства. В добавок к общеизвестным композициям имеются динамичные 20th Century Fox и Take It as It Comes. Воздушно-романтическая The Crystal Ship, медитативная End of the Night, несколько дурашливая Alabama Song и блюзовая Back Door Man.
Сквозь годы к нам до сих пор прорываются звуки Light my Fire и Break on Through (To the Other Side). Именно эти две песни были исполнены в 1993 году на церемонии введения группы в Зал славы рок-н-ролла. В тот вечер за микрофоном был Эдди Веддер из группы Pearl Jam. Видимо этим композициям суждено остаться лицом группы, вместе с Riders on the Storm.
Отдельных слов заслуживает композиция The End. Первоначально композиция задумывалась, как обычная «прощальная» песня и была посвящена расставанию с девушкой. Но посещавшие сознание Джима образы превратили её в мини-спектакль. Песня записывалась в течение двух дней. На первый сессию Джим пришёл в неадекватном состоянии и запись сорвалась, но уже к вечеру того же дня он уверенно «выдал» первую часть композиции.
Вторая (Эдипова) часть записывалась утром, и по словам Ротшильда это была самая впечатляющая вещь, которую он когда-либо видел в студии. После записи Пол предложил музыкантам сыграть ещё раз, чтобы записать композицию единым дублем, но Рэй Манзарек сказал, что возможно у них не получится сделать эту запись лучше, чем она есть. В результате попавшая на диск версия состоит из двух склеенных частей. Толкованием смысла этой композиции занимаются до сих пор, но видимо постигнуть её истинный смысл невозможно. Даже сам Моррисон говорил, что каждый раз исполняя эту композицию, он слышит и чувствует её по-разному. Видимо это один из тех случаев, когда не следует пытаться постичь искусство разумом.