В результате вдова Николая Караченцова оказалась в машине скорой помощи.
У Людмилы Поргиной давно уже испорчены отношения с Марком Варшавером. То она обвиняет его, то он набрасывается с упреками на нее. И вот конфликт достиг апогея: коллеги едва не сцепились в драке. 73-летняя артистка сетует:
- В прошлом году меня, актрису высшей категории, Марк Борисович поставил играть в массовку. Конечно, для меня это было унизительно. <…> Как и положено, отрабатывала свою минутную роль: проходила по сцене в полной темноте со свечкой в руках.
Людмила Андреевна успокаивала себя, внушала, что со временем адаптируется, в театре ее любят, а на сцену она действительно не выходила много лет, пока Караченцов болел. Но когда и в новом сезоне актрису поставили в массовку, внутри у нее все закипело:
- На днях я решила поговорить с Варшавером лично. Увидела его в коридоре и говорю: «Марк Борисович, можно с Вами пообщаться?». Он вдруг как закричит: «Не сметь ко мне подходить! Чтобы ноги Вашей не было в моем кабинете!»
Приятно наблюдать, как разговаривают интеллигентные люди. Не тыкают друг другу, обращаются исключительно на «Вы». Но удовольствия от общения вдова Караченцова не получила, более того, попала в руки врачей после сильного стресса:
- Я была шокирована его реакцией. Он вел себя просто безобразно. Тянул руки к моей шее. Кричал, что я дура! А потом вызвал охранника, чтобы меня выставили из театра.
Приехав домой, Поргина прорыдала до самого утра. Подскочило давление. Боясь, что будет инфаркт, вызвала скорую. Актриса считает, что в «Ленкоме» нарушают ее права, ведь в трудовом договоре записано, что она, как актриса высшей категории, не должна играть в массовке. После ссоры с Варшавером Людмила Андреевна дала интервью, в котором призналась, что обещала умирающему мужу вернуться в театр, где он блистал:
- Я думала, что вернусь в такую атмосферу, которая была прежде. А вернулась на Голгофу, чтобы меня распяли прилюдно. Это издевательство! Я чуть не умерла. А потом подумала: «Почему я должна умирать?». Честно, так устала от этого. Мне хочется спокойствия.
А что народ? Безмолвствует? Нет. Еще при жизни Караченцова многие были возмущены попрошайничеством Людмилы Поргиной.
