Аделаида была подготовлена к жизни в Версале своим ранним опытом. Например, ее отец Виктор Амадей, известный ей, во всяком случае, как Великий, был сильным мужчиной и центром ее мира; он также был откровенно неверен ее матери. Аделаида росла, понимая, что у мужчин есть любовницы, и что любовницы рожают им детей (у титулованной любовницы Виктора Амадея, графини де Верруа, было двое, которых он признал).
Затем большую часть своего детства она провела в деревне, в Винья-ди-Мадама, любимом прибежище герцогини Анны-Марии, в нем было что-то от французского стиля. Здесь Аделаида делала сыр и доила коров; здесь она научилась любить цветы, садоводство и животных — словом, все то, что любил Людовик XIV.
Однако ее детство не было полностью лишено травм. Более ранний разрыв Виктора Амадея с Францией, которую он бросил ради Аугсбургской лиги, привел к грабежам французских захватчиков и разрушению зданий Савойи: хотя этот опыт нес в себе оттенок огромной силы Франции как державы. Затем зима 1693 года, вскоре после восьмого дня рождения Аделаиды 6 декабря, была в Савойе не лучше, чем во Франции: виноградники и сады были уничтожены, а беднякам угрожал голод.
По натуре Аделаида была доброй, исключительно доброй, ненавидящей причинять боль кому-либо на свете, и нежной. Ее манеры были превосходны. Например, ее приветствие изгнанной королеве Марии Беатрис было продумано до мелочей: молодая девушка, стоявшая на пороге великой судьбы, выказала величайшее уважение и нежность к той, чье состояние было в таком явном упадке.
В остальном Аделаида была проницательна, как проницательны дети от неблагополучных браков — таков был брак ее собственных родителей, плюс-минус — Виктор Амадей время от времени спал со своей женой в надежде родить наследника мужского пола. (Однако здоровый принц так и не родился до отъезда Аделаиды во Францию, только еще одна дочь, известная как Луизон, родившаяся в 1688 году.)
Плохо образованная по меркам Сен-Сира, Аделаида была от природы умна, сообразительна, забавна и очень-очень жизнерадостна. На самом деле она могла быть специально отправлена для того, чтобы развлекать стареющего Людовика XIV — Аделаида прибыла в Версаль, когда Людовику был пятьдесят девятый год, — человек с набожной старшей гувернанткой женой, беспокойными дочерями, избалованными и рассеянными, и заботами о Европе (какой он ее видел) на своих плечах.
Это был человек, который мрачно предупредил своего сына, что «все великолепие мира» обратится в прах, король и дофин – не исключение. Шесть лет спустя эта милая маленькая обезьянка штурмом взяла Версаль и покорила сердце Людовика XIV.
Король, кажется, предчувствовал эмоциональную важность Аделаиды в его жизни. Он с самого начала настаивал, то есть до ее замужества, что она должна иметь надлежащее преимущество в качестве первой леди Версаля. Это дало ей равенство с королевой Марией Беатрис, чье звание Людовик до сих пор ревниво охранял.
Поскольку женитьба Аделаиды и герцога Бургундского планировалась, но дата была не установлена, король постановил, что к ней должны обращаться просто «принцесса» — это был единственный титул, как и все величайшие титулы в Версале. Гордые сестры Франсуаза-Мария и мадам герцогиня возмутились: обычная «принцесса Савойская» впереди них!
Однако Лизелотта, пониженная в статусе с должности, которую она занимала последние шесть лет, не особенно возражала. Она больше беспокоилась о том, чтобы нанести удар мадам де Ментенон: по крайней мере, ей не пришлось бы держать рубашку «старой развратницы», если бы она была официально признана королевой (знакомая навязчивая идея): это должна была бы делать Аделаида как старшая королевская Дама.
- Продолжение следует, начало читайте здесь: «Золотой век Людовика XIV — Дар небес». Полностью историческое эссе можно читать в подборке с продолжением «Блистательный век Людовика XIV».
Самое интересное, разумеется, впереди. Так что не пропускайте продолжение... Буду благодарен за подписку и комментарии. Ниже ссылки на другие мои статьи:
