Политика, это, вообще, отдельная тема, это… «что-то особенного» ((С) «Интервенция»), там царят свои «законы». Европейская политика, это вообще… «нечто». Причем так было всегда. Гражданскую войну в Испании я зацепил совершенно случайно, смотрел судьбу черноморских транспортов, но параллели получаются весьма интересные.
Представьте себе, что у соседа загорелся дом (кто-то его поджег). Что нужно делать? Тушить? Не, это примитивно, и не по эуропейски! Нужно подпереть соседям дверь, и выставить вокруг охрану (чтобы никто не помог тушить пожар). А, то, что у выставленной вокруг соседского дома охраны руки пахнут керосином, так это мелочи.
Вот, примерно такая ситуация сложилась вокруг страны «Х». Страна выбрала свой путь развития, но в стране начался майдан (простите) мятеж против законно избранного правительства. Что нужно сделать? Правильно, объявить санкции!
Сейчас, с точки зрения современного «послезнания», уже четко видно, что мятежом «дирижировали» из-за рубежа (в основном, через Португалию). Это сейчас Португалия, это маленькая скромная страна, а, тогда она была достаточно богатой колониальной державой. Но «ниточки» тянутся дальше в Европу (в том числе и в Германию).
Местные мятежники фигуры колоритные, но… (достаточно своеобразные). Это марионетки. Достаточно посмотреть на генерала Санхурхо, который еще 10 августа 1932 года устроил «санхурхаду», которая оказалась настолько плохо подготовлена, что мятежники «слились» за несколько часов.
Когда генерал 17 июля 1936 года вылетал из Португалии, чтобы возглавить новый мятеж, ему его пилот Х.А.Ансальдо сказал: «Сеньор генерал, у Вас очень тяжелый багаж, мы не долетим!» На что генерал (по словам свидетелей) отвечал: «Я должен предстать перед публикой в сияющих одеждах!». Ну, потом, его и опознали по этим самым «одеждам» (среди обломков разбившегося самолета).
Генерал Эмилио Мола Видал, родившийся на Кубе, был поумнее, но, повел себя немного «неправильно», и через год после начала мятежа его тоже не стало (при загадочных обстоятельствах). Пабло Неруда в Чили написал хлесткий стих «Мола в аду».
Немцы (для виду) всплакнули. Адольф Алоизович изрек «Гибель Молы- настоящая трагедия для Испании. Мола- это настоящий мозг, настоящий вождь!».
И только после этого, мятежников возглавил Франциско Паулиньо Эрменхильдо Теодуло Франко Баамонде, (казавшийся реальным организаторам и «дирижерам» мятежа, покладистым).
Объемы помощи мятежникам со стороны «некоторых стран» просто зашкаливали, причем, «помощь» началась не спустя неделю-две, а, сразу, т.е. все готовилось заранее. В общем, это был «секрет Полишинеля». Все всё знали, но делали вид, что «борются за мир».
Вообще, ситуация забавная, когда («во имя мира во всем мире») флотам Германии и Италии было поручено патрулирование самых ответственных участков («пустили козла сторожить капусту»).
Кажется, что наша позиция тоже не отличалась последовательностью. Поначалу нам было все равно. Несмотря на благожелательное отношение к республиканскому руководству Испании и его борьбе с франкистами, по крайней мере, до середины августа 1936г., советское руководство не планировало какого-либо вмешательства во внутренние дела Испании. («Где Испания, а, где мы?»).
13 августа французский военный атташе сообщил из Москвы, что Сталин "будет избегать любого вмешательства из страха негативной реакции из Германии и Италии."
Страха? Серьезно? Вот она особенность тогдашней эуропейской политики: она понимает только язык силы и агрессии. Если ты относишься к ним доброжелательно или (хотя бы) нейтрально, значит, это страх или слабость. (Впрочем, почему только «тогдашней»?)
Но, Испания очень просила. В оружии ей отказали, но, 17 августа 1936 года было принято решение о поставке нефтепродуктов. Поставлялся пока только мазут (не бензин и не дизельное топливо).
Принято писать о том, что «в августе 1936 года соглашение о невмешательстве подписали 27 стран». Нет. Не так. 3-7 августа 1936 года по инициативе французской стороны начались консультации. 7-го августа Франция объявила об одностороннем невмешательстве. Потом французы начали «подтягивать» другие страны.
23 августа мы ввязались в эту историю, в надежде на объективность «мировой общественности». СССР подписал соглашение 23-го числа, с условием, что Германия и Италия немедленно прекратят помощь мятежникам. На момент подписания СССР поставил Испании два танкера мазута, (по 6 тыс. т.) и перечислил денежную «гумпомощь», собранную в стране.
Нарком иностранных дел М. Литвинов в директивном письме советнику посла в Париже Гиршфельду, сообщая о заседании политбюро, обсуждавшем испанский вопрос, прямо указывал: «Мы связаны теперь декларацией о невмешательстве, которую нарушить не можем». СССР относился к своим обязательствам довольно серьезно.
9 сентября 1936г. комитет по «невмешательству» собрался на свое первое заседание. Но, за три дня до первого заседания, руководство приняло другое решение.
6 сентября 1936 г. в 23.58 Сталин в телеграммой из Сочи в Москву Кагановичу писал: «Хорошо было бы продать Мексике 50 штук СБ, чтобы Мексика немедля перепродала их Испании. Можно было бы также подобрать человек 20 наших хороших летчиков, чтобы они выполняли в Испании боевые функции и вместе с тем обучали полетам на СБ испанских летчиков. Обдумайте это дело побыстрее. Хорошо было бы тем же путем продать 20 тысяч винтовок, тысячу пулеметов и миллионов 20 патрон. Нужно только знать калибры. Сталин.
Что произошло? Почему произошла такая резкая перемена? Сейчас начнутся разговоры про «восточное коварство» И.В.Сталина. На самом деле все намного проще.
Во-первых, пришли материалы корреспондента «Правды» М.Кольцова, который выехал в Испанию 8 августа. Прислали свои кинофотоматериалы Роман Кармен и Борис Макасеев. Из Москвы они вылетели 19 августа и уже 21 августа они уже были на Северном фронте, а 23 августа отправили первый киноматериал в Москву.
29 августа эти кинооператоры, возвращавшиеся с Севера, а с ними и журналист Илья Эренбург, встретились с Марселем Розенбергом, который был назначен послом, передав ему достаточно «интересные» сведения.
Для уяснения ситуации и потребностей испанского правительства для борьбы с мятежниками, посла М.И.Розенберга сопровождала делегация офицеров имевших дипломатический статус: военный атташе комбриг В.Е.Горев прибывший вместе с послом, военно-морской атташе капитан 1 ранга Н.Г.Кузнецов, военно-воздушных атташе полковник Б.Ф.Свешников, прибывшие спустя пару дней спустя.
После этого в Мадрид приехал корпусной комиссар Я.К.Берзин - главный военный советник при республиканском правительстве. И в СССР начали поступать достаточно тревожные сведения.
Ни Германии, ни Италия, несмотря на их подписи под соглашением, своей политики не изменили (имели они в виду все эти соглашения). На тот момент в Испании уже действовали четыре эскадрильи (по 12 самолетов «Tante Ju» или, по-простому, Ju-52). Эти самолеты использовались, как бомбардировщики (один 7,92 пулемет MG-15 на верхней турели, один такой же пулемет над кабиной пилота и еще два таких же пулемета в окнах).
Были у мятежников и истребители (причем с пилотами). 31 июля 85 человек с шестью He 51 отплыли из Гамбурга в Кадис. В конце августа 1936 года немецкий легион насчитывал уже 42 самолёта сведенные в три эскадрильи.
Ковыряешь немецкие документы, и фамилии все до боли знакомые Вольфрам фон Рихтгофен, Вернер Мёльдерс. С последним вообще забавная ситуация вышла: запретили ему боевые вылеты (дабы не потерять "передовика"), решили вернуть в Германию, летел это он (уже в должности инспектора истребительной авиации) 22 ноября из Крыма в Берлин (на похороны Эрнста Удета), а, самолет возьми и врежся в заводскую трубу. (От судьбы не уйдешь)
Последней каплей стала информация о том, что в порты Виго и Ла-Корунья прибыли немецкие транспорты с сорока танками «Pz-1». Так, что, если уж говорить о «коварстве», то, явно не о «восточном». Тем не менее, пока советская помощь была невоенной. Еще теплилась надежда, что все еще нормализуется.
11 сентября 1936г. на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) было принято решение отправить первый пароход с продовольствием: «3. Поручить Наркомвнешторгу отправить для детей трудящихся Испании бесплатно 1500 тонн сахара, 500 тонн масла, 300 тонн маргарина, 250 тонн печенья, 300 тонн консервов (разных), 100 тонн сгущенного молока и 50 тонн конфет, обязать Наркомвнешторг сосредоточить указанные продукты экспортного качества в Одессе не позднее 18 сентября 1936 года».
Грузовой рефрижераторный теплоход «Нева» (построен в 1931г. на заводе им. А.Марти в Ленинграде. Дедвейт - 3995 брт. (водоизмещение 6950 тонн), скорость 12 узлов. Капитан Кореневский) из Одессы вышла 18 сентября. 26 сентября в полдень он прибыл в Аликанте.
Груз всего 59933 ящика и бочки весом 2024,9т.: 4254 мешков сахара - 430т., 19685 ящиков масла - 575т., 2783 бочки и 2000 ящика маргарина - 346,5т., 2083 ящика сгущенного молока - 56,2т., 3126 ящиков концентрированного какао - 84,4т., 1650 ящиков мясных консервов - 57,7т., 1738 ящиков рыбных консервов - 71,4т., 2698 ящиков овощных консервов - 94,4т., 19672 ящика печенья - 302,9т., 244 ящика карамели - 6,1т.
Как сообщал капитан корабля Кореневский: «Во время выгрузки мы стояли в центре волнолома порта Аликанте. Справа от нас, в нескольких стах метрах от того же волнолома, стояли английский транспорт «Вульвич» и английские миноносцы «Н-36» и «Н-37». Моряки этих судов проходили в порт мимо борта «Невы» и останавливались, наблюдая выгрузку. Прямо против нас стояло аргентинское военное судно, а несколько в стороне, на расстоянии 0,8 мили, - итальянские эсминцы; катера, отправляющиеся с этих эсминцев на берег, обычно делали крюк, чтобы пройти мимо нас. Итальянцы имели полную возможность наблюдать нашу выгрузку и, несомненно, это делали. Они могли видеть, что тара из легкой фанеры и мешки никак не могли содержать самолеты или боеприпасы.».
Тем не менее, со стороны поверенный в делах Германии в республиканской Испании, находившийся в порту Аликанте и, следивший за разгрузкой «Невы», заявил, что по его данным, в 1360 ящиках с маркировкой «рыбные консервы» на самом деле находились винтовки, а в 4000 ящиках с мясом - патроны. (Видимо, каждый судит по себе).
Принято писать о том, что «Приступив на практике к вооружённому участию в испанской гражданской войне Советский Союз значительно ухудшил своё международное положение». В реальности, ничего не поменялось. Отношение европейской дипломатии к СССР всегда было, мягко говоря… недружественным.
Да, действительно, в ноябре 1936 года М. Литвинов писал М. Розенбергу в Мадрид: «Испанский вопрос испортил наши отношения с Англией и Францией и посеял сомнения в Бухаресте и даже в Праге». Но, объективно говоря, ситуация была предопределена. Ни Италия, ни Германия своей помощи мятежникам не прекратили, накачивая их оружием и «туристами». Уже 18-го ноября 1936 года и Италия и Германия признали мятежников «законным правительством Испании».
И. фон Риббентроп писал «Правильнее было бы назвать это комитетом вмешательства, т.к. вся деятельность его членов заключалась в объяснении или сокрытии участия этих стран в Испании». Ну, вот такая вот «дипломатия»…
Ничего не меняется и сейчас. Депутат европарламента (от Польши) начинает петь дифирамбы режиму Франко. Оказывается, и концлагерей в Испании не было, и вообще франкисты «белые и пушистые». (Интересно, а, почему же Испанию только в 1955-м году в ООН приняли?). Ладно, это отдельная история.
И, даже в описании ситуации с кораблями наблюдается чисто эуропэйский подход: «злые русские отжали у бедной Испании ее корабли!». А, когда напоминаешь про те корабли, которые были захвачены франкистами, начинаются рассказы про «призовое право». Ну, что же разберем и эту ситуацию.