Глава четырнадцатая. Вильнюс - Клайпеда
Четырнадцатого июня 1994 года Вильнюс встретил поезд из Санкт-Петербурга теплым проливным дождем, а поскольку первый вагон оказался последним - меняли локомотив на границе - Шарунас прошел вдоль всего состава с маленьким зонтиком над головой и встретил на перроне стройного шатена лет сорока в светлом костюме и с дипломатом в руке. По знакомым интонациям он узнал Владимира, мужчины тепло поздоровались и быстрым шагом отправились к припаркованному автомобилю. Рассевшись в креслах, они более внимательно посмотрели друг на друга и улыбнулись: вот наконец и увиделись... Дождь к удаче! Шарунас обрисовал план:
- Володя, сначала заедем в офис, познакомлю тебя с нашим директором Леонасом, у Эгле выходной (вот гад!), потом сразу в Клайпеду!
По дороге рассказал немного о себе, о положении наших дел и что нас там уже ждут, главное успеть до конца рабочего дня. Автомобиль понравился? Да я купил его в Швейцарии за тысячу долларов, продавец как узнал, что я из Литвы, первой независимой республики из состава СССР, назначил символическую цену. Кроме того, у них такие строгие экологические нормы, что старые автомобили вообще продаются за бесценок. А дороги шампунем моют... Хорошо вожу машину - так я гонками занимался, еще в Союзе...
В офисе Клайпедского нефтяного терминала сразу пошли к Анне Ануфриевне Степановой, главному специалисту. Она познакомилась с Володей, сказала, что довольна темпом отгрузок и вскоре можно будет заказывать танкер. На обратном пути у нас спустило заднее колесо, мимо проезжала Степанова с попутчиком, остановились:
- Помощь нужна?
- Спасибо, справимся.
Поселились в гостинице "Клайпеда" - ближе к порту. Я позвонил в Петербург Олегу Борисовичу и сказал, что у нас все в порядке. Вечером пошли в ресторан, хорошо посидели и расслабились, рассказывая любопытные истории из жизни.
Назавтра снова с Шарунасом на терминале. Возникли вопросы по количеству товара: по утверждению приемки, при сливе мазута из цистерн замеряемое количество иногда меньше, чем указано в железнодорожной накладной. Представим себе, что в каждой цистерне в среднем меньше на двести килограммов, или две десятых тонны. А теперь посчитаем количество цистерн: двадцать пять тысяч тонн делим на шестьдесят пять тонн в цистерне и получаем триста восемьдесят пять цистерн. Таким образом, две десятых тонны недостачи в каждой цистерне превращаются оценочно в семьдесят семь тонн. Прошу прощения за нудную арифметику.
В реальности оказалось около двухсот тонн. Тут же, на месте, изучил объемно-весовую методику и присутствовал при замере шести цистерн, стоящих на эстакаде, а затем подписал акты слива, как представитель "Dell Holdings Limited".
В Клайпеде невозможная жара, выше плюс тридцати, солнце и горячий ветер, а мы паримся в костюмах, купальных принадлежностей с собой не взяли, да и не думали об этом. Даже Анна Ануфриевна сжалилась: на пляж бы сходили... Зато вечером наступала чудесная погода, и мы обычно ужинали в каком-нибудь уютном кафе с бокалом легкого вина. Шарунас был интересным собеседником, мы затрагивали многие темы, но самой интересной была Литва, ее жители, ее история и национальные традиции. Я выучил пять-шесть фраз приветствий и выражений благодарности из уважения к окружающим нас людям. Заметил, однако, что русская речь вызывала у них раздражение, и Шарунас обычно что-то разъяснял местному персоналу, и отношение менялось в лучшую сторону. Возможно, он отрекомендовал меня важной персоной, или братом Кобзона, а в сложных ситуациях - чуть ли не Кобзоном, когда мы отмечали мой день рождения и меня потянуло на приключения. В общем, Шарунас выступал во многих лицах - деловой партнер, друг, спонсор, гид и телохранитель во имя нашего общего дела. Лишь однажды в выходной он уехал в Вильнюс, а я был предоставлен сам себе и гулял по улицам старого города в районе порта, меня впечатлили виды готических зданий, судоходный канал и зеленый пирс, чьи древние камни гладили ласковые волны, маленькие кафе и пивная в высоком зале старинного здания, в которую я зашел, чтобы посмотреть на ее посетителей и услышать литовскую речь. Это был новый мир, и мне он был незнаком и интересен.
В очередной визит на терминал мне предложили пройти в зал, откуда велось управление всеми операциями с грузами, осуществлялась связь с заводами, которые отгружали нефтепродукты в Клайпеду, куда железная дорога сообщала графики движения вагонов, сюда же стекалась информация о разгрузке цистерн и заполненности огромных металлических резервуаров для хранения топлива перед отгрузкой на морские суда. Это был акт доверия и доброй воли. Сегодня для нашего мазута англичане заказали танкер, который получил подтверждение о наличии груза, и следуя по Балтике в Клайпеду, сообщал об ориентировочном времени прибытия в порт, по-английски ETA. В свою очередь, мы получили инструкции капитана корабля по погрузке мазута "загрузка полностью двадцати тысяч тонн", а по разгруженному весу нам не хватало тех самых двухсот тонн, но этот вопрос я решил. Танкер грузился около суток, а потом готовились стандартные судовые документы на груз - количество, качество, отчет о заполненности танков на судне, таможенная декларация. Анна Ануфриевна предложила:
- Хотите взглянуть на танкер?
Долго уговаривать не пришлось, и в сопровождении работника терминала меня провели через проходную, а затем пограничный пост с вооруженной охраной - и вот я на берегу Балтийского моря, черная вода, где глубина составляет у берега семнадцать метров, а там, впереди высится громадина греческого танкера "Paros", моего танкера! Подойдя к нему, а увидел у носа наклонный трап и решился на авантюру - взобрался на борт судна и вышел на палубу. Навстречу мне выдвинулась группа моряков человек пять-шесть с загорелыми лицами, которые с недоумением смотрели на меня - кто такой? Обычно команду извещают по рации о визите официальных инстанций и как правило, в форменной одежде... а тут этот, в светлом костюмчике... Я весело махнул им рукой, поздоровался на английском языке и объяснил, что я - "Owner of the cargo" - владелец груза. Они окружили меня, поприветствовали и смеялись в ответ. В этот момент я ощутил себя словно в пиратской истории Стивенсона, это был один их величайших моментов в моей жизни, о котором я вспоминаю до сих пор. Пожелав им счастливого плавания, я с трудом спустился по трапу на берег (подниматься было легче) и, возвращаясь к пограничному переходу, обратил внимание на длинные и широкие металлические листы, лежащие на песке в пяти метрах от кромки воды. Заинтригованный, спросил у сопровождающего:
- Что это?
Оказалось, это свидетельство трагедии и экологической катастрофы, которая случилась тридцать лет назад, когда загруженный танкер штормом выбросило на берег. Танкер развалился и мазут вылился в море, на берегу слой мазута достигал одного метра. А эти металлические листы - останки того корабля -оставлены людям как предупреждение, чтобы подобное не повторилось. В пять часов вечера "Paros" отчалил от берега, а моя миссия в Клайпеде успешно закончилась. Шарунас запланировал отметить наш успех в Вильнюсе и предложил вечером ехать вместе, а уже оттуда в Петербург. Однако празднику не суждено было случиться - после рапорта о отбытии танкера мне поступила команда от Олега Борисовича ехать в Латвию, город Вентспилс.
Глава пятнадцатая. Латвия
Сказать, что это была неожиданность - ничего не сказать. Шарунас был озадачен, а я - вдвойне. Как добраться в Латвию, как туда попасть, не имея визы - вопросов было больше, чем ответов. Да и психологически ситуация сложилась так, как у бегуна на длинные дистанции (стайера, я знаю это слово) после успешного финиша, которому предложили пробежать еще столько же... Ехать в Вильнюс, чтобы там получать латвийскую визу, казалось решением очевидным, но это займет не менее двух дней. Меня осенило: звоню в "Saybolt-Клайпеда", компанию-независимый инспектор, которая по договору оформила нам документы для танкера, и невинно спрашиваю:
- Сергей, а у Вас машина в ближайшее время не идет в Вентспилс?
- Уточню. Да, должна, сегодня вечером.
- Мне туда и нужно, только визы нет.
- Мы Вас довезем до границы Литвы, а уж виза - Ваша проблема.
- Спасибо.
Когда я посвятил в свой план Шарунаса, он только покачал головой. Через полчаса мы тепло расстались и пожелали друг другу удачи. Вечером в гостиницу за мной заехали "Жигули" четвертой модели с молодым литовцем за рулем - и в путь. Стоял теплый июньский вечер, лето в разгаре, асфальтовая дорога вилась среди равнинной местности вдоль побережья. Через два часа мы уперлись в КПП - литовская граница, несколько невысоких строений посреди поля. Пограничник и таможенник проверили моего водителя, документы и груз - канистры с образцами нефтепродуктов, он же поведал им мою историю. Затем проверили меня и мою версию событий. Уважаемые, просьба - выпустите меня к латвийскому КПП, если дадут визу - поеду дальше, если нет - вернусь обратно. Это им не очень понравилось - машину на стоянку, а меня предупредили - пеший переход запрещен, только на автомобиле! Но дежурный сказал своим бойцам, чтобы пропустили, и я пошел вперед на свой страх и риск ("я умею делать невозможное") через стометровую нейтральную полосу. На границе Латвии меня встретили трое, мягко говоря, неприветливо, один с автоматом на "товсь" предусмотрительно поднял на уровень моего живота. Авантюризм моего положения оправдывал все мои действия. Паспорт! Убедившись, что я не перебежчик, не пьяный и в своем уме, офицер задал мне простой вопрос:
- Как ты, из Петербурга, ночью здесь оказался???
Я показал загранпаспорт с визой Литвы, озвучил приказ моего руководства, разъяснил связь с Клайпедой, "Saybolt" и с автомобилем в Литве. Офицер погранслужбы оказался человеком думающим. Все вроде складно, у русского серьезная легенда и глупое поведение, как у агента Джонни Инглиша из британской разведки. Но если копнуть поглубже, то двадцать тысяч тонн мазута в танкере "Paros", и я как ее менеджер, принадлежали компании с Британских островов, и в этом случае ассоциация с Джонни была более осязаемой, однако копать столь глубоко он не стал. Вряд ли это проверка, подумал погранец, и через три минуты моего ареста (двое стояли рядом) разрешил: проходите и, если визу оформят, пропустим. Министерство иностранных дел Латвии здесь и сейчас, а точнее в час ночи, достойно представляли две молодые девушки, обитающие в небольшом вагончике, которые будто ждали этого визита и очень обрадовались своей востребованности. Была испрошена виза на пять дней, а с меня - двадцать долларов США, однако с моей стодолларовой купюры сдачи не оказалось - железный ящичек был пуст. Но за просто так восемьдесят долларов отдавать не хотелось, и они подсказали - в Литве разменяют. Именно это я и объяснил на обратном пути:
а) офицеру на границе Латвии и затем через нейтральные сто метров
б) офицеру на границе в Литве,
куда и был пропущен для осуществления валютной операции, где какой-то барыга обменял мне сотню на девяносто пять долларов мелкими купюрами. После чего я вновь незаконно пересек две границы и оплатил визу. Теперь мне снова - менее незаконно - пришлось перебежать контрольную полосу из Латвии в Литву, где от меня уже сильно устали - скорей бы проваливал... А мы сели в машину и до свидания, и спасибо, Литва!
На въезде в Латвию патруль остановил машину перед шлагбаумом, автоматы наперевес, из машины не выходить!, постовой визуально оценил водителя, внимательно проверил его документы и груз, открыли багажник, сосчитали канистры, а потом внимание на пассажира - заглянул в окно и сказал мне, как старому знакомому:
- А, это ты, - и дал команду - поднять шлагбаум! Я подумал: как просто стать родным, надо просто глаза почаще мозолить! Через пятьдесят метров мне еще раз пришлось предъявить загранпаспорт, и все кордоны пройдены. Здравствуй, свободная Латвия!
Мы ехали посреди короткой летней ночи, тихо играла музыка, и уже к утру стали появляться первые латвийские домики с ухоженными садами и красивыми оградами. Постоянные метания последнего часа привели к философскому вопросу:
- А где же лучше - в Литве или Латвии?
Ответ литовца меня удивил:
- В Латвии, скоро увидите...
Было часов пять утра или еще ночи, когда наш автомобиль подъехал к небольшому стеклянному кафе у шоссе, желанному пристанищу для ночных путешественников. Мой жизненный опыт подсказывал, что мы увидим заспанную физиономию немолодой женщины, которая уже устала обслуживать ночных визитеров, и предложение двух холодных закусок и теплого чая с позавчерашними пирожками, а если хотите горячего, до ждите... Бывают же чудеса: в этот час нас встретила атмосфера чистоты и блеска, молодости и красоты. Кто подбирал - как на съемки фильма о Штирлице и истинных арийцах в рейхсканцелярии (а так в действительности и было - снимали курсантов погранучилищ из Прибалтики) - этих милых светловолосых девушек в белоснежных передничках и стройных блондинов в белых рубашках и черных брюках, которые выглядели на удивление свежо и опрятно, а пирожные и кофе были не хуже, чем ленинградском "Севере" на Невском или "Метрополе" на Садовой в семидесятые годы? Такое можно увидеть или только на заказ, как часто делается у нас в России, или это традиции нации, которые так радуют искушенных путешественников. Теперь я понял, что имел в виду мой водитель, и полностью с ним согласился. Ранним утром мы въехали в спящий город, меня высадили у гостиницы, а машина поехала дальше в лабораторию, которая делала то, что не делали в Клайпеде. Именно благодаря этому обстоятельству я и оказался Вентспилсе столь быстро.
В двенадцать часов дня двадцать третьего июня поднялся сильный ветер, который мешал моему движению в офис компании-супервайзера на самой крайней точке полуострова, вдающегося острой косой в море. Я чувствовал себя былинкой в поле, катящейся в неизвестность. В отличии от Клайпеды, где все было подготовлено нашими литовскими друзьями, здесь я был никто и меня вполне могли проигнорировать: нефтяной бизнес - жёсткий, не шутки. Интересно, что первый принцип итальянской мафии, изложенной одним из ее боссов в Нью-Йорке в своей записной книжке и изъятой при аресте, был не знаменитый закон молчания, или "омерта", не честность по отношению к членам семейства и не неприятие полиции, а невозможность подойти к ним со стороны, не будучи представленным им одним из членов их организации. А второй, спросит любопытный читатель? А второе правило тоже неочевидно:
- Не смотрите на жен друзей!
Это исключает внутренние конфликты в закрытом обществе и способствует его стабильности. Если желаете убедиться в обратном - посмотрите прекрасный американский гангстерский фильм "Казино" с Робертом де Ниро, Джо Пеши и Шэрон Стоун в качестве любовного треугольника.
Итак, попытка зайти со стороны без рекомендации. К кому пойти, как не к компании, которая оформляет морскую грузовую накладную, или коносамент на профессиональном языке? Я зашел в одиноко стоящее здание на краю земли и окруженное с трех сторон бушующим Балтийским морем. Начался настоящий шторм, и я подумал - как там наш "Paros"?
- Вы к кому? - поинтересовался на первом этаже охранник. - Второй этаж, компания "Нафта-ЛР".
Нашел табличку, постучал - двери были открыты. Женщина средних лет, Людмила Михайловна, приняла меня и выслушала мои пожелания - Вентспилский терминал! В качестве аргумента я предъявил, как пароль, коносамент на те двадцать пять тысяч тонн на танкере со вчерашней датой - двадцать второе июня.
- Мы делаем лучше, - произнесла она с достоинством, имея ввиду качество печати документа.
- Сделайте! - попросил я. Назавтра я уже ехал на автобусе в красавицу Ригу.