Наркоманы, алкоголики, как правило, презираемы обществом. Но есть Личность, способная дать изгою любовь и прощение, возродить его, поднять и полностью исцелить. Это Бог. Слова эти подтверждает бывший наркоман Личман Константин, получивший освобождение после 15 лет беспрерывного «кайфа».
«Мое свидетельство для тех, кто находится в рабстве наркотиков, у кого жизнь потеряла смысл и значение».
Я рос в интеллигентной семье, где никогда ни в чем не испытывал недостатка – ни в родительском внимании, ни в материальном обеспечении. Отец с матерью старались сделать все, чтобы я хорошо учился, окончил школу, поступил в вуз, они пророчили мне вполне благополучное будущее. Но они не знали, что в пять лет я сделал первую затяжку, а еще, будучи подростком, стал покуривать коноплю. В старших классах начал играть с ребятами в азартные игры на деньги.
По окончании школы я решил поступить в институт, но вместо стен alma mater меня ждала тюремная камера. Ирония судьбы как раз и заключалась в том, что, идя сдавать документы в институт, я попался на мошенничестве и меня забрали в милицию. Дали 3,5 года.
В тюрьме я лучше не стал, наоборот, еще больше ожесточился и утвердился в своих преступных намерениях. «Если вы меня поймали в первый раз, то второго раза не будет», – думал я.
Там же, на зоне, мне предложили более серьезный наркотик – опиум. Освободившись, я продолжал колоться, успокаивая себя тем, что покайфую и брошу. Так, незаметно для самого себя, я попал в рабство наркотиков. Начался сплошной круговорот: ищешь деньги, чтобы уколоться, а колешься для того, чтобы добыть деньги, потому что без дозы невозможно что-либо делать.
Когда мама обнаружила, что я колюсь, она договорилась с нужными врачами, меня поместили в специальную клинику. У родителей зародилась надежда. Но, пролежав в реанимации около двух недель и приняв все необходимые процедуры, через месяц я опять стал употреблять наркотики. Родители были разочарованы.
Разочарован был и я сам, потеряв всякие жизненные ценности и смысл жизни. Понимая, что присел на наркотики, я стал общаться с себе подобными и пытался возвысить себя в глазах других, ведь всегда найдется кто-то ниже тебя, кто выглядит хуже, чем ты. Семь лет я занимался преступной деятельностью, играл в карты, воровал. Постоянные развлечения опустошали меня, хотя на видимом плане было все хорошо: «зарабатывал» неплохие деньги. Но, прозябая на вечеринках, в шумных компаниях, где наркотики, алкоголь являются нормой, испытывал отчаянье, ощущение ненужности, потерянности. Внутренняя пустота, неудовлетворенность собой разрывали меня на части. Мечты о счастье, семейном благополучии рушились, как карточный домик. К тому же изменились отношения в семье: младший брат противился тому образу жизни, который я вел, перестал доверять мне, воспринимать меня как старшего брата.
В 98 году источник дохода (а по тем временам я «зарабатывал» 5000 $ в месяц) резко оборвался. Финансовый запас оставался в товаре. Появилась масса свободного времени, и я постоянно находился в поле зрения милиции. Каждый раз меня ловили, и каждый раз я откупался. Когда закончились деньги, я понял, что пора ложиться в наркологический центр.
Там я впервые услышал о Боге, о том, что с Его помощью можно освободиться от наркотического рабства. Мне рассказывали об этом христиане, посещавшие нашу больницу, и психолог больницы, которая тоже оказалась христианкой. Запомнился мне один молодой христианин, бывший наркоман, свидетельствовавший о своем освобождении. Конечно, я всему этому не придавал значения, хотя где-то в глубине души не отрицал, что есть Бог или Высший Разум, как я его называл. Но ходатайственные молитвы этих людей и моей мамы, уверовавшей к тому времени, сделали свое дело. Бог через тернии страданий влек меня к Себе.
Началось всё с очередного срока на зоне.
Хоть он был и недолгим, всего полгода, мое освобождение с помощью откупа не принесло радости.
Меня ждал страшный удар – смерть отца. Потеря близкого человека всегда больно бьет по сердцу. Жизнь утратила для меня всякий смысл, и я просто катился вниз по наклонной. После смерти отца я так опустился, что вспоминать страшно. Если у меня не было денег на наркотики, я одалживал, не собираясь отдавать, изворачивался как мог. Мне ничего не стоило перешагивать через людей, ничем не брезгуя: я даже мог украсть деньги у своих родных.
«Своровать, уколоться» – всё, чем я был озабочен. Несмотря на то, что было понимание своей неправоты, желание уколоться заглушало голос совести. Я стал бременем для родных. От меня прятали деньги, вещи, а родной брат вставил в свою комнату замок. Все это закончилось тем, что в очередной и уже последний раз я сел в тюрьму.
На зоне анализируя прожитую жизнь, я пришел к такому выводу, что причиной всех моих бед была безответственность. Слепая родительская любовь покрывала мои нужды и решала все проблемы, несмотря на мой зрелый возраст. Лишение свободы не пугало меня. Ведь обычно, попадая в тюрьму, я ни о чем не заботился, за меня беспокоилась мама: приносила передачи, давала залог - и меня через короткий срок выпускали. Но сейчас все было иначе. За весь тот период, пока я сидел в последний раз, от мамы пришло всего две передачи, и в одной из посылок было Евангелие. Я постоянно думал о том молодом человеке, который свидетельствовал мне в наркологическом центре. Читая Евангелие, я пришел к осознанию того, что мне необходимо покаяться. Ведь та жизнь, которую вел, была неугодна Богу, и поэтому я несу наказание за свои поступки. Но эти размышления оборвались, как только я помахал рукой нарам.
Освободившись, я вернулся к прежнему образу жизни, но он не доставлял мне радости. Я понял, что оказался в тупике: не хотел работать, потому что лень; не хотел колоться, потому что посадят; не хотел сидеть, потому что никто обо мне не позаботится. И опять мысли о самоубийстве навещали меня, я считал, что жизнь прожита зря, нет семьи, нет будущего. Единственной соломинкой, за которую я тогда держался, была моя мама.
Она постоянно ходатайствовала в молитве за своего непутевого сына, а дома у нас собирались христиане. Я не очень-то их уважал, считая забитыми, неграмотными, ни на что не способными людьми. Однако, когда они предложили мне помолиться о том, чтобы прошла боль в спине, я не отказался. Удивительно, но после их молитвы боль прошла сама собой! Так мое мнение о христианах постепенно менялось, я уже видел, что они довольно образованные люди и среди них есть молодежь. Все складывалось в единую цепочку: свидетельство молодого христианина в наркологическом центре, чтение на зоне Благой Вести, чудо исцеления, постепенное приобщение к христианам. Если бы я тогда увидел эту цепочку, возможно, мне не пришлось бы переносить еще большие испытания. Ведь Бог сначала зовет, милует, а если человек упирается, то может и подстегнуть.
Такой «розгой» стала для меня драка, в которой я сломал руку, а чуть позже - вторую. Это означало для меня прекращение всякой деятельности, преступной в том числе. Надеяться было не на кого, т. к. мама, наконец, поняла, что своей опекой мешает Богу работать над моим сердцем.
Не видя никакого выхода из сложившейся ситуации, я впервые согласился пойти в церковь, которую посещала мама. Этот день стал для меня судьбоносным, изменившим всю жизнь.
Идя утром на служение исцеления, которое проходило в субботу, я не думал оставлять свои грехи, я лишь хотел, чтобы обо мне помолились, и поскорее выздороветь и вернуться к прежнему образу жизни. Но во время проповеди меня так коснулся Господь, что я совершил молитву покаяния. Когда же проповедник пригласил всех покаявшихся выйти на сцену, я колебался, но мама подтолкнула меня: «Иди, сынок, о тебе помолятся». И тут произошло чудо. Выйдя вперед, я вдруг понял, что я стал новым человеком и назад дороги нет. К тому же, когда за меня молились, я почувствовал Божье присутствие, своего рода кайф, который был больше, чем от укола наркотиками. У меня моментально прошла головная боль или, если говорить на языке наркоманов – «меня перекумарило».
После служения исцеления мама предложила пойти в реабилитационный центр, находившийся прямо на территории церкви «Вифания», и остаться там на ночь, а назавтра пойти на воскресное богослужение. Я согласился. Так прошел день, другой..., и за все это время у меня не возникло желания уколоться. Я решил, что останусь здесь на 1-2 месяца и полностью посвящу это время молитве, чтению Слова Божьего. Бог стал постепенно взращивать меня. .Первое, что я сделал - это выбросил сигареты, и с тех пор ни разу не затянулся.
Через некоторое время я понял, что не стоит уходить из центра, нужно пройти реабилитацию до конца. Ведь спасение для наркомана – это полное посвящение Богу, и другого пути нет. Я решил полностью посвятить свою жизнь служению Богу, долго молился, чтобы Он показал, где мое место в церкви. И я получил слово от Него - служить тем, кто находится в зависимости. Мне есть что рассказать им, т. к. я сам – живое свидетельство Божьей силы, способной дать свободу от любой зависимости. Вот уже второй год я являюсь служителем в христианском реабилитационном центре при церкви «Вифания», и мое сердце радуется каждый раз, когда вижу, как люди, приходящие к Богу и попадающие в наш центр, получают освобождение и начинают новую жизнь.
Подготовила к публикации
Венера Латыпова
Почему «тащатся» наркоманы
В головном мозге существует так называемый центр удовольствия, состоящий из разных «отделов» – пищевого насыщения (поел – и весел), питьевого насыщения (жажду утолил – и счастлив), сексуального отдела (… – и доволен) и т.п. Чтобы импульс радости дошел до центра, в организме производятся специальные вещества – нейромедиаторы. В нормальном варианте их количества вполне хватает, чтобы постоянно держать центр в тонусе. Но случается и такое, что медиаторов мало или по разным причинам они не могут как следует насытить свои отделы. В результате сложных биологических превращений человек начинает испытывать чувство дискомфорта. Постоянная нехватка положительных эмоций, «скачки» настроения, легкая возбудимость – это внешние признаки того, что центр удовольствия «голодает». Его можно «подкормить» не только вкусной едой и питьем, но и радостью от хорошо выполненной работы, от приобретения новых знаний, впечатлений: медиаторы в таком случае буквально «заполонят» центр.
Наркотики – аналоги естественных нейромедиаторов. Клетки – рецепторы принимают их за «своих» и точно так же доставляют искусственный импульс в центр, приводя в состояние блаженства. С одной существенной разницей: если «родное» вещество организм четко дозирует, то пришлое обрушивается на мозг чрезмерно мощным потоком, сбивая привычные пропорции. Обычный мир с привычными радостями становится серым и невзрачным, а наркотический центр – всегда нереально ярким.
Человеческий организм в принципе запрограммирован на психологический комфорт, но он не рассчитан на ударные дозы положительных эмоций и быстро начинает сдаваться. Психическая зависимость вскоре переходит в физическую, верный признак – так называется ломка. Это ответ центра на прекращение ввода наркотиков: выпуск своих нейромедиаторов давным-давно сократился, радость извне не поступает, и возникает состояние, противоположное кайфу, – боль особого свойства, которая не снимается болеутоляющими таблетками. Это центр «подыхает от голода», ведь только на первых порах доза работает на повышение настроения. Позже она требуется лишь для выхода из состояния ломки.
Руководитель лаборатории токсикологии НИИ наркологии МЗРФ Владимир НУЖНЫЙ.
Газета «Вечный зов»