Алексей Павлович, миленький, Помогите! - молодая женщина с диким криком кинулась к его ногам и порывисто обняла колени. Высокий мужчина в Белом халате недоуменно округлил глаза, а безутешная женщина продолжала орошать его ботинки горючими слезами. - Пожалуйста, только вы способны помочь! Там, в приемном покое, на носилках скорой умирает её сын Ванька, единственный, родненький, с забинтованной головой, весь в трубках капельниц и проводах кардиомонитора. Бледное лицо с почти невидимыми уже веснушками, напряженно сжатые губы и кровь, темной струйкой просачивающиеся сквозь бинты. Зеленая рваная линия на экране чуть вздрагивает в такт сбивчивому дыханию десятилетнего пацана. Но самое страшное - это отрешенные взгляды врачей. Не жилец, до города довести не успеет, а вертолет в такую грозу не полетит сюда, в район, куда везли с большим трудом. И это все, что они смогли сделать. Остается уповать на чудо. А женщина все не унимается, кричит, заламывая руки, пытается Достучаться до этого отрешенного доктора. Старая фельдшерица со Скорой шепнула несчастной, что в их больнице работает сам Никольский, только он способен помочь в их ситуации. Вот и бьется лбом опол обезумевшая от горя мать. Но как же разжалобить этого человека с глазами больной собаки А тот стоит растерянно, пытаясь не разрыдаться вместе с нею, только Шепчет обречённо: Ну как же вы не понимаете, голубушка, я не могу помочь! Три года не оперировал. И действительно, доктор не лгал и не набивал себе цену. Три года назад трагическая Случайность разделила его жизнь на до и после. Тем безветренным январским утром Алексей Павлович Никольский на Свистовая спешил к припаркованный во дворе машине. До начала смены еще целый час успеет даже с учетом дорожных пробок. Денёк был необыкновенно хорош, с красивым розовым рассветом и тихим снежком, заботливо укутывавшим землю белым покрывалом. Да и вообще, жизнь удалась. Ему только 35, А уже степень доктора медицинских наук и должность главврача в отделении нейрохирургии, известный Столичной клинике. Да еще завтра они с Полиной идут подавать заявление в ЗАГС. Наконец-то неприступная красавица дала свое согласие. Он очень, очень счастлив, Так хочется крепкой семьи и любимых деток. Упорный труд последних 12 лет заставил напрочь забыть о себе, А тут такая удача, Нежданная любовь и надежда на скорое счастье. Мысли о Полине заставили молодого доктора улыбнуться. Он полез в карман за ключами от авто и на минуту
Замешкался у Подъездной двери, и в ту же секунду С тяжелым гулом с крыши сорвалась снежная лавина, храня под собой несбывшаяся человеческие надежды. Потом были два месяца восстановления в собственном отделении и принятие неизбежного. Огромная Сосулька, по счастью просвистевшего Виска, насквозь пробила кисть, разорвав сухожилия, и его чуткие, как у музыканта, пальцы навсегда потеряли уверенность в движениях. Не то что оперировать, даже просто держать в руках хирургический инструмент стало почти непосильной задачей, и Алексей сник. Прощай, любимая работа! Все, что ему теперь оставалось - сесть на прием терапевтам в заштатной поликлинике. Конечно, оставалось еще место диагноста в родной больнице, ведь он врач от Бога. Только не выдержал бы он, не имея доступа в операционную. Вот и написал хирург заявление по собственному. уехал в глухой район, Лишь бы подальше. В пылу переезда даже не заметил исчезновения Полины. Не готовая оказалась девушка разделить Счастье за штатным докторишкой. Так бывает, он долго отправлялся от удара, только стал заново выстраивать жизнь, а тут это заплаканная женщина тянет за собой, умоляет спасти ребенка. Но разве он на это способен И все же, повинуясь какому-то чувству, Алексей медленно двинул за ней. А когда оказался в приемном, застыл в шоке от увиденного. Мальчишка на каталке казался бледным, как мел, бурая струйка крови, словно густое варенье на белом полотне бинта. И время. оно явно ополчилось против них. Да еще это собака! Откуда здесь пес Рыжий Коля, удерживаемый за поводок вихранным пареньком, рвет ошейник, пытаясь добраться к хозяину. Не спускаясь, мальчишки измученных глаз, он скребет и скребёт когтями пол и уже хрипит от удушья, но не прекращает попыток. Это Том Ванькин, - еле слышно произносит женщина, Обреченная, заглядывая доктору в глаза, А тот, на минуту зажмурившись, командует: Готовьте операционную! Пока Он моется готовить к операции, память услужливо воскрешает образ другой собаки, отцовской овчарки Тары. и он еще вовсе не Алексей Павлович, а просто 15-летний Лёха играет с ней цветастым мячиком. И страшная автомобильная авария, и беспомощные глаза врача. Он не специалист, а операция очень сложная. Тара больше не плачет у свежего могильного холмика, укрытого свежими цветами. Она просто с него не уходит, отказываясь возвращаться домой. И её холодное тело, обнаруженное приносившим еду Лёхой на пятый день после похорон, не смогла отпустить хозяина, ушла вслед за отцом.
Тогда-то Лёша И поклялся матери стать первоклассным хирургом. Но почему сейчас так быстро опустил руки когда успел забыть обещание Он начал опираться под палящими, как солнце, софитами. только инструменты хирургические в руке весят по поводу не меньше, заставляя закусить губу. И глаза ассистентов в чужой больнице блестят хищным блеском, ждут, наверное, когда ошибется Московское светило. Ошибиться нельзя. кость височная разбита на три части и ткани мягкие задеты. Стоит поторопиться, иначе отека мозга не избежать, а запястье не имеет от чудовищного напряжения. и пальцы Уже не ощущают холод медицинской стали. А рядом только добрые глаза старой фельдшерицы, стирающий под столба доктора и его желание бешеное вырвать пацана из лап смерти. Да еще собака большая под столом чудится. То ли Там разбираться некогда, время против них. Дыши, Ванька, дыши, - шепчут губами сухими, косясь на кардио монитор. Совсем чуть-чуть осталось. Помогай. В себя Алексей пришел, уже сидя на полу от шума подлетающего вертолета. Машинально бросил взгляд на часы. Не успели бы, но мальчик спасён, А это главное. И руки, они всё чувствуют и не дрожат. Потом было триумфальное Возвращение в родную Московскую клинику и взгляды коллег, искренне радостное. А потом закрутилось, понеслось снова со всех районов везли пациентов маленьких, снова толпы родителей встревоженной стайкой с Навали за ним. Только уже не так всем страшно. У Никольского руки золотые, всё обязательно будет хорошо. И он тоже в это верил и недоумевал, почему так долго тянул. Может, стимула не было Хорошо, что жизнь ребус подкинула, дала Волшебный пинок. Еще собака, Так хочется собаку нужно и ему завести. Думая об этом, Алексей заглянул в ординаторскую. Мишке из 15 палаты документы готовят на выписку. А навстречу медсестра, старшая Зинаида Матвеевна. Алексей Павлович, к вам там приехали, вестибюль и дожидаются. Доктор потёр подбородок и махнул рукой: Документы позже подготовит, До вечера Время есть. А там, наверное, ребенка на консультацию привезли. Стоит поспешить. Только когда увидел, кто его дожидается, даже встревожился: Ванька, Ирина! Какими судьбами Неужели на обследование Но у Ирины глаза счастьем светятся, Да веселые Искорки проскакивают где-то в глубине, А Ванька и вовсе начищенным самоваром сияет. А еще Они синхронно головами машут и хихикают. Нет, нет, все у нас в порядке, - чистит Ирина, мы по-другому повода. И Алексей вдруг замечает, какие у неё красивые глаза, серые и ямочки на
щеках необыкновенно милые, и ветровка, накинутая странно топорщится. Возникает неожиданная пауза, только Ванька Молчать не собирается. Пацан лезет матери под куртку и сует Алексею в руки что-то неприлично лохматое, с лопоухими ушами. Вы только не сердитесь, Алексей Павлович, - вещает он. - Это подарок вам, - и доктор, неохотно оторвавшись от глаз Ирины, прижимает к груди яркого, как солнышко, щенка. - Его Том нашел, - не прекращает тараторить Ванька. - Мама разрешила его оставить. А вчера интервью ваше было по телеку, так Том малого к экрану пригнал, как только голос ваш услышал. Вот мы и подумали. - Алексей счастливо улыбается, поглаживая пушистый подарок. - Правильно подумали, - вновь заглядывает Ирине в глаза, и та смущенно отворачивается. - Стимулом назову Тимкой, по-домашнему А сейчас, Извините, Работа ждет. - Он порывисто шагает в сторону и вдруг замирает, остановленный тихим голосом. - Алексей, Приезжайте к нам с Тимкой как-нибудь мы ждать будем. - Доктор стремительно оборачивается, стараясь скрыть робкую улыбку. - Спасибо, Ирина, обязательно вырвемся. А по дороге домой Он внимательно рассматривает спящего в соседнем кресле щенка. Рыжий Пушистик с белыми носочками на лапках доверчиво сопит, уткнувшись в свитер хозяина. А что, Тимон, не махнуть ли нам в гости на следующие выходные - интересуется счастливым шепотом. Дай Бог, ему не показалось, И их действительно там ждут.