Пройдя сквозь черноту прохода, Тоська словно ухнула в прорубь! Она попала в настоящий ледник! Небольшое помещение без окон и дверей было подёрнуто белой мутью – множество колких ледяных кристаллов неподвижно зависли в воздухе.
В одном из углов тихо скрипела прялка - седая как лунь старушонка свивала из волокна невидимую нить.
Понимая, что назад её не пропустят, Тоська поприветствовала старую пряху, заставила себя почтительно поклониться. И только потом спросила - в какое место попала.
Старуха словно не расслышала вопроса – всё пряла и пряла, покачиваясь и тихо напевая.
- Как мне отсюда выйти! – Тоська запрыгала по полу пытаясь сохранить хоть каплю тепла. – Пожалуйста! Помогите! Мне нельзя замёрзнуть! У меня важное дело!
- Не ты одна замёрзнешь! – равнодушно откликнулась старушонка. – Знакомцы тоже станут льдом!
- К-к-к-какие знакомцы? – зубы Тоськи выстрелили отчаянной дробью. – В-в-в-вы про Л-л-л-ладу?
- Про них я, – пряха дохнула перед собой и в воздухе проявилось небольшое оконце.
Тоська увидела огромный зал, множество прозрачных фигур и среди них – дворового, бьющегося в крепкой сети!
Упитанная розоволосая карлица суетилась возле него, пытаясь разорвать неподдающееся плетение. Ей помогала сорока с пятнышком во лбу. Сквозь морочное птичье обличье, Тоська без труда разглядела яркий чрезмерный макияж своей давней приятельницы Матрёши.
- Знакомцы станут льдом! – опять прошептала пряха. – Иди туда! Спаси их!
Мордаха кота всплыла во всё оконце. Отчаянно вращая глазами, он что-то кричал, но Тоська не услышала слов. Невольно потянувшись к дворовому, она наткнулась на пустоту - окошко схлопнулось и пропало.
- Как к ним попасть? – от тревоги Тоську бросило в жар. - Вы сможете меня переправить, хозяйка?
- А важное дело? Дорога твоя. Забыла про неё?
- Забудешь такое... – Тоська с силой стиснула руки. – Вот помогу им и дальше пойду.
- Так не получится. Путь прерывать нельзя. Ты должна сделать выбор – вперёд или назад!
- Я не могу выбрать! Не могу бросить в беде своих! – в отчаянии закричала Тоська. - Не могу, понимаете?
Старуха подняла серые глаза, посмотрела пристально и долго, словно пыталась что-то понять. Кивнув себе, предложила неожиданно:
- Ты можешь послать туда двойника. Сама же отправишься дальше.
- Двойника? Я не владею подобным умением.
- Тебе и не надо. Я помогу. Только хорошо подумай... Это опасная практика. Если двойник не вернётся к тебе, останешься навсегда половинчатой! Не сможешь жить как прежде...
- Я согласна! – не дослушала её Тоська. – Начинай свой обряд!
- Если двойник не вернётся – тебя никто не сможет увидеть! Ни свои, ни чужие! Не увидят, не услышат. Ни-ког-да! Поняла ли ты это?
- Не дурочка! Всё поняла. Скажи только, я... сохраню себе память?
- Зачем тебе? Память принесёт тоску!
- Она поможет не забыть друзей! Навещать их хотя бы в воспоминаниях...
- Уговорила. Память ты сохранишь. Не передумала, значит?
- Начинай! – Тоська решительно выпрямилась перед сидящей старухой.
Та перестала прясть. Взяв с пола нож с деревянной резной рукоятью, разрезала им невидимую нить.
- Дай руку. Левую. Я завяжу петлю. Как стану затягивать – будет больно. Очень больно. Но ты терпи. Если вытерпишь - двойник сможет отделиться.
- Я готова! – поначалу Тоська не почувствовала прикосновения.
Старуха поводила руками над её запястьем, потом завязала что-то и с силой дёрнула.
Не сдержавшись Тоська охнула – впечатление было такое, что её разрывают пополам!
В голову словно воткнулся кол, стал опускаться всё ниже, пытаясь добраться до сердца... Сейчас расколется лунница... А потом случится неизбежное...
- Терпи! - прорычала себе Тоська. - Я смогу. Я справлюсь. Я должна...
Когда боль сделалась нестерпимой, перед Тоськой возникла слабая призрачная фигура её двойника. И она закричала, больше не пытаясь сдержаться...
- Люблю смелых и верных! – старуха подула вперёд, и Тоськин двойник растворился меж льдинок. С ним отступила и боль, Тоська смогла вздохнуть.
- Надеюсь, моя половинка долетит и поможет друзьям... – ответа Тоська не ждала, прекрасно помнила, что теперь её невозможно услышать.
- Ты прошла испытание! – пряха указала на дальнюю стену. – Сейчас там появится дверца. Войдёшь в неё.
- Вы меня слышите?? Но как...
- Я прервала ритуал.
- Это из-за меня? – ненависть к себе захлестнула Тоську. – Попробуйте ещё. Прошу вас! Обещаю, что больше не закричу. Я смогу. Я сильная.
- Ты сильная. И верная. – старуха благосклонно кивнула. - На таких держится мир. Иди вперёд, Таисия. Ты почти добралась до цели.
На мгновение Тоське показалось, что не старая пряха - сама Мара улыбается ей, побуждая следовать дальше.
- Но как же они – дворовый... и Матрёша... и та домовуша?
- Они в безопасности. То была лишь проверка. Всего лишь картинка. Мираж.
Старуха черпнула из воздуха горстку кристаллов и, подержав в кулаке, обратила их в искристые самоцветные каменья. Потом протянула Тоське:
- Возьми! Ты заслужила награду.
- Не надо. Ничего не надо. Я просто пойду. – Тоська шагнула к стене, на которой сиял силуэт небольшой дверцы. Обернувшись, поблагодарила запоздало. – Спасибо, что сохранили мне... меня.
- Без награды ты не уйдёшь. Дверь не пропустит. Ты должна отсюда хоть что-то забрать.
- А можно его? – неожиданно для себя Тоська показала на нож.
- Ножик? Зачем тебе? – нарочито удивилась старуха.
- Сама не знаю. Потянуло к нему. Вдруг пригодится.
- Что же, забирай! И пусть случится, что должно!
Как только Тоська взялась за рукоять, старуха дунула на неё. Взлетев невесомым пёрышком, пронеслась Тоська сквозь нарисованную дверцу и очутилась... у брата!
Домовые духи затаились под полом - не видно было ни спадарыни, ни клетника.
Только Анна с Тимофем ругались меж собой, громко выясняя отношения и в чём только не обвиняя друг друга!
Тимофей требовал больше не увозить Ладу из дома. Просил Анну одуматься, принять неизбежное, помочь дочери справиться с даром.
Анна в ответ возмущалась чёрствостью мужа, кричала, что он хочет лишить девочку детства.
Тоську они не видели вовсе. Её словно здесь не было.
- Ну что, довольна? – шепнул Тоське внутренний голос. – Глядишь и разбегутся голубки. А Тимка вернётся обратно к тебе.
И хотя Тоська много раз мечтала об этом, отчего-то не порадовалась теперь подобному исходу.
- Анька уедет в город. - продолжил бубнить голос. - Ты снова соединишься с девчатами! Перестанешь ревновать и завидовать, почувствуешь себя нужной!
- А Лада... что будет с ней?
- Нет Лады, забыла? – гаденько захихикал голос. – Можно и не искать теперь... Как всё здорово складывается!
- Заткнись! – Тоську охватила злость. – Я не смогу оставить девочку в беде и спокойно жить дальше.
- Ну, так найди её! Но оставь при себе. Побегаешь в няньках. Передашь племяшке свои знания. А девчата помогут.
- Нянька не заменит ей мать. Ладе забота нужна, доброе наставление. Кто лучше матери справится с таким?
- У Лады останется отец. – напомнил Тоське голос. – А у тебя появится семья, будет о ком заботиться на старости лет!
- Нельзя отрывать ребёнка от матери, нельзя лишать любви и тепла!
- Так разберись, наконец, что тебе нужно! Чего больше хочешь сама? Только не пожалей потом!
Противоречия раздирали Тоську не хуже обряда пряхи-старухи.
Глядя на разгоревшуюся ссору, она едва сдерживала себя, чтобы не принять сторону брата. Поддержать его, прогнать прочь занозу-невестку!
Тимофей был прав, во всём прав, однако Тоська не спешила вмешиваться. Что будет, если Анна и вправду уйдёт? Сможет ли Тимофей прожить без неё? Не спрячется ли снова на изнанке? Не сгинет ли там от отчаяния и тоски?
Пара ругалась всё сильнее. Лица исказились от ненависти, обвинения посыпались с новой силой.
Неожиданно в руках Тимофея появился нож. С деревянной резной рукоятью, что выбрала Тоська в награду у пряхи. Она даже не успела этому удивиться, как Анна выхватила такой же, с яростью замахнулась на мужа.
- Откуда у них эти ножи? – только и подумала Тоська, а после прыгнула вперёд, загородив друг от друга нападавших.
Ножи вонзились одновременно, и Тоська медленно осела на пол.
Всё вокруг сделалось призрачным и зыбким.
Что-то закричал Тимофей.
Анна склонилась низко-низко, на Тоськину щёку упала слеза...
Тоська хотела шевельнуться, хотела сказать своим, что главное в жизни - любовь... Да не успела, рухнула во мрак...
Снежный вихрь подхватил её, понёс сквозь ватную темноту, а в ушах прозвучало ободряюще:
- Ты смогла! Ты нашла свою дорогу, Таисия!