Собак, правда, у Тамары уже две было. Тот самый Юлик, метис пуделя, как оказалось, и лабрадор палевого окраса Рэй.
Юлик — это не какой-то другой метис пуделя, а тот самый, который Цезарь, и которого Тамара в зоомагазине купила. Просто она ему имя быстро с Цезаря на Юлия поменяла. Ну, по аналогии — Гай Юлий Цезарь. Вот и стал Цезарь Юлием. Юликом.
Начало: «Маруська и Тамара. И день рождения» — см. ссылку ниже.
А Рэй…
С Рэем вообще вышло вдруг. То есть никак не планировалось, не подразумевалось и не думалось. Пошла в тот день Тамара со своими питомцами в ветклинику. Прививки им обоим ставить надо было. Вот там, в клинике, и увидела Рэя. Хозяева его привели, так как приболел вроде. А в результате — оставили.
И вот пес уже два дня сидел в клинике. В этот день его как раз забрать должны были. В приют.
— Как в приют?
Тамара вообще-то сентиментальной не была, но стоило ей представить, что вот этого вот красавца с густой палевой шерстью собираются в приют отдать — на глаза тут же наворачивались слезы.
— Ну, а что вы хотите? Хозяева его бросили. В клинике оставить его не можем. Себе взять — тоже. Все уже давно и не по разу и окошаченные, и особаченные.
— В какой приют вы его хотите?
— В какой, в какой… В муниципальный, конечно. Только там животных бесплатно принимают. Город содержание оплачивает. В остальных — платить надо.
Тамара несколько минут молчала. Маруся и Юлик в четыре глаза смотрели на неё.
— Не надо в приют. Я его себе возьму. Найдите адрес, телефон хозяев, я к ним съезжу, чтобы все официально оформить.
— Вы понимаете же, что ему шесть лет? Пес немолодой. Да и, по-хорошему, его пролечить надо. Ничего серьезного и катастрофического, но пара хронических заболеваний есть.
— Вот и лечите его. Стационар я оплачу. А пока вы лечите, я как раз и займусь документами. Чтобы пес официально моим был.
Так и оказалось, что свои 49 лет Тамара встречала в компании Марии Петровны, Юлия и Рэя.
Да и не только в их компании. За это время Тамара перезнакомилась с кучей замечательных людей — с собаками же гулять надо, заниматься надо. Тут — дрессировочная площадка, тут — площадка для выгула, тут — просто променад по вечерним аллеям парка.
Маруська, правда, дома была, когда они отмечали день рождения Тамары всей компанией в парке на лужайке. Кошка против не была. Две домашние собаки — хорошо. А чужие и много — не очень хорошо. Если не сказать, что плохо.
Подружки, ну, те самые, к Тамаре в гости не приходили уже. Совсем. Не нравилось им, что у неё живности как-то много стало. А у них — дети, внуки…
А Тамара и не переживала. Да и, честно говоря, совсем про них не вспоминала. Куча своих дел была. И масса своих, новых, знакомых. Они к ней в гости и ходили. И она к ним. То Людмила, то Ольга в гости зайдут. Со своими «крокодилами», естественно. То она — к ним. А последние полгода вообще…
Провожал её постоянно с площадки до дома один и тот же молодой человек. А ведь живет совсем в другой стороне.
— Марья Петровна, не смейся! И вы, оглоеды, не ухмыляйтесь! Да, молодой. Ему всего 38… Просто провожает. Провожает! И ничего более. Он же кинолог! Вот и переживает, как я с тобой, Рэй, справляюсь. Ты же не Юлик, в котором десять кило веса от силы. В тебе все тридцать пять кило есть. Или тридцать шесть уже. Надо будет сходить, взвесить тебя… Да не ржите! Провожает он, просто провожает. И ничего более.
Три морды — «мал, мала, меньше» — внимательно смотрели на Тамару. А она, между тем, продолжала. То ли со своими подопечными мыслями делилась, то ли… То ли саму себя убеждала, что просто провожает. И ничего более.
— Да, переживает! Ты же, Рэй, мне не родной пес. Вдруг, куда рванешь, а я и не удержу. Ну, что ты скуксился? — родной ты мне, конечно, родной! И умница ты, и хороший! Но, человек, действительно, переживает. Вот и провожает. И всё! Закрыли эту тему.
Но тема закрываться не хотела.
Когда на следующий после дня рождения день, Людмила и Ольга пришли в гости к Тамаре, чтобы поздравить её в своем, узком, девичьем, кругу, тема всплыла сама собой.
Чихуашка Людмилы вместе с метисом пуделя Юликом и кошкой Марусей носилась по квартире, осваивая всякие разные пространства — под столом, на диване, на кресле и снова — под столом. В общем, производя обычный собачье-кошачий тыгыдык. Кошка Маруся, правда, временами заскакивала на самый верх своего игрового комплекса и оттуда дразнила, и подзадоривала своих не столь удачливых товарищей — что поделать, ну, не повезло им кошками родиться — но потом спускалась, и всё начиналось по-новой: тыгыдык, тыгыдык, тыгыдымс!
Овчар Ольги Норд вместе с хозяйским лабрадором Рэем лежали чинно-важно в кухне, делали вид, что спят, а на деле — внимательно слушали разговор людей.
А люди, в смысле — Людмила и Ольга — пили чай, поздравляли Тамару с днем рождения и старательно пытались обратить внимание той на кинолога. Который постоянно Тамару провожает.
— Том, а, Том, ну ты же не слепая! Видишь ведь, он вокруг и так, и этак, и провожает, и с твоим псом занимается, и, когда ты приболела, сам вызвался с твоими гулять. Сам! От нас узнал, что ты болеешь, и — вызвался!
— Ну, вот, видите, не сам. Явно вы ему так, невзначай, посоветовали, порекомендовали. Вот он и вызвался.
— Тома, ну не дури. Если бы он сам заинтересован не был, его бы никто заставить не смог. Провожает-то он тебя сам. Без всякой нашей подначки.
— Провожает. Потому что переживает. За Рэя. У меня же никогда раньше крупной собаки не было. Да и вообще, собак раньше не было. Эти — первые. Вы же знаете.
— Знаем, — Ольга доела кусок торта, лежащий на тарелке, попросила еще. И аж зажмурилась от удовольствия, до того вкусный торт Тамара состряпала! А затем, незаметно для хозяйки, пнула слегка под столом Людмилу — типа, что молчишь, всё я, да я.
И Людмила тоже влилась в разговор.
— Тамара, ну, правда, что ты отмахиваешься! Николай ведь именно тебя провожает. А не кого-то еще. Нас вот, например, он не провожает. А тебя провожает. Присмотрелась бы к нему. Глядишь, взамуж тебя выдадим. Свадебку сыграем.
— Ой, девочки, с ума вы что ли сошли! Он же меня младше!
— Подумаешь, на каких-то два-три года, фигня вопрос.
— Какие два-три?! — одиннадцать!
У Людмилы с Ольгой чуть ли ложечки и чашки из рук не выпали. Даже Норд с Рэем головы подняли, выпав из образа «мы спим» — уж больно необычной была картина за столом. Искреннее и неприкрытое удивление.
— Подожди, а тебе сколько тогда?
— Сколько, сколько… 49. Я же говорила вчера.
— Да ну, мы подумали, что ты так прикалываешься. Что, правда, сорок девять?
— Вам, что, паспорт показать?
— Да не, не надо, верим.
Минута или чуть меньше ушла на то, чтобы переварить вновь открывшуюся информацию.
Информация была переварена успешно. Усвоена. Сделаны выводы.
И подруги по-новой атаковали Тамару.
— Тома, да ты же не выглядишь на свой возраст! Тридцать восемь, тридцать девять, не больше. Сорок — это максимум. Ну, присмотрись ты к Николаю! Ну, возьми и скажи ему про свой возраст. Как бы невзначай. И посмотри, что дальше будет. Будет или нет тебя провожать. Ты же не какая-нибудь олигархиня или графиня, чтобы за твоим богатством гоняться, да на наследство рассчитывать. Да и он совсем не альфонс.
Кто его знает, как бы дальше вышло, если бы не этот разговор. А, может, это Рэй, науськанный Марусей, подсуетился и переговорил с Корой, доберманом, Николая, и они все вместе составили план… Мы этого никогда не узнаем.
Только… Только свое пятидесятилетие Тамара встречала, уже будучи замужней дамой.
Дельный совет и подруги дали. Чтобы всем остаться при своем, ежели, т-т-т, не дай бог, конечно, разводиться вдруг надумают.
— А пусть родители Николая в твою двухкомнатную переезжают, а вы с ним — в их трехкомнатную. А его однушку сдавать будете. И всё хорошо. Он же — единственный сын.
Так и сделали.
Не сразу, правда. Года через два. Когда ребенок появился.
Не, не, вы не подумайте, это не Тамара родила. И ЭКО решили не делать. Усыновили. Точнее, удочерили. Девочку, лет двенадцати. В детдом она попала в возрасте лет четырех. Своих родителей почти уже не помнила. И года через два-три мамой и папой стала называть Тамару и Николая.
Как-то так.
И шестидесятилетие свое Тамара встречала в окружении большой и дружной семьи.
Кошка Маруська жива была еще. Правда, уже не скакала, степенно ходила. Приглядывала за хвостатой мелочью — трехлетним доберманом Юпитером и полуторагодовалой проказницей — пуделем Зефиркой. Как бы они в своем рвении малышам не навредили. Ведь те еще совсем маленькие. Бабушкой-то Тамара стала совсем недавно — всего лишь два месяца назад. Дочка сразу двух мальчиков родила. Близняшек. Ванечку и Петеньку.
КОНЕЦ.