Я знал, что они придут. Не откликнуться на мой призыв они не могли. И все же, в который раз меряя шагами каменный зал подземного города, я испытывал страх, а что, если я последний?
Смешно, меня приводили в волнение случайные тени, отбрасываемые пламенем на стены, колебания воздуха, гул, разносившийся на многие мили от ветки метро.
Сколько их осталось в живых? Сколько пережили многовековое заточение?
Нас были сотни, тысячи. Одних истребили смертные, другие пали в войнах с богами. Мы почти достигли цели. Мы уничтожили греков, низвергли римлян в их Аид, но последний бог, скрывающий свое имя, оказался хитрее их всех. Безжалостнее. Я часто думал, секунда за секундой проживая свое подземное заточение, - а не был ли он нашим создателем? Кто, как не он, низвергнувший своего любимого ученика, мог в своей жестокости придумать нас?
Мы были больше, чем смертные. Мы были столпами созданного им мира, его сутью, заключенной в людские тела.
Сперва до меня донесся тихий звук шагов, затем, на его фоне, я уловил еще что-то, шелест, треск. Они приближались, и я, на всякий случай, вытянул из рукава короткий нож. Но в нем не было необходимости, потому что мои гости уже вошли в зал и я тотчас узнал их.
Сидящая в коляске была давно мне знакома. Правосудие. В своей жестокости Безымянный лишил ее зрения и голоса. В прошлый раз, когда мы виделись, она, точно мертвая, лежала у ног поверженного Милосердия. Я думал, они оба погибли, и ее появление стало для меня сюрпризом. Я хотел было к ней подойти, но ее спутник не позволил мне этого. Стоило мне сделать шаг, как он подался вперед, загораживая ее. В его движении не было угрозы, но что-то давало знать - с ним шутки плохи.
- Ава, - позвал я ее, - это я, Сэм.
Ее рука безошибочно легла на руку мужчины и он отступил за кресло. Я не знал, как с ней говорить. С тех пор, как меч Безымянного полоснул Аву по горлу, она не произнесла ни звука. Нас нельзя убить. Во всяком случае, так было, до восстания.
- Здравствуй, Сэм, - внезапно произнес мужчина, - я надеялась, что это ты.
Я перевел на него взгляд.
- Мы оба слышали твой призыв, и были удивлены, что кто-то сумел справиться с проклятием Безымянного. Мы думали, что нас таких только двое.
- Двое? - внутри все замерло. Я надеялся, что придет хотя бы дюжина человек. Ни я, ни Ава не были самыми сильными противниками Безымянного, но даже мы смогли очнуться от забвения. - Кто ты? - спросил я, обращаясь к мужчине. - Не уверен, что мы встречались прежде.
- Понимание. Ним, - отозвался он, и голос его прозвучал совсем иначе, чем когда он озвучивал слова Авы, - Я первым пришел в себя, затем почувствовал Аву. Моих сил хватило для того, чтобы говорить с ней.
- И вы не встретили никого из наших?
Он покачал головой.
- Что ты хотел? - спросил он, и я понял, что на этот раз он озвучивает слова Авы. Я не знал, стоит ли вовсе об этом заговаривать, учитывая, что вместо воинства, на которое я рассчитывал, в катакомбах собрались трое калек. Я открыл было рот, но тут снова раздались шаги.
- Не вижу, - тихо произнес Ним, отвечая на немой вопрос Авы.
- Так вот, кто не давал мне покоя своим зовом, - раздался женский голос, и его обладательница вошла в свет керосиновой лампы. Конечно, я не забыл ее. Да и кто бы смог? Репутация Страсти всегда была особой среди бессмертных. Она обладала даром проникать в людские сны, наполнять их видениями, заставлять желать того, что было нам необходимо. Она настроила варваров против богов, она подняла могучее войско смертных, без которого мы бы оказались бессильными. Странно, как Безымянный ее не уничтожил. По большому счету, Страсть была его главным соперником.
- Сэм, Ава, Ним, - безошибочно назвала она наши имена.
Из всех собравшихся, она выглядела так, словно никогда не была в заточении. Глаза ее задорно поблескивали, волосы бронзовой волной струились по узким плечам и гордо выпрямленной спине.
- Когда ты очнулась? - спросил Ним. Он, как и я, был поражен. Страсть ничуть не изменилась, она сияла, как в древние времена.
- Я и не спала, - улыбнулась она. - Ни один бог не может существовать без жрецов и паствы, а кто удержит их в повиновении лучше, чем я?
- Ты сменила сторону, - прошептала Ава. Вернее будет сказать, произнес это Ним, но я уже понимал, когда он говорит словами Авы.
- У меня нет стороны, я люблю всех одинаково, - усмехнулась Страсть.
- И ты здесь по приказу Безымянного?
Страсть усмехнулась.
- У меня нет стороны, - повторила она, - я сама по себе.
- И он так легко тебя отпустил?
- Достаточно было лишь немного переусердствовать, выполняя его приказания. Жаль вы проспали религиозные войны. Было забавно видеть, как Безымянный теряет контроль. С тех пор наши пути разошлись, - она замолчала, а затем вновь рассмеялась, - все это похоже на начало дурного анекдота, не находите? Собрались вместе Страсть, Понимание, Правосудие и Самопожертвование. И стали спорить, как бы отомстить Безымянному.
- Ты нас для этого собрал? - спросил Ним.
Но ответить мне не удалось. Потому что в третий раз послышались шаги, и на этот раз я безошибочно узнал вошедшую.
Годы оставили на ней свой след. Лицо ее избороздили глубокие морщины, она высохла, точно от тяжелой болезни, но глаза остались прежними. Они сияли праведным огнем, и я понял, что все не напрасно. У нас есть шанс вернуть былое величие и спасти смертных от их извечного врага.
К нам вернулась Надежда.