23 ноября, среда.
Это настоящая история. Происходит со мной прямо сейчас. Пишу как есть.
Во имя Аллаха милостивого, милосердного.
Когда сотрясется земля своим сотрясением,
Когда извергнет земля свои ноши,
Когда скажет человек: «Что это с нею?» —
Вот в тот день земля расскажет все свои вести, ибо Господь внушит ей.
В тот день люди толпами выйдут из могил, чтобы были им показаны их деяния.
Кто сделал добро на вес пылинки — увидит его.
Кто сделал зла на вес пылинки — увидит его.
Я сидел в мечети и читал Коран. Сначала он казался каким-то непоследовательным. Тогда я еще не понимал, что читаю его задом-наперед. По привычке раскрыл книгу на европейский манер. А надо было начинать с конца, с той страницы, которую мы бы назвали последней.
Подошел мулла:
— Откуда у тебя Коран на русском языке?
— Он стоял тут у вас, вместе с остальными книгами. Можно я буду приходить сюда, читать его?
— А у нас что, оказывается был Коран на русском языке? Во дела. Даниил, а ты везучий человек
— Иногда даже слишком везучий
Первый раз в своей жизни я зашел в мечеть за несколько дней до этого. Гулял по городу и на обратном пути решил заскочить, посмотреть.
Открываю дверь в главный зал. А там сразу на входе по бокам стоят полки. А на полках обувь. Разуваться нужно.
А я же почти целый день в этих ботинках провел. Сейчас как сниму их, да тут все ковры потом менять придется.
Снова слышу флешбэки из прошлого: «Перед молитвой, дуй, нужно обязательно омовение сделать». Прав Исхан. Не буду пока заходить. Потом.
Потом я попробовал еще раз. Уже после омовения.
Разуваюсь, захожу. Там огромный круглый зал со стенами, расписанными вязью. В центре — люстра, метра 3 в диаметре, не меньше. В стене выемка, в ней стоит человек. Остальные люди сидят, кто на ковре, кто на стуле. Что-то читают себе под нос.
Осмотрелся немного и тоже сел на ковер.
Я не умею читать молитвы и не знаю их. Одну только знаю, но она из «Криминального чтива». Наверное, будет не к месту.
В любой непонятной ситуации просто начинаю медитировать. Хотя-бы это я могу. Сейчас посижу минут 20, да пойду. Но мантры — тоже мимо.
И тут раз — человек, стоящий в выемке стены начинает что-то напевать. И все к нему подходят, становятся в ряд. И на меня поглядывают. Что, мол, этот странный белый парень не идет?
Нужно тоже вместе с ними туда вставать. Мне-то все равно, а для них это может быть важно.
Хотел пристроиться на краю. Но один мужик мне указал, что он место в серединке специально для меня оставил. Становлюсь туда.
Как уже потом стало понятно — я попал в мечеть как раз во время намаза. Тогда еще не знал, что нужно делать. Просто повторял за всеми. Помню, что Исхан делал что-то подобное у нас в номере.
И еще почему-то вспомнились уроки тай-чи. Там, правда, совсем другие движения. Но смысл показался очень ясным. Даже не смотря на то, что сам ритуал намаза я никогда еще не делал раньше.
Но одно дело — как ты сам это понимаешь. Совсем иным может оказаться то, как это понимают другие люди. Поэтому сегодня с утра постучал в комнату Пабло:
— Пабло, а ты же мусульманин?
— Ага
— Шиит?
Он смеётся:
— Не, бро, сунит. Но я не делаю разницы. Мы все братья
— Я в мечеть к вам зашел, но ничего там не понял…
— Так ты же Кристиан
И он крестится. Тремя перстами. Показывает Кристиана.
— Так и есть, говорю, Ортодокс. Но я любознательный Ортодокс
Вместе с Пабло в его комнате сидел Башир. Он живет отдельно, но часто заходит к Пабло:
— Бро, идем сегодня со мной в мечеть. Я тебя провожу, познакомлю с муллой
Назначили встречу на 14 часов. Встретились в 14:30 и пошли в мечеть. Я уже начал понимать, что пунктуальность тут не в почете.
С муллой мы общались через переводчика на английском языке. Они специально для меня вызвали в мечеть переводчика.
— Ты задавай вопросы. Я на них отвечу
А я ведь и не подготовился совсем. Просто хотел посмотреть, познакомиться с обычаями. В голову только один вопрос пришел тогда:
— Я плохо знаю Ислам и традиции ваши. Но в моей стране живут и мусульмане и христиане. Вместе живут. И между нами разница есть. Заметная разница. Я подумал, может она с религией связана
— Что за разница?
— Вот, например. Когда русский человек встретит другого русского человека на улице за границей, он скорее всего сделает вид, что не знает языка. Он притворится нерусским. Специально притворится
— Надо же. Я не знал об этом. А почему?
— Да кто их знает. Но совсем другое дело — чеченцы. Они ведь тоже русские. Но они мусульмане. И они вместе держатся. Если они за границей случайно другого чеченца увидят, то как родного встретят. И у нас в России они вместе. Цепляются друг за друга, помогают. А наши все порознь. Будто не свои. Почему так?