Найти тему

Она шла по старому парку Humlegården

Она шла по старому парку Humlegården, сбивая остроносыми сапожками ледышки и смёрзшиеся комки снега. Тучки затянули горизонт, и дым из сотен печных труб Стокгольма стелился по узеньким улицам, подобно серому туману. Полы ее черного пальто развевались, как крылья одинокой, неприкаянной птицы, занесенной неведомыми ветрами в мрачный, северный город, в столицу, давно распростившуюся со своими имперскими амбициями и превратившуюся в обрюзгшего торговца чужими радостями и печалями. Путь молодой, стройной женщины лежал через рынок Östermalmshallen, далее 500 шагов по улице Birger Jarlsgatan и ещё один парк – Berzelii, что у самой набережной. Она знала этот маршрут наизусть, месяц проделывая его каждый день, приходя в условное место и в условленное время с надеждой на появление связного офицера разведки Балтийского флота или представителя российского посольства. Каждый день две версты туда, две обратно и ожидание, круглосуточное, выматывающее, невыносимое для её живой, деятельной натуры. Вот и набережная. Спуститься к скрипучему причалу так, чтобы связной увидел её издалека, и замереть, ловя взглядом изломы черной воды, зовущей и пугающей одновременно.

Волны монотонно бились о берег, донося брызги к её ногам. Она стояла, не отводя глаз от затянутого тучами горизонта, словно ждала, что вот‑вот раздвинется свинцовая гладь Балтийского моря, и покажется рубка подлодки, спасшей ее недавно из оккупированной Либавы после завершения самой удачной операции.

Весной 1915 года до немецкого крупномасштабного наступления в Прибалтике под именем Клары Изельгоф она устроилась кондитером в портовом кафе в Либаве. С началом немецкой оккупации в город со своим штабом перебрался брат кайзера, гросс‑адмирал Генри Прусский, а вместе с ним и толпа морских офицеров разных рангов. Моряки стали частыми гостями в кофейне на Шарлоттенштрассе, где подавали хороший кофе, французский коньяк и аппетитные воздушные пирожные. Один из них – лейтенант фон Клаус – напросился на постой к хорошенькой кельнерше. Накормленный и размягченный женской заботой, он доверчиво проглотил легенду о скоропостижно сбежавшем во время германского наступления русском начальнике порта, забывшем у Клары свой кожаный саквояж. Проявив любопытство, лейтенант обнаружил в портфеле карты минных заграждений на Балтике. Документы отправились в Германию, подверглись самой тщательной проверке в Главном штабе ВМС и были признаны подлинными. Липовые проходы в минных полях были нанесены на оперативные карты и выданы на корабли.

10 ноября 1916 года в прорыв по Балтике была отправлена десятая флотилия, состоявшая из десяти новейших немецких эсминцев типа S‑53 и легкого крейсера прикрытия «Страсбург». В итоге назад на базу смогли вернуться только 4 корабля. За одну ночь, названную «ночью бесславия», немецкий флот потерял на российских минных заграждениях 7 новейших эсминцев – больше, чем во всех морских сражениях с Балтийским флотом. В тот же день Клара Изельгоф благополучно исчезла из Либавы.

(Сергей Александрович Васильев. «Распутин наш. 1917»)

Парк Хумлегорден (Humlegården)
Парк Хумлегорден (Humlegården)